– Дело такое, – подбирает сосед слова. – На тебя поспорили все дворяне потока.

– Ага, ставки делали, когда вылечу на улицу.

– Ты знаешь? – округляет он глаза.

– Ну и на какой день ты поставил? – догадываюсь я, куда разговор сейчас поведет. – На завтра, что ли?

– Нет, через неделю, – мрачнеет дворяненок. Понимает уже, что развести как лошка не получится.

– Много?

– Восемьдесят тысяч, – опускает глаза.

Присвистываю. На эти деньги запросто можно купить двушку в Москве. Далеко от центра, до метро пилить и пилить, но все же у меня и таких бабок нет. А надо бы их завести, кстати. Ладно, потом подумаю.

– Попрощайся с рублями, – пожимаю плечами. – Отчисляться не буду. Даже не проси.

– Я поделюсь выигрышем! – с надеждой смотрит. – Шестьсот тысяч! Пополам! Сможешь поступить в другую платную школу, дак еще на всю жизнь остатка хватит.

– Кхе… сколько?! – горло схватывает. Вот так школьники. Феодалы зажравшиеся. Это им сколько же на карманные расходы выдают? А дома у них золотые унитазы случайно не стоят? С платиновыми стульчаками?

– Передумаешь? – с надеждой смотрит белобрысик.

Задумываюсь. Такие деньжищи на дороге не валяются. Смогу устроить будущее Лены. Да, самому придется перевестись в гимназию похуже, но все равно военную карьеру перевод мне не перечеркнет. Так же поступлю в высшее училище, получу доступ к мильфину, соберу команду. Наконец выздоровеет астральное тело и разбужу все фракталы.

Только, кажется, сама судьба привела меня в лицей. Может, глупо быть фаталистом. Но именно здесь я встретил людей из старого прошлого. Белоснежка, Шершень… Пусть первая оказалась лютой садисткой, а второй – спесивым выскочкой. И все же их знакомые лица будто знаки, будто маяки, указывающие верный путь. Будто указатели на дороге. Как снимок детской улыбки Белоснежки, который попал мне в руки как раз перед самыми безрадостными минутами. Путеводная нить, вытягивающая из бескрайних выжженных земель, полных демонами. Какова вероятность такого совпадения?

Да и Кали тоже. Страсть моего прошлого, старая боевая подруга увлечена Военными играми, в которых именно я – я! – чемпион. Это совпадение нас снова сблизило. Шило ее вздорного характера затупилось, умасленное моими достижениями.

Кто-то скажет, глупо верить в судьбу и свою исключительность. Но в моей уверенности – моя сила. Владыку выводка другой бы не скинул в жерло вулкана. Я лучший и всегда знал это. Даже в двенадцать лет, когда чуть не сдох от когтей слабого ксинуса.

Раздобуду деньги сам.

– Извиняй, Стасик. С выигрышем придется попрощаться.

– Но…

– Никаких «но», – жестко прерываю новые попытки уговоров.

Машину резко останавливает. Стекло перед водителем опускается.

– Что еще? – бурчит расстроенный белобрысик.

– Мы приехали, ваше благородие… Но… тут люди с оружием. С автоматом один.

Все двери распахиваются. Внутрь высовываются блестящие в темноте улиц дула пистолетов.

– Живо наружу! Наружу! – водителя хватают за шиворот и бросают на асфальт. Нам же с Шершенем просто тычут дула под носы и орут. – Пошли!

У парня вся краска слетает с лица, блеск глаз испуганный. Я пожимаю плечами.

– Лучше послушаться, – замечаю. – Интересно же.

* * *

– Ваше сиятельство? – вопросительно смотрит на застывшую Аллу ее водитель. – Все в порядке?

Княжна застыла посреди парковки и не отвечает. Стоит словно оглушенная. Укол обиды рвет сердце. Машина с Артемом уже проскакивает ворота, а глаза Аллы до сих пор не отпускает его тяжелый, грозный взгляд. Заставляет давящим воспоминанием топтаться на месте.

От расстройства желудок сжимает. Вот за что он так? Она весь день мучилась ради него, терпела нападки отца. Чуть ли не на колени упала в его кабинете. Умоляла дать Артему шанс, искала доводы: да, неблагородный, но ведь невероятно талантливый, значит, кровь сильная, и род только окрепнет от ее притока, я же не замуж за него сейчас выскакиваю, просто держусь рядом, хочу увидеть, пробьется ли в высшее сословие.

Весь день ждала, как вечером встретит, как улыбнется радостно. Как обнимет за плечи… Вот и встретил!

Сглатывая горечь, Алла осматривает пустую парковку, точно проснувшись. Значит, поехал с этим мелким дворянином по своим мужским делам. Ну-ну. Нет, она понимает: у мужчин свои потребности, и закатывать истерики парню или мужу по этому поводу княжна считала себя не вправе. Она не возражает, отчего же он так груб с ней?

Озорная мысль вдруг охватывает княжну, разбавляя грусть. А посмотреть ведь можно? Одним глазком? Интересно, какой Артем Бесонов наедине с женщинами? Порывистый и бескомпромиссный или внимательный и обходительный.

Никакой дотошной слежки. Только глянет со стороны и тут же умчится назад в лицей, ляжет спать. Будет вспоминать в постели увиденные касания… Всего-навсего маленькое приключение. Ее не потеряют. В общежитии Аллы не хватятся до позднего вечера.

Откинув копну черных волос, княжна разворачивается обратно к машине.

– Ваше сиятельство? – приподнимает брови водитель.

– Езжай осторожно за теми двумя, – Алла садится в салон и захлопывает дверцу. – Только чтоб не заметили.

* * *

Под прицелом разного огнестрела нас троих заводят в спортклуб. Свинарник тот еще. Грязный пол, маты пошарканные, кожаные снаряды с заплатками. Арене-клетке посредине зала не помешал бы ремонт. И чистка от ржавчины.

Бандитов человек двадцать пять – тридцать. Видно, сходка сегодня. Вовремя мы заскочили. Из кобур вызывающе торчат рукоятки пистолетов.

– Маклауд давно молодых не топтал, – хохочет лысый громила весь в татухах. – Все бизнесмены да лавочники.

«Глазами Жамбы» разглядываю ментальное подбрюшье головорезов. Не циркуляция, а мусор. Большинство Новички, есть несколько Учеников, пара Воинов. Вот и Маклауд пожаловал из какой-то подсобки, на ходу штаны натягивая. Из приоткрытой двери раздаются довольные женские стоны. Вот там действительно сейчас топтали.

– А, прибыл, пацан, да еще и с друзьями, – Кмет встает напротив, руки опять в карманах. Оглядывает лицейскую форму Стаса, морщится. – Этого с водилой не троньте, еще окажется из знатных, не отмоешься. Ну, пацан, прошу на арену. Боря говорил, у тебя штукенция навроде «устрашения» есть. Покажешь?

– Я другое покажу, – отвечаю лаконично. Нет большого смысла врубать фрактал Яка. Прожженному головорезу, как Маклауд, сильно не навредит, а остальная шушера меня не волнует.

Да и эффект неожиданности пропадет. Испугаю Яком, поджилками затрясутся, за стволы схватятся – зачем заставлять нервничать? Тут такая сейчас дружная атмосфера. Вот бандюги как весело хохочут: