пожелал, и разговор за завтраком как-то сам собой перерос в производственно-оборонное совещание. Как раз со второго этажа спустилось казачество, мы начали распределять мобилеты, решив, что связь нужна не только на каждом недвижимом объекте, включая казачью слободку, но и в каждом патруле и в каждом отряде.

Кеша на пару с инженером довольно быстро установили два уровня сигналок: вокруг дома и вокруг калитки, и объяснили казакам с погранцами как их включать/выключать чтобы пропускать своих. Затем Кеша с озабоченным видом засобирался на выход.

— Инокентий, ты куда это намылился? — всевидящий деда заметил его сборы.

— Так в цех надо бежать, — пояснил Кеша, — Мне тут идейка одна пришла. Если все получится, стабилизаторы нам даже не понадобятся.

— Ну ты даешь, — поразился Комаринский, — Только обсуждали, что отныне по одиночке никуда не ходим. Ты же сам кивал… как болванчик.

— Ой… да… извините.

Казаки организовали для похода в цех целый рейд и, я считаю, правильно сделали. Шутки кончились. В цеху, кстати говоря, тоже надо ставить сигналки и выдавать мобилы охране, поэтому туда отправились все мои соклановцы, а заодно и Комаринский. А я, приняв один короткий звонок, остался.

Вышел к задней калитке чтобы встретить Еву, заранее предупредив казачий патруль, что сигналка сейчас сработает.

— Какая честь для меня, — баронесса не удержалась от язвительного замечания, — Кротовский лично встречает у оградки… романтично…

— Мы поставили охранное устройство, — усмехаюсь, — Пройти незамеченной тебе бы на этот раз не удалось. Не хочу, чтоб кто-то пострадал.

— О, заботишься обо мне. Как мило. И правильно, не позволяй грубым мужикам заламывать мне руки. Я нежная и ранимая…

— Вообще-то, говоря что не хочу, чтобы кто-то пострадал, я больше переживал за казаков.

— Фи, Кротовский. Какой ты грубый…

— Перестань дурачиться, Ева… что ты узнала?

— Мог и потерпеть. Торчать в лавке у Крысючихи, я тебе скажу, тоска смертная…

— Ева.

— Ладно, ладно… значит так. Похоже, англичане замышляют очередную грязную пакость.

— А поточнее.

— Точно сказать не могу, но я тебе перечислю некоторые факты. А ты сам сопоставишь.

— Слушаю.

— Факт номер один. Вчера в город прибыли несколько человек. Рожи у них, как у отъявленных негодяев. Им сдали две комнаты за трактиром.

— Это еще ничего не значит, а впрочем… что еще про них узнала?

— Тогда вот тебе факт номер два. Вчера же вечером двое из них встречались в пабе с Чарли Спайдером.

— Хотел бы я узнать, о чем они говорили.

— О чем говорили неизвестно. Но разносчица кое-что услышала уже после разговора.

— И что она услышала?

— Что сам Спайдер назвал этих людей мерзавцами. А еще Спайдер говорил про грязную работу.

— Да, это уже теплее… и как ты все это разузнала?

— Люди любят трепаться… особенно в лавках… теперь слушай факт номер три.

— Я весь внимание.

— В мануфактурные склады пришла большая партия товара. В основном оружие и патроны. А сегодня с утра над складами повесили объявление, что оружие отпускается в рассрочку даже без первого взноса.

— О как. То есть можно взять сейчас, а оплатить потом?

— Выходит, что можно.

— Для полноты картины не хватает какого-то маленького штриха.

— Еще бы. Вот тебе факт номер четыре. Городские нищие…

— В городе есть нищие?

— В каждом городе есть нищие, — поучительно заявила Ева, — Так вот, городские нищие, причем заметь все как один будто по команде, сегодня с утра завели шарманку про дремучих кровожадных казаков, которые чуть ли не воруют детей и женщин. Что мол казаки ненавидят всех просвещенных европейцев и что того гляди начнут грабить и убивать прямо на улицах.

