В этот поразительный момент она вдруг увиделась ему невероятной красавицей – эфемерной и земной одновременно, – нежной, утонченной, как сказочная фея, и совершенно реальной, сексуальной, темпераментной и чувственной.

Артем с максимальной осторожностью медленно вытащил свою руку из-под ее головы, не удержался от невероятного притяжения, которое испытывал к ней, наклонился и поцеловал сначала в лоб, еле касаясь губами бархата кожи, а потом совсем легко в губы. Посмотрел на нее еще какое-то время, чувствуя что-то странное, щемящее в груди, и так же осторожно и медленно поднялся с кровати и прикрыл девушку одеялом.

Прихватив покрывало, завернувшись в него, как в римскую тогу, Артем вышел на веранду.

Было тихо, по-утреннему зябко и как-то торжественно и прекрасно от этой тишины просыпающейся природы.

Он глубоко вздохнул, задержал дыхание и медленно выдохнул.

Новый день, новая жизнь, новые реалии. Есть о чем подумать.

И он сел в плетенное из ротанга кресло возле круглого плетенного из того же ротанга стола. Смотрел вдаль, встречая утро, крепко задумавшись об этой самой новой жизни и ее новых реалиях.

Он настолько погрузился в свои размышления, что не услышал, как встала Арина, и слегка вздрогнул, когда за спиной раздался ее тихий, какой-то колдовской, невероятно эротический полушепот:

– Приве-ет, – с легким придыханием произнесла девушка и погладила его по голове, продлив движение рукой по шее до лопатки.

И от этого ее легкого касания у Артема пробежали мурашки по телу, мгновенно возбуждая его.

– Ты что не спишь? – тем же волшебным голосом спросила она, пройдя вперед и встав рядом с ним.

Артем улыбнулся – такая она была вся розовенькая от сна, с помятой от подушки правой щекой, с так и продолжавшими алеть от их неистовых поцелуев припухшими как-то по-детски губками. И ее буйная грива, взорвавшись тысячью оттенков-всполохов, расплескалась по ее плечам, груди и рукам. Завернувшись в одеяло, закрепленное на груди, босиком, Арина казалась маленькой волшебной чаровницей, вышедшей из леса, чтобы заняться с ним любовью и снова исчезнуть.

– Ты такая хорошенькая, что хочется зацеловать и затискать тебя до обморока, – заулыбался Артем.

И внезапным молниеносным движением, схватив стремительно за руку, притянул и усадил ее к себе на колени и тут же поцеловал.

– Вот теперь привет, – довольный произведенным эффектом, глядя на порозовевшие щечки девушки и сверкающие желанием глаза, поздоровался Артем.

– Совсем рано, – подставив солнцу лицо и прикрыв глаза, промурлыкала она своим медовым голосом, разморенная негой после сна и поцелуя. – Так почему ты здесь сидишь?

– Я думал, размышлял, – улыбался, любуясь ею, Артем.

– В такую рань? – открыв глаза, посмотрела на него девушка.

– В такую рань всегда лучше думается, – усмехнувшись ее сонливой разморенности, он поцеловал девушку в лоб.

– И о чем ты так напряженно думал в такое прекрасное утро? – все «мурлыкала» она сонным, еще более эротично-сладким голосом.

– Я думал… – не договорив, он посмотрел вдаль, захваченный какой-то мыслью.

Арина его не торопила, не задавала наводящих вопросов. Она и на самом деле еще наполовину спала, но другая ее половина чувствовала внутри жар разгорающегося возбуждения, и два этих противоположных состояния конфликтовали друг с другом.

– Ум-м-м, – потерлась она щекой о его грудь и положила на нее голову, отдаваясь приятной неге сонливости.

– Подожди, – окликнул ее Артем, поцеловав в волосы на макушке. – Не засыпай. Раз уж ты проснулась и пришла, давай поговорим.

– О чем? – Она села ровно и вопросительно посмотрела на него, удивившись его серьезности.

