Почти всегда… за исключением случая минувшей зимой. Когда один урод под дулом пистолета загнал его на лестницу того самого дома, где Джон тогда жил.

После этого он и переехал, и обзавелся пистолетом.

И он позвонил на горячую линию по предотвращению самоубийств.

Это произошло десять месяцев назад, а он до сих пор ненавидел прикосновение джинсовой ткани к коже. Он выбросил бы все четыре пары, если бы мог себе такое позволить. Вместо этого он сжег джинсы, в которых был в ту ночь, и стал носить под штанами трико даже летом.

Так что мужчин он просто терпеть не мог.

Возможно, поэтому он так реагировал на женщин. Он знал, каково это, когда более сильный хочет от тебя что-то получить.

Но Джон не хотел связывать себя ни с кем, распинаясь о своих бедах или о чем бы то ни было еще, тем более о случившемся на той лестничной площадке. Ведь выдумывать он бы не стал…

Господи, а если бы женщина спросила его, был ли он уже с кем-нибудь близок, что бы он ей ответил?

В дверь громко постучали.

Джон стремительно поднялся, достав из-под подушки пистолет. Щелчком снял его с предохранителя.

Опять постучали.

Наставив пистолет на дверь, он ожидал, что ее вышибут, оставив одни щепки.

— Джон? — раздался мужской голос, низкий, сильный. — Джон, я знаю, ты там. Меня зовут Тор. Мы встречались пару ночей назад.

Джон нахмурился, а затем моргнул от резкой боли в висках. Вдруг, словно открылись некие невидимые двери, Джон вспомнил, как он заходил в какое-то подземное помещение, где встречался с высоким мужчиной, одетым в кожу. Вместе с Мэри и Беллой.

Когда эти воспоминания всплыли, они разбудили в нем нечто еще более глубинное. На уровне его снов или подсознания. Нечто из давнего былого…

— Я пришел поговорить с тобой. Впустишь?

С пистолетом в руке Джон подошел к двери и открыл ее, оставив на цепочке. Пришлось задрать голову, чтобы встретиться взглядом с темно-синими глазами мужчины. Непонятно почему на ум тотчас же пришло слово «брат».

— Не хочешь вернуть предохранитель на место, сынок?

Джон помотал головой, вконец запутавшись в странных отсветах и отголосках чьего-то далекого прошлого и стоящей по ту сторону двери яви. Типичный киллер, облаченный в кожаную одежду.

— Как хочешь. Только следи за тем, куда целишься. Ты с ним не больно-то ладишь, и я не хочу, чтобы ты ненароком проделал во мне дыру.

Мужчина посмотрел на цепочку.

— Так что, впустишь?

Двумя этажами ниже разнесся поток брани, который псе нарастал и завершился звоном бьющегося стекла.

— Давай, сынок, уединиться нам бы не помешало.

Джон, полагаясь на свое внутреннее чутье, попытался определить, какого рода опасность может грозить ему. Инстинкты подсказывали, что все в порядке, несмотря на то, что мужчина казался просто огромным, суровым и, скорее всего, был вооружен. У таких, как он, оружие всегда наготове.

Джон снял цепочку и сделал шаг назад, опустив пистолет.

Мужчина захлопнул за собой дверь.

— Помнишь меня?

Джон кивнул, удивляясь тому, что воспоминания, явившись непонятно откуда, так стремительно охватили его. И что им сопутствовала головная боль.

— Помнишь, о чем мы с тобой говорили? Насчет обучения?

Джон вернул предохранитель на место. Он вспомнил все — любопытство, одолевавшее его тогда, вернулось к нему с новой силой. Как и странная жажда.

— Так что же, согласен присоединиться к нам и работать вместе? И не говори, что недостаточно крепок для этого. Заверяю тебя, что знаю многих парней твоего роста и телосложения. У нас таких целый класс.

Не сводя глаз с незнакомца, Джон сунул пистолет в задний карман и пошел к постели. Взял лист бумаги и шариковую ручку. Написал: «У меня нет $».

Показал лист мужчине, тот прочел.

— Насчет этого можешь не беспокоиться.

Джон быстро начеркал: «Не могу».

И развернул лист.

— Я там за главного, и мне нужен помощник. Так ты и отработаешь плату. В компьютерах разбираешься?

Джон помотал головой, чувствуя себя полным идиотом. Он знал лишь, как собирать тарелки со стаканами, как их мыть. Этому «главному» едва ли нужен помощник официанта.

— У нас есть брат, который чертовски хорошо в этом разбирается. Он научит.

Мужчина слегка улыбнулся.

— Будешь работать и тренироваться. Все будет хорошо. Я разговаривал с моей шеллан. Она будет только рада, если на время обучения ты остановишься у нас.

Джон прикрыл глаза, на него вдруг навалилась усталость. Во многих отношениях это походило на спасательный круг. Но этому «главному»-то с чего бы его вдруг спасать?

— Хочешь узнать, зачем это мне нужно?

Джон кивнул; мужчина снял пальто, расстегнул рубашку и обнажил левую сторону груди.

Глаза Джона застыли на круглом шраме.

Он положил руку себе на грудь, на лбу выступил пот. Странное ощущение, что в этот момент происходит нечто очень важное.

— Ты один из наших, сынок. Время тебе вернуться в семью.

Джон перестал дышать. Невероятная мысль пронзила его сознание: «Наконец-то меня нашли».

Но реальность тотчас нахлынула на него волной, смыв минутную нестойкую радость.

С ним чудес не случалось. Удача покинула его прежде, чем он вообще узнал о ее существовании. Или фортуна попросту обошла его стороной. В любом случае, все слишком хорошо, чтобы оказаться правдой. Этот мужчина в коже пришел из ниоткуда и предлагает вытащить его из дыры, в которой он обретается.

— Дать время подумать?

Джон затряс головой и отступил назад, написав на листе: «Хочу остаться здесь».

Мужчина нахмурился, прочитав это.

— Послушай, сынок, сейчас в твоей жизни наступает очень опасный период…

Ведь надо же было так сглупить! Впустить этого громилу в дом, зная, что никто не придет на помощь. Он нащупал пистолет.

— Полегче, парень. Скажи-ка: ты свистеть можешь?

Джон кивнул.

— Вот номер, по которому меня можно найти. Посвисти в трубку, и я пойму, что это ты.

Мужчина протянул ему небольшую карточку.

— Даю пару дней. Позвони, если надумаешь. Если нет — не волнуйся, ты ничего не вспомнишь.

Джон понятия не имел, что на это ответить, поэтому просто смотрел на черные цифры, путаясь в дебрях возможностей и невероятностей. Он поднял глаза, но мужчина уже ушел.

Господи! Джон даже не услышал стука двери.