Смотрела пристально, с подозрением.

Кирилл, заметив мой взгляд, начал улыбаться, после чего замотал головой.

— Ну не знаю… не знаю…

А затем ему и вовсе стало смешно.

Ишь ты! Шутник нашёлся!

Разговор с папой выдался трудным. Сначала пришлось слушать извинения, в которые мне уже совсем не верилось, затем он начал делать вид, будто ему есть какое-то дело до моей жизни, расспрашивая обо всём, что произошло со мной за последние дни. А потом и вовсе пришлось говорить самой, рассказывая про сестрёнку и мельком пробегая по своим проблемам.

— Отчислили?! — возмущённо воскликнул отец, стоило только затронуть тему отчисления.

— Ничего страшного, — расстроено ответила я. Сама понимала, что звучу не слишком убедительно.

Повисло неловкое молчание. Я попыталась развеять его словами:

— Кирилл сказал, ты попросил привезти меня.

— Ну да, — немного удивлённо ответил папа. — А ты не рада? Совсем папку невзлюбила?

Я тяжело вздохнула. Учитывая всё, что мне пришлось пережить… пять лет юности, о которых я теперь могу забыть… наверное, мне нужен тот, кого можно обвинить…

— Не хочу об этом говорить, — призналась я.

— Ну-у, — протянул отец, — раз не об этом, тогда расскажи, как у тебя дела с твоим новым парнем?

— С парнем? — уставилась на отца выпученными глазами.

— Кирилл.

— Папа! — не сдержалась и воскликнула я. Дальше говорила уже тише: — Он не мой парень.

— Кто-то из вас двоих думает иначе. По крайне мере, планирует стать таковым в ближайшее время. Да что?! Чего так глядишь? Уже же не маленькая, должна понимать, что люди не делают ничего просто так. Он помог мне уже два раза, — на лице папы появилась недобрая улыбка. Я бы сказала алчная. — Если помог мне, то и тебе поможет с университетом. — Улыбка быстро исчезла. Прозвучало добивающее: — Но не просто так.

После услышанного хотелось закричать. Вот прям заорать так, чтобы он наконец понял, что за его жизнь и жизнь его детей должен нести ответственность не какой-то там сторонний дядька, а он сам. Не его дочь, которой в пору знакомиться с мальчиками или устраивать своё будущее, а он! Не Кирилл — а он сам! Только он!

И я даже чуть не закричала.

— Папа! — благо вовремя остановилась, поймав на себе недовольные взгляды окружающих. Кто вообще придумал сделать общую комнату для свиданий? Такой элитный, с виду, комплекс, а встречаться с близкими можно только в специальном здании, в котором помимо тебя ещё человек тридцать. — Если ты привык, что я делаю всё за тебя, то я за последние пять лет привыкла надеяться только на себя и не ждать помощи от кого-то ещё.

— Эх… доча-доча, — взгляд мужчины сделался грустным. — Не хотел я, чтобы всё так получилось.

— Никто не хотел, — перебила я.

— Знаешь, что… Как только выйду, обещаю, что всё измениться.

Я закрыла глаза.

— Не обещай того, чего не сможешь сделать.

Но вместо нормального ответа или хотя бы молчания, я услышала:

— Клянусь! Клянусь, что всё измениться.

Хотелось бы напомнить, что в последний раз, когда он собирался что-то изменить, Кириллу пришлось спасать его от бандитов, но я промолчала. Как говориться — надежда умирает последней…

Продолжать разговор желания не было. Мы обсудили всё, что можно, а слушать какие-то пустые обещания — это уже не для меня. Я поднялась, сухо попрощалась с отцом, пожелала ему скорейшей выписки и ушла. Не доходя до двери, обернулась. Посмотрела на папу — он всё ещё сидел за столиком, грустно глядя вниз. Несколько секунд спустя он и вовсе схватился за голову. Может, действительно, ещё не всё потеряно. Может, он и вправду ещё измениться…

На улице меня уже ждал Кирилл.

— Ну как прошло?

Вдохнув свежего загородного воздуха, я взглянула на мужчину.

— Как обычно.

Кирилл кивнул, глядя в сторону.

— Понимаю. Знакомо.

— Почему ты мне помогаешь? — решила поинтересоваться я.

Мужчина пожал плечами. Всё ещё не глядя на меня, он ответил:

— Потому что вижу родственную душу, — взгляд резко скакнул в мою сторону. — Ты мне сразу понравилась. Когда увидел тебя в том баре, я словно в юность вернулся. Как будто с первого взгляда влюбился. Но потом… понял, что характер у тебя далёк от идеала.

Ужасно хотелось спросить: теперь уже не нравлюсь? Но я выстояла, а затем и вовсе вспомнила, что у меня есть чувство собственного достоинства. К тому же…

— Это у меня-то характер далёк от идеала? — возмутилась я. — Кто бы говорил! Занудный директор, который держит весь свой отдел в страхе?

Кирилл не сдержал лёгкой усмешки.

— В страхе?

— Да!

— Бред какой-то.

— Никакой не бред, — я сложила руки на груди и надула щёки, словно капризный ребёнок, — у вас в «Друзьях» самые ужасные условия. Думаешь, я не видела, как работают в других отделах? У них свободный график, они делают, что хотят, главное — выполнить задачу. А у вас что? Какая-то диктатура! Даже кофе нельзя сходить выпить!

Кирилл удивлённо уставился на меня. Даже не знал, что ответить.

— Так ведь… — наконец смог выдавить он, — что плохого в том, что я люблю порядок?

— Плохого ничего, — признала я, — но… — а вот тут с аргументами возникли серьёзные проблемы. — Просто я думаю, что было бы лучше, если бы ты… уменьшил давление на работников.

Кирилл улыбнулся.

— А то, что зарплаты моих работников выше зарплат работников других отделов, тебя не смущает?

— Я… — на это самом моменте аргументация посыпалась, словно высохший песчаный замок.

— Давай я объясню, чтобы тебе было понятнее, хорошо?

Пришлось кивнуть.

— Ты, как и я, прекрасно знаешь, каково это быть единственным ответственным человеком в семье. Ты знаешь, что такое пьющий отец, а я знаю, каково жить с пьющей матерью. Теперь представь себе, что, после всего, что ты пережила с отцом, у тебя появляется своя фирма. Ты знаешь, что единственный, на кого можно положиться, это ты. После недавних событий ты знаешь, что станет с отцом, если вдруг дашь ему волю. Теперь скажи мне: после всего этого ты бы стала давать своим работникам свободу выбора? Стала бы надеяться на их исполнительность и честность?

Мужчина замолчал. Он смотрел прямо в глаза. Его взгляд, ожидающий ответа, звучал громче, чем вопрос, произнесённый вслух.

— Нет, — тихо пропищала я.

— Вот и я о том же, — удовлетворившись ответом, Кирилл отвернулся. — Ты как никто другой должна понимать, что людям нельзя давать волю, если хочешь, чтобы всё шло по плану. Может, это и звучит так, будто я диктатор, но зато именно наша социальная сеть держит на себе чуть ли не всю ГК «Nova». Пока в других отделах занимаются футуристичными разработками, постоянно ищут вдохновение и надеются создать гениальный искусственный интеллект, мы зарабатываем деньги и создаём реальный продукт. Ну что? — мужчина снова обернулся ко мне, — теперь понимаешь меня?