– О нас, – слишком решительно для такого часа начал Красногорский, но его было уже не остановить, он уже все решил, а когда он что-то решал, то начинал сразу же действовать: – Арин, нам надо пожениться.

Не ожидавшая ничего подобного, тем более в такой ранний, неурочный ни для чего, кроме занятий любовью или ленивого созерцания, час и в такой обстановке, Арина оторопела от столь сильного заявления.

– Ты уверен, что именно здесь и сейчас хочешь это обсуждать? – спросила она озадаченно.

– А почему нет? Даже романтично: раннее солнечное утро, тишина, птички поют, красота, – пожал плечами Красногорский и начал приводить аргументы в пользу своего предложения: – Смотри, нам очень хорошо вместе, и мы знаем друг о друге главное, не опасаясь никаких сюрпризов в виде жены-мужа-детей-долгов, и нам очень нравятся родственники друг друга. Мы интересны друг другу, и во многом наши взгляды, вкусы, интересы, желания и пристрастия совпадают. И есть Матвей, которому я буду хорошим, достойным отцом.

И, перечислив все пункты, он замолчал, выжидательно глядя на нее.

А Арина, у которой в момент испарилась вся дрема и всякое пробуждавшееся было возбуждение, смотрела на него немного ошарашенным взглядом и не спешила отвечать.

– Ты меня любишь? – помолчав, спросила она.

Красногорский чуть скривился от недовольства, словно она спросила у него какую-то несусветную глупость, которую даже странно и неловко слышать от столь умной девушки.

– Это все ерунда, Ариш, игры в слова, и не более, – объяснял он очевидные для него вещи. – Ты мне очень нравишься и невероятно притягиваешь, у меня от тебя совершенно сносит разум, я хочу тебя постоянно, и у нас с тобой просто фантастический секс. Ты удивительная и прекрасная, и я уважаю тебя как человека, как личность и как женщину, восхищаясь твоей силой, мудростью и нежностью, твоим чувством юмора и иронией. И это гораздо больше того, что я когда-либо испытывал к любой другой женщине за всю мою жизнь.

Какое-то время она внимательно разглядывала его в упор и молчала, напряженно о чем-то думая. А потом вздохнула и заговорила.

– Ты держишь все свои переживания, мысли и чувства под контролем. Всегда закрытый, немного отстраненный и холодноватый. Ты соблюдаешь дистанцию, даже не осознавая этого. И только занимаясь со мной любовью, ты первый раз позволил себе быть полностью откровенным и настоящим. И так искренне и честно разрешил себе признаться в любви к Матвею! – Она помолчала, напряженно глядя на него. – В Англии бытует такое выражение: «Во фраке невозможно ни драться, ни обниматься». Я не знаю, что произошло в твоей жизни и что заставило тебя сдерживать эмоции и прятать свои чувства, но даже сейчас, после страстной и потрясающей ночи, которая была у нас, ты снова закрылся и дистанцировался от меня, надев свой привычный фрак. Ты делаешь мне предложение и при этом не собираешься быть близким со мной не только телом, но и душой. Ведь ты меня не любишь, Артем, правда?

Они смотрели друг другу в глаза, и Арина с замиранием сердца ждала и надеялась, что он…

– Нет, – признался Красногорский, не отводя своего напряженного взгляда от ее глаз, – не люблю. Но это не главное. Нам по-настоящему хорошо вместе, и у нас будет прекрасная семья, а у Матвея любящий, родной отец. А чувства придут со временем. Большинство людей принимают страсть и сексуальное влечение за любовь и сходятся-женятся. Но сексуальное притяжение быстро проходит, и они обнаруживают, что совершенно чужие друг другу и неинтересные люди, а так называемая любовь, в которой они клялись, куда-то испарилась. Мы построим семью на уважении, на дружбе и невероятном сексуальном совпадении, а со временем придут и глубокие чувства.