class="p1">Лялька опустила телефон, подумала, что нужно как-то пошутить над его озабоченным видом, — это всегда разряжало обстановку, — но стоило Сергею к ней подбежать и схватить ее за плечи, как она бросилась ему на шею и разревелась.

Сергей одной рукой прижал ее к себе, а второй принялся гладить по голове и спине с такой силой, что ей было немного больно. Но она не стала просить его перестать, потому что в эту минуту ей слишком хотелось чувствовать себя нужной.

— Он тебя обидел? — спросил Сергей, когда ее рыдания перешли во всхлипы.

— Нет. Я просто дура.

— Лена, — дядя попытался отстранить ее от себя, чтобы взглянуть на нее, но Лялька помотала головой и сильнее вжалась лицом в его плечо.

Сергей был в светло-серой толстовке, на которой успели отпечататься разводы черной туши. Вот тебе и водостойкая. Лялька представила себе, как она выглядит, и вжала лицо в его плечо еще сильнее.

— Лена, — повторил Сергей, — ты не дура. Как бы ты себя ни повела, никто не имеет права тебя обижать.

— Ты так говоришь, потому что ты… — начала Лялька и запнулась. Она хотела сказать «свой», но испугалась в последний момент.

— Хочешь, я оторву ему голову? — преувеличенно весело спросил Сергей.

— А как же клятва Гиппократа? — поддержала его тон Лялька.

— Ее давно заменили на клятву врача России. Да и врач я уже сто лет как не практикующий.

Лялька вздохнула, понимая, что отлипнуть от Сергея все же придется.

— Не смотри на меня, — попросила она.

— Не вопрос, — ответил дядя и действительно закрыл глаза, стоило ей отстраниться.

Лялька достала из кармана телефон и, включив камеру, оценила свой вид. Да уж. Все-таки она была права в том, что стоит ей порыдать, как образ никому не нужной страшилы будет прекрасно довершен.

Порывшись в рюкзаке, она достала влажные салфетки и принялась оттирать лицо. Сергей забрал у нее рюкзак, чтобы тот не мешал, и молча стоял рядом, пока она не закончила.

— Я ему денег за телефон предложила. Пять тысяч, — наконец произнесла Лялька.

— Понятно, — вздохнул Сергей. — Что сказал?

— Ничего. Я… убежала. Дура я, да?

Лялька хотела произнести это с вызовом, но получилось жалко.

— Да нет, ты не дура, Лен. Просто в таких вещах нужен опыт.

— Я не должна была предлагать?

— Обычно по человеку видно, ждет он денег или нет.

— А как видно? — Лялька скомкала салфетки и забрала у Сергея свой рюкзак.

— Да по тону. По поведению.

Лялька вздохнула. Эти навыки она точно не освоит. Очень хотелось вернуться во вчерашний день и не целовать Ромку. Или же поцеловать, но чтобы тот ответил. Или же даже пусть не ответил, но все обдумал и позвонил сегодня, предложил погулять, поговорить. Ей до смерти хотелось, чтобы сейчас рядом с ней вместо Сергея стоял Ромка, чтобы ему, а не Сергею было не все равно, чтобы он бежал к ней от парковки, успокаивал, пытался неловко шутить.

Но Ромка не звонил и не писал, LastGreen’а она умудрилась обидеть на ровном месте и заодно выставить себя дурой.

— Давай, раз уж мы приехали, сходим в Ботанический, посмотрим редкую фигню, — нейтральным тоном предложил Сергей.

— Давай, — не стала упираться Лялька.

Пусть это чувство нужности хотя бы дяде продлится еще чуть-чуть. Все равно она потом снова начнет думать о том, что он, возможно, их обманывает, бояться того, что может в любой момент оказаться в детском доме, если не в психушке. Но пусть хоть сейчас эти мысли отступят.

Они провели на ВДНХ больше четырех часов. Посмотрели редкую фигню, которая оказалась мохнатой орхидеей, сходили в пару музеев, пообедали, просто погуляли. Лялька не знала, насколько это все интересно Сергею. Они почти не разговаривали все это время. Но дядя ходил рядом и выглядел расслабленным и спокойным, что в последнее время бывало нечасто. Они, наверное, даже были похожи на семью. Только Димки не хватало. Так сильно, что Лялька сфотографировала мохнатую орхидею и послала ему фото с подписью: «Редкая фигня передает тебе привет».

