Она позабыла, что горы умеют наказывать даже тех, кто сбежал достаточно далеко, чтобы его не сумели обнаружить. И наказывают они всегда с ужасной жестокостью, не задумываясь над тем, насколько несчастной будет неприятно и больно.

— Однако, это было очень неожиданное и смелое появление, — проронила Лисандра. — Не думала, что моя невестка способна на такую наглость…

— Все же, простая кровь в чем-то и выгодна, — моментально вмешалась в разговор светловолосая девица, которая, как заметила Дара, так и вилась раньше вокруг Геора. — Как и отсутствие дворянского общества при становлении! Это так избавляет от всяких рамок…

Дара покосилась на Геора, дожидаясь, пока он хоть что-нибудь скажет этой девице — потому что Дараэлла знала, насколько ее ответ может прозвучать грубо в подобной ситуации, — но адмирал не успел и рта раскрыть.

— Действительно, — мягки й, звонкий и до боли знакомый женский голос заставил Дару вздрогнуть от неожиданности, — дворянское общество для юной девицы, когда она только растет и обучается манерам, просто незаменимо, а быть аристократкой, даже не титулованной — это повод для гордости. Ведь девушке, выросшей в простой семье и не плясавшей на подобных балах с юности, так трудно потом привыкнуть ко всему этому шуму… К тому же, все, что далось вам, Жанетт, от рождения, леди Каннингем пришлось зарабатывать своим умом, красотой и смелостью. Но, как видите, труд иногда приносит свои плоды, а алмазы в грязи встречаются хоть и реже, чем стекляшки в высоком обществе, зато стоят куда дороже. Кому, как не мне, оценить это?

Жаннет от смущения аж пятнами пошла.

— Ваше Высочество! — ахнула она. — Разумеется, я не даже не смела иметь вас в виду, когда говорила о…

— Довольно извинений, — довольно улыбнулась Айрис, сделав шаг вперед. — Дараэлла, дорогая, — она ступила к подруге и нежно взяла ее за руки. — Я так рада видеть тебя здесь, такую прекрасную и, — Айрис покосилась на Геора, — надеюсь, с любимым мужчиной.

— Айри! — воскликнула Дара, не скрывая своей радости. Она не видела подругу долгие два года, и за это время девушка — впрочем, куда более уместно было называть ее молодой женщиной сейчас, — сильно изменилась.

Все-таки, в Айрис появилось что-то такое, что может быть свойственно исключительно королеве. Было нечто невероятное в том, как сверкали ее глаза, в ее мягкой, спокойной улыбке, в том, как она держала спину. И не надо быть ведьмой, чтобы увидеть, что Айрис буквально светилась изнутри от счастья.

— Я тоже невероятно рада встрече! — воскликнула Дара, шагнув еще ближе к подруге. — Хоть, возможно, предпочла бы разговор и в более приятной обстановке, — она бросила взгляд на попятившуюся Жанетт.

Блондинка, казалось, не знала, куда и деваться. Она выглядела так, будто вот-вот сгорит со стыда.

— Ты просто великолепно выглядишь, — промолвила Айрис. — И кажешься совершенно счастливой.

— Да, — Дара неожиданно для себя самой осознала, что не испытывает совершенно никакой грусти. Да и какой повод? — В самом деле, столько всего изменилось… Возможно, мы обсудим это не на балу? Я буду так рада видеть тебя гостьей моего дома!

— Разумеется, — кивнула Айрис. — Как только у меня появится такая возможность.

Дара улыбнулась и победно взглянула на Лисандру. Свекровь не посмела сказать ничего — вероятно, прекрасно понимала, каковы могут быть последствия ее хамства при принцессе.

— К сожалению, мы ненадолго прибыли на бал, только чтобы поздравить адмирала Каннингема, — промолвила Айрис. — Я и не ожидала, что повстречаю здесь тебя. Увы, но нам с Себастьяном уже пора удалиться. А тебя, кажется, опять ждет танец?

И вправду, играла музыка, и церемониймейстер громогласно приглашал молодых супругов вновь плясать вместе с остальными гостями, чтобы своим счастьем поделиться со всем миром.

Лисандры где-то не было, и Дара была готова поклясться, что эту гениальную идею церемониймейстеру преподнесла именно она. Тем не менее, спорить не хотелось, да и Айрис показалась несколько уставшей и бледной — Дара заметила, как она то и дело прикасалась к животу, словно проверяла, все ли хорошо, и поглядывала на супруга, — потому Дара не видела за собой никакого права удерживать подругу.

— Буду ждать тебя, — улыбнулась она напоследок, победно взглянула на Жанетт и приняла ладонь супруга, соглашаясь на танец.

На этот раз на них уже смотрели не так пристально, но Дара все равно чувствовала повышенное внимание — и от этого, признаться, никак не могла избавиться от желания спрятаться куда-нибудь от человеческих взглядов.

— Хочешь, — словно прочитав ее мысли, заговорщицки протянул Геор, — сбежим?

Музыка заиграла быстрее, словно издеваясь над ними, и Геор закружил девушку в стремительном танце, увлекая за собой. Она подчинилась, радуясь тому, что появилась возможность сбежать из самого центра зала, не привлекать к себе еще больше внимания. Танцуя среди других пар, сливаясь с ними, Геор и Дара могли больше не думать о чужом мнении и не бояться перекинуться несколькими словами.

— А ты разве не собираешься сбежать со своей любовницей? — хихикнула Дараэлла. — Мне кажется, эта девица уже готова. Ты только позови, она моментально прыгнет к тебе в постель!

То ли повинуясь стремительной мелодии, то ли просто поддавшись своему внезапному желанию, Геор так крепко обнял ее, прижимая к себе, что Даре даже стало нечем дышать. Ноги на несколько секунд оторвались от земли, и магия, отзываясь на ее чувства, волной прокатилась по платью и потекла к гостям.

— Если б мне так хотелось, чтобы мою постель грела Жанетт Остерз, — скривился Геор, — то я мог устроить это уже давным-давно.

Он вновь закружил Дару, уводя ее все дальше и дальше, и в какое-то мгновение они врезались в дверь. В какофонии звуков — шелест платьев, топот ног, гром музыки, набиравшей обороты, — никто и не обратил внимания, как дверь зала на мгновение распахнулась, и хозяева бала вылетели в коридор, не нарушая танцевального ритма. Зал умел хранить свое спокойствие, и дверь захлопнулась, не позволяя гостям заметить исчезновение Каннингемов, там, внутри, ничего не переменилось, только стало, возможно, немного легче дышать.

— Надо же, сколько интереса по отношению к этой прелестной леди, — хмыкнула Дара. — А какой у нее острый язык! Жаль только, что глупенькая. Но вам, мужчинам, это, кажется, по душе?

Здесь, в широком коридоре, тоже было слышно музыку, и Геор не позволил Даре остановиться. Он кружил ее в танце, ускользая все дальше и дальше от бального зала, от постороннего внимания и громкого шума. Должно быть, их уже увидели слуги, но кто в своем уме будет мешать хозяину плясать с собственной супругой? Они ведь не хотят потом оказаться виноватыми во всех бедах?

Дара тоже, будь она служанкой, старалась бы не показываться Геору на глаза. А Лисандре уж подавно.

Сообщат? Что ж, графиня — единственная, кто попытался бы нарушить их единение умышленно, но Дара сомневалась, что бывшая верховная позволит себе такую дерзость именно сейчас. Нет, должно быть, она не настолько смела и отчаянна, ну, и не хочет вбить последний гвоздь в отношения с сыном.