— И что? Просвещенные европейцы верят городским нищим?

— Верят или не верят другой вопрос. Но обстановку нищие нагнетают вполне умело.

— Да, нищие попрошайки всегда неплохие психологи. Умеют подбирать ключики к людским сердцам.

— Вот именно. Ну что, Кротовский. Хватило тебе фактов?

— Хватило вполне. Англичане замышляют не просто пакость, а кровавую провокацию. Они хотят заставить местных переселенцев из Европы вооружить и натравить на казаков… спасибо, Ева, это очень ценные сведения.

Как только я проводил Еву, ко мне сразу подошли двое казаков, которых старший Осадчий еще раньше называл пластунами.

— Ух, какая жинка сочная, — сказал один из них, — Второй раз к вам приходит.

— Только оченно строптивая наверно… — предположил второй

— Что строптивая, это верно, — усмехаюсь, — А вы в прошлый раз ее видели разве?

— Видели. Только мешать не стали. Угрозы от нее не чувствовали. А в окошко она к вам с такой нежностью стучалась…

— Отставить болтовню, — к нам подошел старший патруля, — Подключайте периметру.

— Включили уже. Вся периметра на охвате.

— Вот что, казаки, — перехватываю инициативу разговора, — Что видели эту женщину здесь, прошу не распространяться.

— Мы с пониманием, — сказал старший, копируя Осадчего, — Сами догадались, что такая барынька к вам не за забавой прибегает.

— Верно понимаете. Она мне принесла новости… довольно тревожные…

— Слухаем.

Я пересказал казакам те же самые факты, что перечислила мне Ева, и они перешли к точно такому же заключению. Собственно, они даже ждали чего-то подобного от Спайдера. Теперь их опасения только подтвердились.

— Звоните Осадчему, — сказал я, — Докладывайте, а я тоже своим позвоню.

Во второй половине дня в особняк вернулись Анюта с дедой.

— Сигналки Кеша установил, — сказала Анюта, — Я их с Березниковым там оставила. И Комаринский тоже остался.

— Все правильно. Так мы и решили, — подтверждаю, — Комаринскому не разорваться. Он и в Лучково должен добычу макров охранять, и стену, и цех.

— Он еще и дорогу от Лучково до цеха под присмотром держит, — добавил Филиппыч, — Дважды в день ходят. И матерьялы для цеха доставляют и прокорм для каторжан. Оно только кажется, что рота — это много.

— Комаринский нам отлично помогает. За северное направление я более-менее спокоен. Ну а здесь в городе мы можем опереться только на казачество.

— Не извольте сомневаться, — отозвался старший патруля, — Мы не подведем. Англичашкам спуску не дадим. Сегодня еще подкрепление в ваш особняк прибудет.

— Спасибо, что напомнил. Надо Фемку опять за продуктами отправлять… Фемка!

— Здесь я, хозяин.

— Скажи-ка мне, дружище, на тебя в лавке еще не смотрят косо, что ты по два раза в день за покупками туда бегаешь?

— Так я это, хозяин. Говорю, что часть продуктов в цех отвозим. Мол работников кормить. А про то, сколько казаков в особняке, я помалкиваю.

— Ну и молодец. Шила в мешке не утаить, конечно. Но лучше, чтоб не знали, сколько бойцов у нас здесь находится.

— Так что, хозяин. Я пошел? — Фемка уже держит в руках объемистую корзинку.

— Обожди. Одного тебя отправлять опасно.

— Так я же задками через заросли. До Крысючихинской лавки тут рукой подать.

— Это не значит, что тебя не срисовали… Матвей Филиппыч, присмотрите за Фемкой.

— Присмотрим, — кивнул деда.

Когда ушел Фемка, а следом за Фемкой ушел деда, ко мне обратился старший патрульный.