Димка в ответ написал: «Держись от нее подальше. Выглядит крипово».

Лялька улыбнулась и, подумав, отправила это же фото Ромке с той же самой подписью. Ромка тоже ответил почти сразу. Прислал два смайлика: один — с улыбкой, а второй — поднятый вверх палец.

Лялька с горькой усмешкой спрятала телефон в карман.

И уже на обратном пути, в машине, она увидела сообщение от LastGreen’а, которое он отправил ей почти сразу после ее побега. Чувствуя, как вновь запылали щеки, Лялька открыла чат.

«Прости, если я тебя расстроил», — было написано в первом сообщении. А во втором была гифка с грустным котиком.

Лялька неловко поежилась и… в третий раз отправила фото орхидеи, подписав: «Редкая фигня передавала тебе привет».

Сообщение тут же отметилось прочитанным.

«Крутая. Познакомишь меня с ней как-нибудь?»

Лялька подняла взгляд на следившего за дорогой Сергея и, не успев подумать, выпалила:

— Он просит познакомить его с редкой фигней.

— Этот парень? — тут же отозвался Сергей, будто они просто продолжили начатый разговор.

— Ага, — кивнула Лялька.

— Ну, приглашай в гости. Попросим редкую фигню вести себя прилично. Он у нас иногда умеет.

Лялька несколько секунд смотрела на затылок Сергея, прежде чем сообразила, что дядя говорит о Димке.

Резко отпустившее напряжение вылилось смехом. Лялька хохотала, кажется, целую вечность, сложившись на заднем сиденье дядиной машины и цепляясь за ремень безопасности. Потому что просто смеяться было хорошо. Потому что Сергей смеялся вместе с ней и потому что прямо сейчас не нужно было думать о Ромке, о том, что отвечать LastGreen’у и как просить Димку вести себя прилично в случае их знакомства.

Глава 17

Ты живешь по привычке: немой элемент биосферы.

Роман не был уверен в решении поговорить с отцом. Если уж на то пошло, он вообще ни в чем уже не был уверен. Наверное, стоило отложить встречу до утра или как минимум все хорошенько обдумать, но на Романа напало такое оцепенение, что ему очень нужно было услышать совет или хотя бы слова о том, что он не один, что это все разрешимо. Вон у отца же все как-то разрулилось в подобной ситуации. А Машу Роман любит. Ну правда, какая разница, сейчас это случилось или потом.

В метро, несмотря на поздний час, было многолюдно. Устро­ившись в конце вагона, Роман скользил взглядом по лицам людей. Люди в большинстве своем хмурились. А еще они были одеты в основном в серые или черные тона. Роману не­кстати вспомнилась булгаковская Маргарита, которая вышла на улицу с желтым букетом, чтобы Мастер наконец ее нашел. Наверное, действительно только так и можно было выделиться и обратить на себя внимание. Толпа была серой и в общей массе своей казалась несчастной. И Роман был частью ее. Тоже серый и совершенно определенно несчастный.

Перед дверью в квартиру отца Роман замер в нерешительности. На часах было почти десять. Что, если у него там романтический вечер с Яной? Тогда, наверное, Роману опять предложат чая и спровадят домой. Стало тошно.

Дверь открылась не сразу, Роман и правда успел поверить в историю с романтическим вечером. Впрочем, стоило увидеть отца, как он эти мысли отмел. Тот был в домашней футболке и потрепанных джинсах. Вряд ли он выглядел бы так на свидании.

— Привет, — неуверенно произнес Роман.

В последнее время они не особо ладили, поэтому Роман почувствовал себя очень неуютно, когда отец молча отошел, впуская его, и кивнул в сторону вешалки, будто Роман не знал, где нужно раздеваться.

Стащив кроссовки и пристроив на вешалку куртку, Роман повернулся к отцу. Тот стоял, прислонившись к стене, и внимательно его разглядывал.

— Есть будешь?

Роман мотнул головой.

— Пить?

На этот раз Роман кивнул и поплелся за отцом на кухню.

— Чай, кофе