– Что нам известно о связи Тессы и Джейми? – Он поместил фото Джейми на стенд и прочертил линию, соединяющую фотографии девушек.

Ланс добавил фотографию Кевина Мердока.

– Мне нужно больше информации о будущем отчиме Джейми.

– Это который чересчур сильно потел? – уточнил Шарп.

– Ланс прав, – согласилась Морган. – Во время нашей беседы Кевин слишком сильно нервничал. Помимо чрезмерного потоотделения Кевин не смотрел в глаза и руками постоянно касался лица. Он знал Тессу и что-то скрывает. Хотелось бы знать, что именно.

– У кого-нибудь еще из ребят полиция взяла материал для генетической экспертизы? – спросил Шарп. – Заключения криминалистов еще нет, однако судмедэксперт обнаружил на ее теле и одежде некоторое количество волосков, причем разного оттенка и разной длины. Анализ их пока тоже не проводился.

– Нет, – покачала головой Морган. – Они с самого начала, похоже, сосредоточились исключительно на Нике. Что касается волосков – Тесса могла подцепить их, обнимаясь с друзьями.

– Если мы подозреваем в изнасиловании и убийстве неизвестного отца, то все равно нужно сравнить их с ДНК плода, – объяснил Шарп. – При использовании презерватива ДНК не передашь со спермой, но изнасиловать женщину, не оставив на ней никаких биологических улик, весьма затруднительно. Криминалисты наверняка обнаружат присутствие других ДНК. Трудность в том, чтобы определить, какая из них относится к убийце, а какие попали на жертву естественным путем.

Ланс стоял и потирал бедро. Он говорил всем, что рана от пули зажила, но на самом деле она все еще беспокоила.

– Так какая же в итоге версия у нас?

Морган положила свой маркер на узкую полочку внизу доски.

– Тесса была у озера одна. Мы знаем, что она повздорила с бабушкой и дедушкой. Она написала Фелисити о разрыве с Ником, после чего позвонила Джейкобу домой, но поговорить им не дали. Что было дальше? Кто-то вернулся к озеру и напал на нее, и у этого кого-то были с собой презерватив и нож. Преступник знал, что Тесса там, и планировал убить ее.

– Вот только кто это? – задумался Ланс.

– Я хочу получить копию школьного альбома за прошлый год, – сообщила Морган. – По ней мы сразу поймем, с кем в том году Тесса тусовалась.

– В отчете о вскрытии говорится, что срок ее беременности примерно восемь недель, значит, забеременела она в июле, – заметил Ланс. – То есть когда школа уже закончилась.

– Справедливо, – кивнула Морган. – Но я сильно сомневаюсь, что Тесса стала бы спать с парнем, которого она не знает.

Шарп ткнул пальцем в растущий список свидетелей и подозреваемых:

– Нам необходимо собрать как можно больше информации о каждом из этих людей. Ланс, что, если мы подключим твою маму?

– Мою маму?! – Ланс теребил в руках карандаш.

Его маму? В Морган проснулось любопытство: кроме рассказов об исчезновении отца Ланс не особенно распространялся о своей семье и прошлом.

Шарп кивнул:

– Она профи в работе с сетевой информацией, а нам нужен такой человек. – Он сделал жест в сторону доски. – Если ты еще не въехал, дело – полный финиш. Наш наиболее вероятный подозреваемый – семнадцатилетний подросток, отец которого юрист.

– Мама никогда с нами не работала, ей, скорее всего, и не захочется, – запротестовал Ланс.

– Спроси, тогда и узнаем. – Шарп пригвоздил Ланса своим взглядом. – Возможно, она будет рада помочь. Работа в целом может пойти ей на пользу.

Ланса обуревали сомнения.

– Хочешь, я сам у нее спрошу? – предложил Шарп.

– Нет. Я все равно собирался ее сегодня проведать. – Судя по выражению лица, Ланс не был слишком счастлив от этой мысли. – Но ничего не обещаю.

– Понял, – кивнул Шарп.

– Итак, нам нужно поговорить с Робби Бароне, Фелисити Вебер и Джейкобом Эмерсоном. Уверена, что Эмерсон-старший во время беседы не оставит Джейкоба в одиночестве. – Морган отложила папку, подошла к доске и начала писать список вопросов.

Кто отец ребенка Тессы?

У кого нет алиби на четверг, после вечеринки?

– Я бы хотела еще раз осмотреть место преступления. При свете дня у нас может сложиться совсем другое впечатление. – Морган бросило в дрожь от одного только воспоминания о ночи в лесу и о представшем перед ней в резком свете фонаря окровавленном теле бедной Тессы.

А на лбу у нее было написано одно слово:

Ланс с Морган направлялись к его машине; послеполуденное солнце пригревало его спину.

– Ты правда не против? – спросил Ланс. – Я бы мог заехать к маме и вернуться к тебе чуть позже.

Он, конечно, подкинул Шарпу проблем, но босс был прав: мать может очень воодушевить сама возможность помочь. Дни для нее тянулись долго, и наполнить их было практически нечем. Вот только по силам ли ей работа с деталями дела об убийстве? Ланс взял с собой только список имен и адресов, никаких фотографий и прочих материалов дела. Мама все еще довольно ранима, и любая мелочь может вывести ее из равновесия.

Ланс не мог отрицать: он пришел в некоторое замешательство при мысли о встрече матери с Морган. Он отчетливо почувствовал – на горизонте замаячил тот самый момент, когда делишься с человеком чем-то очень личным и после этого нет пути назад. Но Морган была его другом, а не девушкой, и она была самой понимающей и заботливой женщиной. Она не осуждала людей – приняла в дом бывшую наркоманку, которая уже стала частью семьи. Она окружила заботой своего своенравного дедушку и вообще заботилась о тех, кого любила, без всяких оговорок. Тут бы любому поучиться. Ланс убедился на собственном печальном опыте, что далеко не каждый способен идти на жертвы ради близкого человека.

– Глупость какая! После всего того, что ты сделал для дедушки?! Разумеется, я не против! – отрезала Морган, усаживаясь на пассажирское сиденье. – С радостью увижусь с твоей мамой.

Ланс уселся за руль.

– Хорошо, но сначала давай я тебе кое-что расскажу. Помнишь, я говорил про исчезновение отца?

– Конечно. – Она со щелчком пристегнула ремень безопасности.

Ланс плавно тронул джип с места. Рассказывать о матери было легче, глядя на дорогу, – он не хотел смотреть на смятение и жалость, которые появятся на лице Морган по мере того, как перед ней будет вырисовываться его детство.

Ланс сам не заметил, как с головой ушел в свое повествование.

– Примерно через год после того, как он исчез, мама начала подавать признаки тревожного расстройства и депрессии. Скорее всего, началось все еще раньше, но я тогда был совсем ребенком. Я ничего не замечал, пока это не коснулось меня лично. Симптомы поначалу не пугали, а вызывали скорее удивление. Обсессивно-компульсивное расстройство средней степени, депрессия и так далее. Я тогда решил, что у нее обычная хандра. Я и сам был не в лучшем расположении духа, скучал по отцу, и по мере того, как она все больше выпадала из нормальной жизни, я начал чувствовать, что ее тоже теряю.