Роберт. – Время десять вечера. Что-то домой мужик не торопится.

– А куда ему торопиться, – отзываюсь. – Не ждёт же никто.

– Да уж, – вздыхает друг. – Я вот на своих иногда смотрю и думаю: хорошо, что их двое.

– Угу… – киваю отстранённо. – Внука захотел бы признать, глядишь, и жена была бы жива. И Тая с Лешкой… – добавляю чуть агрессивно.

– История не терпит сослагательного наклонения, – задумчиво заключает Роберт. – Имеем, как говорится, что заслужили.

– Вот только давай без лирики, – прерываю его, – и так тошно. А если он откажется?

Тишину машины разрезает звонок телефона.

– Извини, – кивает мне друг и подносит трубку к уху, – Да, родная, – отвечает и замолкает примерно на минуту.

– Ох, я все понял. И кефир куплю, – проводит пятерней по волосам и сбрасывает звонок, поднимая на меня растерянный взгляд. – Слушай, Илюх, наверно поеду я, ты извини. Мелочь не спит. Жена на психе.

– Да все в порядке, – тяну ему руку. Он пожимает. – Спасибо большое за помощь.

– Ща, такси вызову. Ты отпишись мне, что Сомов тебе ответит.

– Конечно, – киваю, – если он дома появится.

Провожаю Роберта до такси, а сам приваливаюсь к крылу машины и скольжу глазами по окнам. Ну давай уже, Сомов, баиньки пора. Что-то я тоже зверски устал…

Очень хочу, наконец-то, куда-то спешить, быть обязанным. Вот, и кефир тоже покупать нормальная тема.

Интересно, захочет ли Тая ещё детей? Она говорила, что тема для неё больная. Но я бы хотел. Девчонку, для баланса. И чтобы глаза у неё были мои, а губы Таины…

Ночной ветер холодит кожу. Смотрю на часы: пол двенадцатого. Есть ли вообще смысл дальше ждать?

И только я собираюсь сесть в машину, как возле подъезда тормозит чёрная тачка с блатными номерами.

Я всем телом чувствую, что внутри сидит именно тот, кто мне нужен.

Он выходит из машины, я жду несколько секунд и догоняю его возле подъезда.

– Савелий Викторович, здравствуйте.

Он останавливается. Из тачки вылетает парень в костюме и делает рывок в нашу сторону. Сомов останавливает его движением руки.

– Мы знакомы? – прищуривается.

Я по глазам понимаю, что он меня узнал.

– Скажите, Савелий Викторович, – понижаю голос. – Мы можем поговорить с вами наедине.

– Если вопрос рабочий, – он склоняет голову в бок, – то с девяти до восемнадцати можете записаться у секретаря…

– Нет, – прерываю его, давя интонацией, – вопрос личный. Так уж вышло, что у нас с вами есть общие близкие.

– Пойдёмте, – коротко кивает мне на дверь подъезда.

Мы поднимаемся в просторную генеральскую квартиру с лепниной под высоченным белым потолком и дубовым паркетом на полу. Нам навстречу из комнаты выбегает шикарный золотистый ретривер.

– Ну привет, красавец мой, – треплет его Сомов по загривку. – Проголодался? Заскучал? Ну проходите, – жестом приглашает меня на кухню. – Что там у вас за вопрос личный?

Прохожу и сажусь на резной деревянный стул, наблюдая, с какой любовью несостоявшийся свекр Таи моет собачью миску под краном и засыпает в неё новый корм.

– Меня зовут Илья Витязев, – начинаю я хоть с чего-то. Собрать мысли в кучу неожиданно становится очень сложно.

– Да кто же вас не знает, молодой человек, – хмыкает Сомов и садится передо мной за стол. – Вы переходите к сути.

– Хорошо, – набираю в легкие побольше воздуха. – Вам знакома такая девушка: Горбунова Таисия?

Рука мужчины застывает над головой собаки. Пёс поджимает уши, не понимая, почему хозяин передумал его гладить.

– Две минуты у вас, Илья Витязев, чтобы обьяснить мне наличие этой информации.

– Да, конечно, – соглашаюсь и начинаю рассказ, стараясь опустить ниши с Таей интимные подробности.

Сомов молча встаёт со стула, дослушивая меня, и уходит к окну, поворачиваясь ко мне спиной.

Какое-то время мы молчим.

– Это же ваш внук, понимаете? – говорю с нажимом.

– Вы знаете, Илья, как это страшно, вершить правосудие? Особенно когда легче от этого никому не становится… – говорит задумчиво.

– Так я не прошу вас вершить возмездие морали, я прошу вас выполнить свою работу, просто ускорив процесс заключения виновного под арест. С вами или без вас, я все равно закрою Горбунова… – в запале эмоций повышаю голос.

– Хорошо, – перебивает меня Сомов. – Я вам помогу, но взамен хочу получить тоже услугу морального, как вы выразились, возмездия.

– Все, что смогу… – развожу руками.

– Я хочу участвовать в жизни своего внука, – оборачивается и смотрит мне в глаза тяжёлым взглядом. – У Таисии есть повод отказать. Поэтому, говорю вам.

– Я понял, – киваю. – Выполните свою часть договора, и я обещаю вам одну встречу. Дальше – все будет зависеть только от вас.

– Завтра с утра у меня на столе должны быть все документы и информация. Машину, фигурирующую в деле, оформим на вас задним числом. Не нужно впутывать сюда посторонних людей. Пусть проходят, как свидетели…

Ещё несколько часов мы с Сомовым обсуждаем обстоятельства дела. От предложения выпить я отказываюсь, объясняя это тем, что мне нельзя выпадать из режима, чтобы обеспечить его внуку достойное детство. На это Сомов машет рукой и говорит, что как раз об этом его внуку точно не нужно волноваться.

Я выхожу от него уже глубоко за полночь. Набираю сообщение Роберту и сажусь на лавку возле подъезда, пытаясь понять, что все-таки чувствую после разговора с этим по сути неплохим мужчиной, который когда-то сделал совсем не то, что должен был… и это…

Сожаление. Да, именно его. Что никто в этой истории не был мужиком до самого конца, сосредоточившись только на своей личной боли, и не выдержал боя с собственной тенью.

Это простительно женщинам. Потому что если она сама вдруг начнёт бороться со своими проблемами по-мужски осознанно, ее окончательно ими задавит. А если вдруг она выживет, то будет уже слабо похожа на женщину.

Помню, как тётка, ещё когда сестра была не замужем, всегда говорила ей, что если тебе плохо, помощи ни в коем случае нельзя просить у подруг. Нужно просить у отца, брата, дяди, друга, а если таковых нет, то выходить на улицу и просить первого встречного.

И работает же, надо сказать!

Я усмехаюсь, вспоминая, как первый раз увидел Таю на подоконнике. Что за бред я тогда нёс? Звездопады, желания… губы растягиваются в неконтролируемую улыбку. Ну с первого взгляда подснесло меня, что поделать.

Доезжаю до дядькиного дома и понимаю, что загнать машину на участок я просто не в состоянии. Бросаю ее возле забора. Не включая свет, захожу домой, мою руки и вздрагиваю, обнаруживая в дверях ванной тетку.

– Матвей завтра грозился разбудить тебя в шесть утра. Точнее уже сегодня. Поэтому, рекомендую тебе идти спать. – Строго