– То есть как? А как же мы? – забеспокоилась Гронская. – Мы ведь тут остаемся!

– На данный момент никакая опасность вам не грозит. В противном случае мы бы остались.

– Значит, экспедиция продолжит работу?

– На этот вопрос я вам ничего не отвечу, просто не знаю. – Доктор Жанна виновато улыбнулась. – Вчера краем уха я слышала, что сразу после отъезда нашей бригады сюда приедет другая… полицейская. Следователи уже несколько раз шефу звонили.

Слугу, что ты послал, опознали и обвинили в краже. А что было из имущества твоего и моего, то взяли. А слугу самого смертью казнили.

Грамота 135, Новгород, случайная находка, XIV в.

В последние дни новгородскую администрацию трясло как в лихорадке, все титанические усилия «не предавать события огласке» пошли прахом. История с ложной эпидемией оспы, во-первых, и факт кражи уникального исторического объекта, во-вторых, все-таки просочились в СМИ и вскоре достигли столицы. Масла в огонь подлили, без сомнения, археологи. В плену карантина замученные прививками ученые мужи не могли молчать. Последовал звонок сверху. Глава области отрапортовал в Москву, что «угроза эпидемии ликвидирована, ситуация взята под контроль». Но ему не поверили. Пришлось вылететь с докладом лично. Ну а перед отъездом губернатор, само собой, поставил на уши всех силовиков. Прокуратура и Управление МВД взяли под козырек и экстренно сформировали особую следственно-оперативную группу (СОГ). Руководителем ее назначили майора юстиции Кудимова из Петербурга. «Из своих выбирать не будем, лучше призовем варягов, – подчиняясь традиции, решили новгородцы. – С ленинградскими кадрами оно как-то надежней». Тем более что коллеги отзывались о Кудимове положительно, он, дескать, хоть и молодой, но шустрый, успел поработать, и отец у него в Генпрокуратуре.

Как отнесся к своему назначению сам Кудимов, сказать сложно, так как Юрий Юрьевич никогда не демонстрировал на людях свои чувства, человеком он был сдержанным, стрессоустойчивым, на суматоху, царившую в городе, не повелся. По телефону, который у него практически не умолкал, отвечал четко, лаконично, перед начальством не лебезил, хотя звонили ему чиновники всех рангов. На десятом звонке профессиональное чутье подсказало Кудимову, какой из аспектов предстоящего, весьма запутанного дела является более приоритетным, а какой – менее приоритетным. И если на самом верху интересовались кражей уникального золотого артефакта, то, значит, и работать следует в этом направлении.

Что же касается выяснений обстоятельств смерти жителей деревни Красный Рыболов, то для начала, решил Кудимов, надо бы дождаться отчета вирусологов, а уж потом делать какие-то выводы. Но вирусологи, как назло, тянули.

Пока по этому вопросу не было ничего конкретного – туман, домыслы, мистика. Слухи о древнем проклятье Юрия Юрьевича, разумеется, не миновали, но такими категориями майор мыслить не привык. «Подождем, пусть эксперты поработают».

Словом, пробыв в городе всего несколько часов и отказавшись от предложения отобедать в соседнем ресторане, Юрий Юрьевич отбыл на место.

– В кабинетах еще успеем насидеться! – сказал он, отлично понимая, что при нынешней конъюнктуре выезд на место не просто процессуальная необходимость, но и дополнительный плюсик в его работе. Действовать надо быстро, а то потом всех повестками придется вызывать, и дело затянется.

Знакомство с коллективом СОГ Кудимов продолжил в пути, благо времени на то было достаточно – дорога плохая, ехать пришлось долго. Кроме того, он наметил примерный план расследования, так сказать, крупными мазками. Когда кавалькада служебных автомобилей миновала Жевский брод и выехала на поле перед Красным Рыболовом, майор юстиции взял продолжительную паузу и прикрыл глаза. Трансформация в идеальную следственную машину требовала максимальной собранности и концентрации. «Штаб» группы решили разместить в бывшем сельсовете. Допросов предстояло много, длинный список свидетелей был распределен между следователями: археологов Кудимов взял на себя, практикантов и жителей Красного Рыболова поручил опрашивать помощникам…

* * *

– И все же продолжим, Дмитрий Сергеевич. Не могли бы вы припомнить поточнее, когда в последний раз вы видели золотые артефакты? – задал очередной вопрос Кудимов.

Услышав словосочетание «золотые артефакты», Лобов поморщился:

– Юрий Юрьевич, прошу, не называйте так наши находки, это навязшее на зубах выражение.

– Как вам будет угодно, объекты, предметы, ископаемые, – с послушным равнодушием согласился следователь. – Итак, когда в последний раз вы видели золотые предметы?

– Так я уже, кажется, говорил, что в последний раз видел их в субботу под вечер, между пятью и шестью часами, перед тем как их поместили в сейф… – объяснил Лобов.

– В сейф?

– Простите, в несгораемый шкаф.

– А кто отнес их туда? Гронская?

– Возможно, она, а может, Калашина. Точно не помню. Но с тех пор я находки больше не видел, так как уехал в Новгород.

– Да-да, вы говорили, что поехали встречать дочь. А когда вернулись, вспомните, кто первым обнаружил пропажу?

Лобов нахмурился:

– Кажется, мы вместе… Гронская, Архипцев и Калашина. Не могу сказать с уверенностью. К сожалению, этот момент после приезда я помню плохо, отрывками…

Кудимов усмехнулся – желание Лобова выгородить своих коллег было очевидным.

– А кто именно подал идею хранить находки в кузове «Урала»?

Лобов пожал плечами:

– Наверное, я.

– И это вы тоже не помните? Печально, Дмитрий Сергеевич. В ваших интересах было бы помочь следствию, а вы как будто намеренно не хотите вспоминать. – Кудимов вскинул глаза на Лобова. – Ведь это же была Гронская, не так ли?

– Разве? – переспросил Лобов. – Нет, мне кажется, что вопрос хранения обсуждался коллективно. Мы все вместе долго ломали голову, где будет безопаснее их держать…

– Тогда почему вы не согласились на предложение перевезти находки в Новгород?

Разумеется, Лобов догадался, откуда дует ветер – Шепчук и тут успел нашептать. Однако он был слишком подавлен, чтобы попытаться что-то объяснить сидящему напротив человеку с надменным равнодушным лицом:

– Я уже говорил, что готов ответить за пропажу находок.

– Сейчас не об ответственности речь. Почему вы не согласились?

– Потому что нам еще предстояло с ними работать, потому что не принято выхолащивать раскопки, найденные предметы должны оставаться на месте, в лагере… Кто же знал, что все так получится…

– А получилось, что не успели найти, как тут же проворонили! Звучит почти анекдотично и очень по-русски! Один сломал, другой потерял… – улыбнувшись, подытожил Кудимов.

Но Лобов шутку не оценил. Он увидел, как один из полицейских развернул упаковочную бумагу и принялся крутить в руках древний меч, который, по счастью, не украли, так как тяжелый, изъеденный ржавчиной предмет в сейф никто не убирал. Это ведь только в кино бывает, что древние мечи, только извлеченные из-под земли, сверкают, как зеркало. Этот же, настоящий, среди прочих металло-керамических находок хранился в камеральной лаборатории, которая вплотную примыкала к командирской палатке. Здесь и проходил допрос начальника экспедиции. Кудимов сделал это намеренно, решив ознакомиться со спецификой полевой работы.