Та же нагловатая ухмылка на скривленных губах, тот же угрожающий подтекст. Все одно и то же. Задержанные, будто в одном инкубаторе выведены, из одной бутылки хлебали, только с рожами там недоглядели.

Обнаглели нынешние разбойники: ни милиции, ни суда не боятся.

Сыч вел себя «скромнее», зато его ответы отличались большей оригинальностью.

– В автобусе, говоришь? Ну да, ехал я к любимой девушке, а тут вошли какие-то козлы, вытолкнули нас за борт и начали махаться. Цветы отняли, конфеты затоптали… Не видно, что ли, по мне? Кто больничный оплатит? Беспредел какой-то!

В подтверждение сказанного Сыч с удовольствием продемонстрировал дознавателю свою побитую рожу.

– Так что вы их ищите, если вы милиция. А не справитесь, мы Чугуну пожалуемся, пусть он порядок наведет. Совсем оборзели лохи всякие…

Вернув задержанных в клетку, Пирогов захватил материалы и поднялся к начальнику отделения.

– Ранее не судимы, значит, честные граждане, – пролистнув протоколы и рапорта, произнес тот без особого удивления. – Чугуну собираются жаловаться?

– Да, – подтвердил дознаватель. – Говорят, у них адвокаты крутые и свидетели свои есть.

– У них все есть.

Начальник задумался. Открывать дело и запускать его на всю катушку – только лишний геморрой себе на задницу. Не зря же парни про Чугуна намекнули – значит, его «быки». А про Чугуна слухи разные ходят, будто «крыша» у него в самом МВД, да не простая, а чуть ли не кто-то из замов министра. Попробуй его тронь – такая вонь поднимется. Самого сметут. С современными бандитами, которые и не бандиты вовсе, а бизнесмены, полезные для страны, нужно обращаться аккуратно. Где можно, уступить, где надо – не заметить, а иначе долго в кресле не просидишь – то ли на пенсию с позором отправят, как не справившегося с участком работы, то ли в морг с пулей в затылке. И похороны с почестями: старшим офицерам – льгота – почетный караул бесплатно. Кто помладше – тем только казенная домовина положена.

Ни одна из названных перспектив начальника милиции не привлекала. В ближайшие выходные он хотел поехать на дачу, привычно посадить картошку и поиграть с внуком.

– Маловато материала, – с укором произнес он, возвращая листки протоколов дознавателю. – За что сажать-то? За драку? Так их самих избили. Вымогательствами на транспорте занимаются? Так тоже одни слова.

Дознаватель пожал плечами.

– А как они вообще к нам попали? – вкрадчиво спросил начальник.

– Не знаю, кажется, кто-то группу немедленного реагирования вызвал, – ответил Пирогов. – И опознал их как контролеров-вымогателей. Сигналы-то к нам, вообще-то, давно поступали…

– Ну все. Мне некогда болтать. Сам решай, – вынес мудрое решение начальник, сняв с себя ответственность. Если старший лейтенант Пирогов хочет после школы милиции поиграть в разбойников и полицейских, то флаг ему в руки. А если он поумней окажется, чтобы пулю или нож меж ребер не схватить, то ему других правонарушений хватит: и свой план сверстать, и «палки»[7] набрать.

Пирогов не был лишен смекалки и подумал то же самое. Сын в детский сад ходит, жена в НИИ бухгалтером работает – все как на ладони, никакой охраны. Про Чугуна он тоже слышал. Бывший спортсмен-боксер, получивший свое прозвище за «чугунный» удар, не отличался мягкостью характера. «Макаров» в кармане не поможет, да и ребенку своему бронежилет не наденешь. Потом ведь личные претензии пойдут. Не абстрактные – на всю милицию, а к нему, Пирогову. Скажут, что ж ты, сволочь, пацанам нашим помочь не захотел? А оно ему надо?

– А чего тут решать, – подтвердил сообразительность старший лейтенант. – Тут все ясно. Свидетелей нет, потерпевших нет. Даже хулиганку им не пришьешь!

Решение было очевидным.

* * *

Сухарик вошел в квартиру и, обессиленный от многодневной нервотрепки, стрессов и унижений, опустился на корточки прямо у двери. Как долго он не был дома! Ему казалось, что целую вечность.

Раздевшись догола прямо в прихожей, паренек брезгливо забросил в иллюминатор «стиралки» одежду, впитавшую в себя тяжелый запах тюремной камеры. Насыпал в лоток порошка и запустил машину. Упругая водяная струя ударила в стенку барабана, наполняя емкость и окрашивая скомканную одежду в черное.

Осторожно ступая босыми ногами, Сухарик отправился в ванную, пустил воду и, не дожидаясь, когда она наполнится, лег в белое чугунное корыто. Он ни о чем не думал, наслаждаясь звуком серебристо пузырящейся водопроводной воды, и с удовольствием подставлял ноги под щекочущую струю…

В это время такой же звук падающей воды раздавался в обтянутых нежной кожей наушниках DENON, надетых на голову полковника Каледина. Он находился в белом микроавтобусе «Мерседес» и внимательно слушал. Аппаратура слухового контроля, установленная в квартире фигуранта оперативного дела с псевдонимом Мотыль, чутко улавливала звуки и передавала их в передвижной контрольный пункт.

За несколько дней до освобождения Сухарика в его квартиру бесшумно вошел майор Зайцев с капитаном оперативно-технического управления. На верхней площадке от непредвиденных неприятностей, типа появления родственников и знакомых Сухарика или вызванной соседями милиции, их прикрывал Игнатов, внизу страховал Исайкин. Для каждого «непредвиденного» варианта у оперативников была приготовлена соответствующая легенда, а на случай появления Пилата в машине ждала сигнала вооруженная группа захвата.

Пока Зайцев осматривал помещение, технарь колдовал над внедрением электронного «жучка». Сначала он сфотографировал «Полароидом» место предполагаемой установки микрофона, чтобы потом не было заметно внешних отличий, после этого приступил к работе…

Зайцев с коллегой пробыли в квартире не больше сорока минут, после чего проверили: не нарушен ли первоначальный интерьер, не сдвинуты ли предметы, не остался ли мусор или пыль от портативной дрели с алмазным сверлом? Пыли не было – ее засосал микропылесос, а предметы чуть сдвинулись. Пришлось поработать с фотографией.

После этого контрразведчики так же бесшумно покинули квартиру главного фигуранта.

Сегодня оперативникам Каледина, оператору спутникового мониторинга и двум силовикам из «Альфы» предстояли первые сутки совместного дежурства в фургоне.

– Ладно, мужики, работайте, – поднялся полковник, отдав наушники капитану. – Я заеду в управление и домой. Если что – я постоянно на мобильном. Удачи вам.

Глухая боковая дверь фургона «Мерседес» на минуту приоткрылась, но проходившие мимо прохожие могли увидеть за ней лишь черные шторы, закрывавшие вход в салон. За задними дверями фургона, отложив автоматы и защитные шлемы, коротали время парни из «Альфы». Для них это привычная, изматывающая работа.

Полковник вышел на улицу и, жадно втянув сигаретный дым, сел в подъехавшую служебную «Волгу».