Я кричу это все время, пока он везет меня в лифте, пока тащит меня по парковке. В конце концов он запихивает меня в машину, как бы я не упиралась. На запястье щелкает наручник, а спустя секунду второй браслет защелкивается на ручке над дверью.

Садаев хватает меня за затылок и смотрит в глаза. Не в силах сдвинуться, наблюдаю, как зрачки в глазах мужчины бешено расширяются. Пожирают всю радужку своей чернотой.

— Я животное, Диана, — рычит он, — и ты сама легла ко мне в постель. тебе было в кайф. Ты захотела сохранить беременность. Искала меня. У тебя был выход — сделать аборт и валить на все четыре стороны. Теперь у тебя выход один — стать мне женой.

«И умереть» — думаю я. Время утекает стремительно. Время, пока я еще могу спасти хотя бы брата.

Рустам закрывает дверь и садится в машину сам. Заводит ее, и когда выезжает с парковки, жмет педаль газа, взвизгнув шинами по асфальту. Я прикрываю глаза. Водит в этот раз он очень агрессивно. Если мы попадем в аварию — я даже выбраться не смогу, пристегнутая наручниками.

— Рустам, — повторяю я, — я напоминаю, что тебе придется впихивать меня в свадебное платье, потому что по своей воле я его не надену.

— Мне плевать. Если понадобится — впихну.

Я качаю в ответ головой и отворачиваюсь к окну.

— С таким отношением рождения близнецов ты не дождешься, — сквозь зубы произношу я. Удивительно, что у меня снова не крутит от боли живот. Я растерянно кладу руку на него. Будто бы у меня в ладони встроенный допплер, который может услышать биение сердец малышей, но ведь нет — я не чувствую ровным счетом ничего. Поэтому меня колет легкое беспокойство. Я не знаю, что там с ними происходит. Иногда и без крови случаются плохие вещи.

Садаев поворачивается и окидывает меня взглядом.

— Опять живот болит?

Соврать? Или просто прочитать лекцию, как гормон стресса влияет на развитие беременности? Но слова вырываются у меня быстрее, чем я успеваю обдумать каждую мысль:

— Да. Болит. Отвези меня в больницу…

— Слыш, принцесска, — внезапно обрывает меня Рустам, — не ври мне. Если ты этим сейчас занимаешься. Я реально сейчас развернусь и отвезу, если тебе плохо.

— Вот так просто поверишь моим словам? Удивительно. На тебя непохоже, — мои губы сами кривятся в улыбке. «Будешь стоять в ЗАГСЕ, пока не ответишь «да». Сам же говорил. И так легко сдастся? Не верю.

Мы как раз тормозим на светофоре, поэтому Рустам снова начинает жечь меня взглядом.

— Я уже один раз не поверил. Тебе повезло, принцесска. Меня ты встретила, после того, как я уже совершил ошибку. Я даю тебе небольшой кредит доверия. Если будешь пользоваться им с умом, то все будет нормально.

— Если бы я сама не убедила тебя в том, что результаты ДНК-теста могли подделать, то ты бы меня придушил. Так что это именно из-за меня ты узнал о своей ошибке, а не просто мне «повезло», — констатирую я, — почему та врач это сделала? Кто ей приказал соврать? Твои конкуренты?

Он отворачивается. Я думаю, что мой вопрос в очередной раз останется без ответа — ведь я лезу слишком глубоко в жизнь Рустама, но он неожиданно произносит, криво усмехнувшись:

— Принцесска, иногда все проще, чем ты думаешь.

— Например?!

— Например, бабское желание устранить конкуренток.

Я пораженно открываю рот.

— Ты что, серьезно?! Она просто…

— Да. Я сказал, что ее лицо мне знакомо. Пересекались с ней горизонтально.

Мир сошел с ума. Мне хочется многое сказать в ответ, но даже слова подобрать трудно. Я давно не сталкивалась с жестокостью, давно не встречала людей, которые готовы уничтожить другого человека ради своих глупых желаний. С тех пор, как сбежала от отца. Нашла добрых и сострадательных знакомых. Нормальных. И вот меня насильно выдернули из спокойной жизни.

Только сейчас мне еще страшнее. Для Садаева я — всего лишь инкубатор и оружие, которое он использует против моей семьи. Расходный материал. Отец, хотя бы, побаивался осуждения и берег репутацию, поэтому я могла жить с ним паршиво, но не бояться за свою безопасность.

— Боже, — с иронией произношу я, справившись с эмоциями. Хочу перевести тему и забыть этот разговор. Теперь я сама беременна, и мне до тошноты страшно думать о том, что пережила бывшая жена Рустама, — я-то думала, ты лица не запоминаешь. И тебе каждый раз приходится забирать видеозаписи из клуба.

Рустам тихо хмыкает.

— Нет. Только с тобой понадобилось. Тебя в больницу везти или в ЗАГС? Давай решай.

— Отпусти моего брата и я поеду в ЗАГС, даже если буду помирать, — отвечаю я, — просто отпусти его. У тебя уже есть я. Зачем тебе второй наследник?

— Нужно, — произносит Рустам и машина снова стартует с места, — проще будет поставить на колени всю твою семейку, Диана. Если понадобится.

«А ему понадобится. Сто процентов» — думаю я, как он внезапно усмехается.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Всего лишь «проще», принцесска. Но я заморочусь. Будешь себя хорошо вести, как примерная невеста — я твоего брата отпущу прямо из ЗАГСА. Пойдет сегодня твоим свидетелем. Потом уедет, как печать в твой паспорт поставят. Подчеркиваю — тебе надо вести себя, как моя невеста, Диана. Скромно смотреть в пол и без надобности не болтать.

Грудь стискивают странные эмоции после его согласия. Радость? Страх? Не знаю. Целая смесь чувств. Стать женой Садаева — как в пропасть прыгнуть. Но за спасение брата я готова… я ведь все равно не выберусь. Хоть он останется живым.

Когда мы останавливаемся возле свадебного салона, Рустам снимает с меня наручники и кивает на дверь.

— Выходи. И без приколов, принцесска.

— Конечно, — мило произношу я, — я же твоя примерная невеста.

И содрогаюсь, прочувствовав эти слова. Это ведь не фиктивный брак. Мы не будем спать в разных постелях. Сегодня ночью Рустам придет ко мне, а я… совершенно не готова. Мне кажется, что часть меня умрет в этот момент. Или меня снова накроют воспоминания, и я буду сгорать от стыда после. От ненависти к себе. Глупый первый раз у меня уже произошел. Пошлый и грязный, судя по отрывкам воспоминаний. Теперь и первая брачная ночь будет такой же, а не той, что я то и дело рисовала в голове перед сном… пока спокойно жила все эти годы.