Только идиот не поймёт, что там за вопросы, ночью.

– Оу, да, конечно, - Дар смущённо кхекнул и кивнул.

– Отлично, поставь рядом с детской стражника, Альфред иногда просыпается по ночам.

– Будет сделано, - серьёзно ответил Дар и тут же ехидно добавил. – Удачного разрешения всех очень важных вопросов.

– Спасибо, - проворчала я, чувствуя, как щёки становятся пунцовыми.

Добежав до своих покоев, я растерянно глянула на часы. Чёрт! Совсем мало времени осталось! Всего-каких-то тридцать минут!

Быстро ополоснувшись, я накрасилась и распустила волосы, решив, что на причёску уйдёт слишком много времени. Выбрав платье и туфельки на невысоком каблуке, быстро переоделась и застыла посреди спальни.

В ожидании.

Ждать пришлось не долго. Эль появился из портала с неизменной розочкой в руках.

– Ты прекрасна, - Эль протянул мне цветок. – Готова?

– Да, - с готовностью кивнула я. – Верхняя одежда нужна?

– Обязательно. 

– А… - я опустила глаза на туфли. – Сапоги, да?

– Да, в столице уже пошёл снег, замёрзнешь.

Я быстро обула сапоги и накинула шубку. 

– Я готова.

Данэль обнял меня за талию и открыл портал, который вывел нас возле ресторана. Или как здесь принято, ресторации.

Я старалась сдерживать себя и не крутить головой по сторонам, но это же столица! А я ни разу здесь не была. Только из окна видела.

– Ваше высочество, отдельная кабина уже готова, пройдёмте.

Прямо на входе нас встретил управляющий, который и проводил до вышеупомянутой кабины. Пока шли вдоль столов, я чувствовала себя очень неуверенно, поскольку зал был битком и каждый счёл своим долгом встать и склониться. Теперь каждая собака в столице будет знать, что его высочество увлёкся няней племянника.

И плевать, что я графиня, об этом мало кто знает.

В кабинке стало спокойнее. Всё же, закрытое пространство без посторонних взглядов. 

Взяв меню в виде дощечки с выжженными названиями, я мельком пробежала глазами по написанному. Есть особо не хотелось, но ради приличия заказала салат из свежих овощей и бокал безалкогольного глинтвейна.

Сразу вспомнились зимы там, на Земле. Глинтвейн на набережной и вечерние прогулки. В основном одна, очень редко в компании временного увлечения. 

Сейчас же в компании любимого мужчины, который смотрит с восхищением и нежностью. Захотелось плюнуть на ужин и утащить его домой, к камину, на пушистый ковёр. Но рано, нельзя так.

– Как тебе? - поинтересовался Данэль.

– Место? Прекрасно, - честно ответила я. – Ни разу не была здесь. Да я и по столице-то не гуляла.

– И не быа у знаменитого фонтана желаний? - изумился мужчина.

– Нет, ни разу, - я пожала плечами, не особо горюя по этому поводу.

– Обязательно свожу тебя туда сегодня, - кивнув собственным мыслям, выдал Эль.

Ужин прошёл выше всяких похвал. Вино хоть и не содержало алкоголя, но расслабить смогло.

А после…

После была изумительная прогулка. Я руками ловила крупные снежинки, падающие с неба и смеялась. А Эль шёл рядом и с улыбкой наблюдал за мной. Вероятно, я напоминала мужчине маленького ребёнка, радующегося первому снегу.

Тут же подумала о Альфи. Надо санки сделать! Тем более, горок у нас достаточно, чтобы на них весело кататься! И новый год… Может устроить праздник?

– А вот и фонтан, - услышала я голос Эля и посмотрела вперёд.

– Он ещё работает? - удивилась я. – Я думала зимой фонтаны застывают.

– Только не этот. Потрогай воду.

Я протянула руку и восторженно воскликнула:

– Она тёплая!

– Да, это тёплый подземный источник. Кстати, есть поверье, что если кинуть в него монетку и загадать желание, то оно обязательно сбудется.

– Ой, а у меня нет, - я растерянно похлопала по карманам.

– Держи, - мне на ладонь упала медная монетка.

Зажмурившись, я пожелала счастья. Уютный дом, любимый мужчина рядом, Альфред и малыш в люльке. Или малышка, не принципиально. 

– Загадала? 

– Да, - шепнула я. – И искренне верю, что оно исполнится.

– Обязательно. Особенно, когда веришь всей душой. Уже поздно.

Я кивнула, понимая, что уже далеко за полночь. Но как же не хотелось расставаться. 

Эль открыл портал, пропуская меня вперёд.

Шаг. И я в собственной спальне. Эль тянется, чтобы поцеловать на прощание, но кто же тебя отпустит?

Притянув мужчину к себе, я с жаром ответила на поцелуй, намекая, что очень жажду продолжения.

Уговаривать не пришлось, понятливый регент, очень понятливый.

Глава 15

Следующие две недели слились воедино. 

А всё потому, что сначала прибыли слуги на собеседование, потом мы начали подготовку к званому обеду. 

А вокруг люди, люди… 

Кстати да, именно люди. Не знаю, специально ли мисс Парлам пригласила на собеседование только людей, или так спонтанно получилось. Но ни оборотней, ни эльфов не было.

Кроме охраны, естественно. 

Которая активизировалась в последнее время и принялась меня рьяно охранять. Меня и Альфи, который был в шоке от происходящего.

Нет, не от количества новых лиц. Он всё никак не мог привыкнуть, что его теперь учат!

Ластер Маккейн и господин Бьёрн.

Первый – молодой мужчина лет тридцати. На первый взгляд балагур и весельчак, но когда дело касалось тренировок…

Альфи не сразу осознал, что его никто не будет жалеть. Отвык от строгости и мужского воспитания, когда не дуют на разбитую коленку, а заставляют вставать и идти дальше.

Смешно, но именно мистер Маккейн и стал любимым учителем. Альфи неоднократно получал замечания, был наказан и терпел сложные тренировки, но шёл на каждое занятие с радостью. С гордостью показывал всё, чему научился.

А я…

Я училась жить с вечно замирающим сердцем. Первые дни прям перед глазами возникала картина, как малыш летит с лошади или меч серьёзно ранит мальчишку. 

Но не лезла. Уходила пить валерьянку, с ужасом смотря на уменьшающееся количество таблеток. 

Не лезла исключительно по просьбе Данэля. Дескать мальчику пора учиться защищать себя. Да и юному принцу необходима хорошая физическая форма.

Да-да, из разряда “В здоровом теле здоровый дух”.

И всё это прекрасно известно и понятно, но чёрт возьми! Таблеточки же кончаются!

Господин Бьёрн оказался седовласым старичком, который учил грамоте ещё самого Эля. Материал рассказывал живо и интересно. Да, я тоже частенько присутствовала на занятиях, слушая историю и географию.

За ошибки и помарки Альфи не ругал, но заставлял смущаться и чувствовать вину.

“ Ваше