Он же ничего не сказал мне, в чем будет заключаться работа, которую они собираются на меня взвалить! Почему это я должен покупать кота в мешке? Тем более такой ценой…

Хотя я представляю, что меня ждет.

« Ты начнешь новую жизнь».

Ага, знаю я вашу «новую жизнь». Убивать, воровать информацию и разные секреты и все такое прочее. Жить до самой смерти за колючей проволокой и не иметь ни родных, ни близких. Разве что раз в месяц будут приводить к тебе девиц из числа обладающих особым допуском к государственным тайнам.

« Человек, для которого не будет ни одной преграды».

За исключением той, которую вы сами для меня установите. Полная свобода в рамках вечной тюрьмы. Интересно только, каким способом они удерживают на своей Базе тех, кто обладает этим редкостным даром? В буквальном смысле держат на привязи в перерывах между заданиями? На цепи – как собак? Или при меняют наркотики и гипноз, чтобы сделать из них послушных роботов?

Нет, ребята, это все – не для меня!

Да, вы вбухали в меня большие деньги и надеетесь, что в будущем они окупятся.

Что ж, пусть это для вас будет обломом, но я не хочу хоронить себя заживо!

Я обойдусь и без вашей телепортации. Вон, вокруг тысячи, миллионы людей живут и не рвут на себе волосы от того, что не реализовали до конца скрытые в них способности. А почему я должен осуществлять свое предназначение? Только потому, что я – клон?

Словечко-то какое оскорбительное – клон. Гомункулус. Недочеловек. Или суперчеловек, что в конечном счете – одно и то же…

«Позвольте вам представить, господа: Страг Савицкий, клон. Да-да, вы не ослышались. Не клоун, а именно клон. У него в „элсике“ прямо так и значится – „клон…“. – „Неужели? Вы не шутите? О, боже!.. Никогда еще не встречала живого клона!“ – „А правда, что вы, клоны, обладаете какими-то феноменальными способностями? Не могли бы вы нам продемонстрировать что-нибудь этакое?“ – „Скажите, Страг, а как там у вас, клонов, обстоит дело с естественным размножением? То есть я хочу сказать – вы, вообще, способны как мужчина?..“

Тьфу!..

А с другой стороны, если я пошлю этого капитана Гранта с его детьми на все буквы алфавита, то сдержит ли он свое обещание? И искренне ли он мне обещал принять любой мой выбор?

А то, может, завтра найдут мой подлинный труп? С аккуратной дырочкой в затылке. Или вообще не найдут. Для таких прагматиков секретность превыше всего.

И где гарантия, что они сотрут именно тот кусок моей памяти, в котором содержатся воспоминания и о Шайбе, и о разговоре в этой комнате? Мозг человека – это не компьютерный диск, и из него вряд ли можно удалить только ту информацию, которая не нужна. Как в одной старой кинокомедии: «Тут – помню, а тут – не помню!»…

Видимо, по этой же причине Грант не разрешил мне позвонить ни Тихону, ни Ленке. Ни тем более Ма. Боялся, наверно, что я проговорюсь им про Шайбу.

Нет, не нравится мне все это.

Так что же делать?

Избрать нечто среднее? Ни да, ни нет? Едва ли это удовлетворит тех, с кем я имею дело.

Или сейчас согласиться, а потом при первом же удобном случае сделать ноги, забрать Ма и Ленку и уехать куда-нибудь на край света, подальше от цивилизации?

Не будь наивняком. Во-первых, такие государственные служки найдут тебя и на краю, и даже за краем света. И под землей, и в небесах, и под водой… А во-вторых, вряд ли Ма и Ленка согласятся стать отшельниками, по твоему примеру…

Господи, что же мне придумать? Что?!.. Какой вариант ни возьми – и так плохо, и этак нехорошо.

А решать надо. Не сидеть же здесь вечно. Да и Грант вот-вот вернется.

Может, сбежать отсюда? Может, он все врал про то, что мне еще учиться и учиться телепортации?

Я встал, подошел к стене и, примеряясь, постучал по ней ладонью.

Прав афоризм, прав: даже в самых безвыходных тупиках всегда имеется выход. Один-единственный…

– Что, не получается? – послышался за моей спиной чей-то сочувственный голос.

Я вздрогнул от неожиданности.

Это был тот самый парень. Сибел.

С этими их игрушками любого можно сделать теленком!

– Да ты не напрягайся, Страг, – улыбнулся Сибел, расценив мое молчание как подтверждение его правоты. – Тебе действительно пока рановато пробовать свои силенки. Ничего, научишься…

У меня в глазах потемнело от злости. Как будто я снова очутился в той тесноте бетонного склепа, где одна за другой гаснут лампочки.

– Нет, – сказал я, не слыша своего голоса. – Не научусь!

– Почему? – удивился Сибел.

– Да потому!.. Я не собираюсь плясать под дудку вашего Гранта! И никаким суперагентом я не собираюсь становиться!..

– Ах, вот в чем дело, – сморщившись, покивал Сибел (я словно видел себя со стороны). – Все понятно… Знаешь, в свое время я так же, как ты, мучился: принимать предложение Гранта или нет. И честно скажу: теперь я не раскаиваюсь, что согласился…

Я только молча дернул плечом. Мол, это твое дело, потому что каждому – свое.

– Извини, но раз ты еще не сделал выбор, то я не могу рассказывать тебе про нашу работу, – продолжал Сибел. – Одно только могу сказать – ты ошибаешься, собрат. Глубоко ошибаешься…

Он отвернулся и увидел на столе забытую Грантом видеокарту с портретом Гартса.

Сибел взял ее и повертел в руках.

– Грант рассказал тебе, как он погиб? – спросил Сибел внезапно дрогнувшим голосом.

– Нет, – мотнул головой я. – Наверное, не счел меня достойным такого доверия.

Но на мою язвительность Сибел не обратил внимания.

– Это было в Альпах, – сказал он. – Там есть такой длинный туннель Сен-Лазар. Почти два километра в длину. Однажды террористы взорвали бомбы на въезде и на выезде, и сто с лишним человек оказались наглухо замурованными в скалах. Среди них были раненые и дети. Целый школьный автобус с детьми. Спасатели пробивались через завал, работая днем и ночью. Но воздух в туннеле был наполнен ядовитыми газами, и счет шел даже не на часы – на минуты. Если бы не Гарте, там никто бы не выжил. Правда, он физически не мог вынести этих людей наружу – вместе с телепортантом переносятся только неживые предметы, ну, да это ты еще узнаешь… Но он доставил людям в туннеле медикаменты, еду, воду, а самое, главное – респираторы с кислородными баллонами. Ему пришлось сделать множество перемещений туда и обратно. И он очень устал. Но он был единственным, кто мог помочь пострадавшим. Больше никто на свете. Потому что я в то время еще только проходил курс обучения… Из-за усталости он и ошибся. Прошел сквозь завал не в том месте, где ему было указано, и угодил туда, куда подрывники заложили очередной заряд…