После очередной бессонной ночи Анна проснулась прежде, чем зазвонил будильник. Она повернулась к окну, в поисках солнечных лучей. Даже спустя столько времени она все еще скучала по запаху океана. Она лежала тихо, ожидая, пока утихнет боль.

Боль приходила каждое утро, стоило ей лишь открыть глаза, будто поднимаясь из глубокой раны, которая все никак не заживала. Боль стала ее постоянным спутником, жгучая боль, затмевающая даже самые простые удовольствия. Она научилась жить с ней, смирившись с мыслью, что в ее сердце навсегда останется пустота. Она все еще любила Грэм, и всегда будет любить, с этой правдой она тоже смирилась.

После первых недель глубокого отчаяния по возвращении в Бостон она попыталась наладить свою жизнь. Погрузившись с головой в учебу, она попыталась дописать диплом. Она никуда не ходила и не искала общения. У нее даже мысли не возникало о возвращении в теперь уже чужое для нее общество, в котором она вращалась, будучи замужем.

Любовь к Грэм открыла в ней целую палитру чувств. Показала, что она способна любить с глубокой страстью и неистовым желанием. Она понимала, что столь сильные чувства стали возможны лишь потому, что Грэм была женщиной. Но она знала наверняка, что никакая другая женщина не заменит Грэм в ее сердце. Она хотела Грэм со всей страстью, и эта страсть до сих пор захлестывала ее. Стоило лишь вспомнить о Грэм, как желание прикоснуться к ней, попробовать ее на вкус и забыться в ее объятиях загоралось с новой силой. Боль от потери Грэм ощущалась даже на физическом уровне. Но Анна продолжала думать о ней, несмотря на всю горечь происходящего, потому что только так она чувствовала, что все еще живет. Без Грэм дни казались унылыми, а ее существование бессмысленным. Будущее же виделось Анне совершенно безрадостным.

Звонок будильника вернул ее в настоящее, напомнив о том, что наступил новый день, и что каким-то образом ей придется его прожить.

Она собиралась в своей маленькой квартирке, пытаясь разогнать болезненные воспоминания прошлого.

Боль от потери превосходила злость, злость на жизнь, на любовь, которая могла бы у нее быть. Все это причиняло слишком много боли. Ей все еще с трудом верилось, что ее жизнь приобрела вот такой немыслимый поворот.

Теперь она работала на фирму по ландшафтному дизайну, год назад она была бы счастлива такой работе. Анне нравилась эта работа, она была ее спасением, но радость от нее затмевалась пустотой остальной ее жизни.

Она едва помнила, как прошла собеседование.

Лорен Паркер, известная в стране ландшафтный дизайнер и одна из немногих женщин, имевших собственную фирму, лично проводила отбор.

Анна помнила, что Лорен была открытой и привлекательной, и как основательно, и в то же время непринужденно расспрашивала Анну. Ее однозначно впечатлил тот факт, что Анна работала в историческом имении, месте, в котором была очень заинтересована ее фирма.

Теперь Анне казалось, что во время собеседования она была словно в тумане и, наверное, произвела то еще впечатление. Она работала там уже полгода.

Анна взяла портфель и поспешила к двери. Ей нужна была эта работа, но главное – ей нужно было чем-то заниматься, чтобы хоть как-то отвлечься от своих мыслей и воспоминаний.

Анна чертила зеленый театр, когда услышала стук в стену ее отсека. Подняв голову, она увидела Лорен.

Лорен Паркер нередко лично наблюдала за работой подчиненных, у нее получалось это легко и совершенно ненавязчиво. Ее работники ценили такого талантливого и справедливого работодателя.

Анна приветственно улыбнулась, отрываясь от работы:

– Привет.

– Привет. Как успехи с проспектом по имению Рэндольфа?

Лорен была одета в льняной костюм цвета хаки, подчеркивающий ее спортивную фигуру. На вид ей было не больше тридцати пяти, хотя Анна знала, что она как минимум на десять лет старше. Она излучала уверенность и здоровье. Ее светлые волосы были коротко пострижены, и она почти никогда не носила макияжа.

– Думаю, что все хорошо. Мне нужно кое-что закончить для Дона, а потом я все покажу.

Лорен кивнула.

– Прекрасно. Мы идем с опережением графика, это понравится совету директоров Рэндольфа, который хотел отдать проект Тому Лэнгдону.

Несмотря на прекрасную репутацию фирмы, всегда находились желающие поставить под сомнение способность женщины заниматься мужской работой. Эта работа была ее стартом в сфере возобновления исторических имений, и она очень долго этого ждала.

Лорен на мгновение засомневалась, но затем все же спросила:

– Как на счет делового ужина сегодня? Мне бы хотелось узнать о твоих успехах, но поскольку день у меня полностью расписан. Если у тебя нет других планов, конечно, ведь сегодня пятница.

Тень промелькнула на лице Анны. – Нет, – тихо произнесла она. – У меня нет никаких планов. Я согласна на ужин. Где мы встретимся?

– Вызовем такси прямо сюда.

От внимания Лорен не ускользнула реакция девушки на ее приглашение. Какое бы воспоминание оно ни вызвало, оно наверняка было болезненным.

– Хорошо. – Кивнула Анна.

Лорен тепло улыбнулась.

– Буду ждать.

* * *

В шесть часов Лорен остановилась в коридоре напротив стола Анны.

– Ты уже заканчиваешь? Такси приедет через пятнадцать минут.

Улыбнувшись, Анна кивнула. – Уже почти закончила. Осталось только привести себя в порядок.

Лорен придерживала дверцу, пока Анна садилась на заднее сиденье такси.

– В Копели Плаза, пожалуйста, – сказала она водителю и села рядом с Анной. – Господи, целый день этого ждала. – Глубоко вздохнув, добавила она.

– Кажется, на мне не совсем подходящая одежда для Копели, – Анна указала на свои брюки и свитер.

– Глупости. Ты прекрасно выглядишь, – обернувшись к ней, мягко сказала Лорен.

С девушки, сидевшей рядом с ней, сошел красивый загар, еще полгода назад так подчеркивающий ее голубые глаза и светлые волосы. Но вместе с ним исчез и испуганный взгляд, который отбрасывал тень на ее лице.

Теперь она иногда улыбалась, обнажая ослепительную улыбку, которая будучи слишком редким явлением, никогда не ускользала от внимания Лорен.

Анна покраснела от теплого оценивающего взгляда. Лорен смотрела на нее не так, как это обычно делали мужчины. Только она не чувствовала, будто ее оценивают, как картину на продажу, или как вино перед распитием. Взгляд Лорен был ценящий, близкий и пропитан уважением. Впервые Анна ощущала на себе заинтересованный взгляд женщины. Смотрела бы на нее так Грэм, если бы могла видеть? Она вдруг вспомнила, как Грэм прикасалась к ее лицу после занятия любовью.

Анна поняла особенность взгляда Лорен, потому что почувствовала его так, как чувствовала руки Грэм на своей коже. Ей вдруг стало больно, ее дыхание сбилось, и она закрыла глаза.