Ник Забровски, несомненно, будет признан виновным в убийстве.

Просто потому, что никакой другой вариант не годится. Если Морган Дейн докажет невиновность Ника, полиция возобновит расследование, и когда они копнут поглубже, кто знает, что им удастся вытащить на свет? Как бы осторожен он ни был, всегда остается доля риска. Спокойно спать по ночам он сможет только тогда, когда закончится судебный процесс, а Ник Забровски будет надолго посажен за решетку.

Он снова нажал на кнопку «Воспроизвести» и еще раз прослушал ее краткий спич. Глаза ее горели такой решимостью, что он нажал на паузу: да, она абсолютно уверена. Она действительно считает, что Ник невиновен.

Дурное предчувствие иголками пробежалось по телу, будто разряд статического электричества. Похоже, Морган Дейн превращается в серьезную проблему – сейчас он ощутил это очень хорошо.

Ей ни при каких обстоятельствах нельзя позволить докопаться до истины.

Открыв новое окно браузера, он приступил к поиску. Нужно было узнать о Морган Дейн все, что можно: где она живет, какая у нее семья, с кем она дружит. Любого из ее ближнего круга можно использовать против нее.

Он использует информацию как оружие. Отыщет ее слабости. Какая бы ни была стена, просверли в ней много маленьких дырочек – и она рухнет.

Морган Дейн – угроза, и ее нужно устранить.

Следующим утром Морган вошла в архивную комнату «Расследований Шарпа». Ланс с Шарпом как раз заканчивали расчищать ее от завалов: дверцы шкафа были открыты, полки заставлены коробками. Несколько из них еще стояло на длинном столе в центре комнаты.

– Как Софи, разболелась? – Ланс взялся за очередную коробку. На нем были штаны-карго, облегающая футболка и расстегнутая рубашка с короткими рукавами, которую он, видимо, надевал только для того, чтобы прикрыть пистолет на поясе сзади. Морган уже давно привыкла к этой одежде и про себя называла ее «частнодетективской формой».

– Наоборот, ей получше. – Морган поставила на стол поднос для еды на вынос, на котором разместились три стакана кофе и коробка с пончиками. – Но, похоже, Эйва от нее подхватила, наверняка Мия будет следующей.

– О, пончики! – улыбнулся Ланс.

– И еще по паре круассанов и маффинов, не знала, что вы с Шарпом предпочитаете. – Морган сняла с одного из стаканов крышку и вдохнула аромат напитка. Она любила лето, так что прохлада этого осеннего утра была ей совсем не по душе. В наступлении сезона холодов единственным позитивным моментом, по ее мнению, был тыквенный кофе и ее любимые замшевые сапожки.

На пороге возник Шарп:

– Да будет вам известно, что по субботам у нас – как, впрочем, и в любой другой день, – дресс-кода нет!

– Мне важно выглядеть подобающе, когда я на работе. – Поразмыслив, Морган решила, что во время работы над делом Ника внешний вид будет иметь существенное значение. Не имея за спиной солидной поддержки прокурора и учитывая общественное мнение, которое было не на ее стороне, ей будет сложнее рассчитывать на сотрудничество тех, с кем ей предстоит взаимодействовать. – Люди судят об уровне адвокатов по стоимости их одежды и машины. А у меня минивэн. Так что костюм – это все, чем я располагаю.

Ей даже представлялось, что это своего рода защита.

Она протянула Шарпу коробку с выпечкой, но тот скорчил гримасу, говорящую, что они ему не по вкусу.

– Я возьму. – Ланс схватил глазированный пончик. – Шарп не употребляет кофе и продукты, подвергшиеся обработке.

– Извините. – Морган выбрала себе пончик «бостон-крем». – Я жуткая сладкоежка.

– Сахар и кофеин вызывают быстрое привыкание! – сообщил Шарп в своей поучающей манере.

– По-моему, сегодня отличный день для рискованных мероприятий, – съязвил Ланс и взял с подноса стакан кофе.

– Простите. Постараюсь больше его не совращать. Обещаю! – улыбнулась Морган и вытащила из своей сумки ноутбук. – Еще раз спасибо, что организовали мне местечко!

– Добро пожаловать. – Шарп убрал в шкаф две последние коробки.

– У нас дома сигнализация вашей и в подметки не годится, – призналась Морган.

Ланс принес из прихожей коробку с разными материалами и копиями документов и водрузил ее на стол.

– Каков план на сегодня?

– Изучать улики. Я еще вечером начала, но там куча всего. – От недостатка сна голова у Морган была не слишком ясной.

Шарп открыл коробку:

– Здесь вроде не много.

– Бóльшую часть материалов присылают по защищенной электронной почте. – Она открыла ноутбук.

– Можете считать меня старым пнем, но я предпочитаю печатные копии. – Шарп нахмурился, вышел из комнаты и вернулся с принтером, который поставил на дальнем конце стола. – Начинайте, как будете готовы.

И Морган приступила к распечатке полицейских отчетов.

– Люблю работать с наглядными материалами. – Шарп потер руки, словно ему не терпелось взяться за работу. – Займусь стендом улик[7].

Она взглянула на дальнюю стену, где между двух окон находилась большая белая доска.

– Распечатаю несколько копий. Я тоже люблю, чтобы документы были в определенном порядке.

Принтер зажужжал, одну за одной выплевывая страницы. Они распределили между собой отчеты и углубились в чтение.

Морган начала с полицейских отчетов. К обеду она успела перелопатить изрядную стопку бумаг, и голова уже шла кругом от новых подробностей. Отчет о вскрытии она оставила напоследок, морально готовясь к знакомству с тошнотворными деталями. Вникать в звериную безжалостность жестокого преступления и так было нелегким испытанием, а когда лично знаешь жертву…

Это было похоже на фильм ужасов.

Она прочла текстовую часть и перешла к фотографиям. От первого же снимка тела Тессы, лежащего в камышах, у Морган перехватило дыхание, смотреть на крупные планы ее лица и ран было еще страшнее. Морган прикрыла глаза и вспомнила тот последний раз, когда она видела девушку живой – они с детьми сидели за кухонным столом и играли в лилу[8]. В пустом желудке у Морган замутило, она достала из сумки упаковку антацидного средства и положила в рот две жевательные таблетки.

– Нужно устроить перерыв на обед, – объявил Ланс, пристально глядя на нее.

– Хочу воздухом подышать. – Ей надо было срочно отвлечься от этих фото. Она взяла круассан и вышла на заднее крыльцо.