Сегодня, почувствовав приближение незнакомца, она сбежала в тайник и вот уже несколько часов сидела тут, забившись в угол. Отсюда Тхайла увидела, как мать встревожилась, в свое время также ощутив близость странного клубка эмоций, и то, как более основательные, неторопливые чувства отца тоже вскоре заполнила тревога.

Мать, должно быть, тоже сбежала: ее чувства слабели, а чувства незнакомца усиливались, приближаясь. Тхайла пожалела, что сама не отправилась за гребень горного кряжа навестить Дом Уайда или Дом Хиима, или еще кого-нибудь, как мать; не стоило здесь оставаться.

Когда до Тхайлы донеслись отголоски страха, вдруг охватившего отца, она уже была почти парализована и не могла придумать ничего лучше, чем съежиться в комочек в дальнем углу своего убежища, словно птенец в гнезде. А потом злоба и гнев незнакомца внезапно кончились, оборвались, будто их и не бывало. Теперь было еще хуже, ибо Тхайла уже не видела его и не могла понять, где он.

А еще через некоторое время она увидела боль отца, настоящую боль, и горько заплакала от жалости к нему и собственной беспомощности. Она еще никогда не видела, чтобы он так страдал – даже когда в прошлом месяце уронил бревно на ногу и с неделю потом прихрамывал. Нет, нет! Что незнакомец сделал с отцом? Тхайла горячо молилась, обхватив руками колени, – Богу Домов, Богу Милосердия, Хранителю…

И вдруг совсем неожиданно ее окатила волна веселья – очень сильное чувство, сотрясавшее мир. Рядом кто-то смеялся. Страх Тхайлы улетучился, прежде чем она поняла, что и сама улыбается, поддавшись этому заразительному смеху. Интересно, что же такого смешного нашел здесь этот весельчак?

– Тхайла! – где-то совсем близко позвал незнакомый голос. – Тхайла, выйди ко мне, где бы ты ни пряталась! – Голос был исполнен того же веселья.

Очевидно, это и был незнакомец, хоть Тхайла и представить себе не могла, как мог он так быстро добраться сюда. Опасности она не чувствовала; злоба и презрение незнакомца пропали, словно их и не бывало. Осталось только это обезоруживающее, утешительное веселье. Придется выходить. Он, наверное, волшебник и легко сможет обнаружить ее убежище, если только захочет. Поэтому прятаться дальше бесполезно.

Тхайла вытерла глаза кулаками, пробежалась тонкими пальцами в спутанных кудрях и начала выкарабкиваться из-под поваленного дерева, скрывавшего вход, словно древесная лягушка, как иногда называла Тхайлу мать.

* * *

Незнакомец оказался тощим, долговязым мужчиной в зеленом одеянии – он сидел под буйным кустом акации. Сейчас он копался в своей сумке, и Тхайла остановилась за спиной незнакомца, наблюдая. Скатерть, как вскоре поняла Тхайла, была разостланным плащом, ибо у нее был меховой воротник, который не часто увидишь на скатерти. Тхайла чувствовала, что вот-вот фыркнет, – смех был чем-то вроде желания чихнуть.

Подняв голову, чужак встретился с нею взглядом и с радостной улыбкой махнул рукой:

– Подойди! Я тебя не укушу!

Робко улыбаясь, она выбралась из-за куста и вышла на освещенную солнцем поляну. А он и впрямь был симпатичен: вьющиеся темные волосы и на редкость острые уши. К тому же одет по городской моде, а широкая, прямая усмешка сразу отогнала прочь ее страхи.

– Присаживайся, Тхайла. Я – Джайн из Колледжа.

– Ты волшебник! Джайн широко улыбнулся:

– Не совсем. Я только маг – но сейчас это не важно. Кажется, ты голодна? Я знаю, что голодна! Самое время перекусить, не так ли? Может быть, начнем с апельсинового сока? Только смотри – он холодный как лед.

Тхайла присела, подобрав под себя ноги все в царапинах и в грязных разводах да к тому же тощие, как у цыпленка. Старенькое платье щетинилось репьями да колючками… Тхайла сделала глоток из блестящей металлической чаши, которую протянул ей Джайн, – та оказалась на удивление тяжела. Тхайла гадала, почему же она ничего не может увидеть в Джайне, хоть он и сидит так близко, совсем ничего, кроме этого заразительного веселья: то счастье, которым непременно хочется поделиться с кем-нибудь. Забавно! Большинство мужчин, которых она видела вблизи, распространяли вокруг себя страшную волну «хочу-тебя», даже совсем маленькие мальчики. Поэтому общество мужчин было для нее совершенно невыносимо. Тхайла с отвращением ловила это «хочу-тебя» даже в эмоциях Уайда, мужа сестры… а иногда оно проскальзывало и в чувствах ее собственного отца. Видимо, «хочу-тебя» – свойство мужчин, и подчас они даже не могут совладать с ним. Значит, то ли волшебник Джайн не был нормальным мужчиной, то ли искусно прятал свои чувства.

– Ты ведь умеешь разговаривать, правда?

– Да, господин. Прости меня.

Он поднял на Тхайлу прямой взгляд.

– Зови меня просто Джайн. Я хочу стать твоим другом, и поэтому не надо меня бояться. Я учетчик из Колледжа, а отнюдь не сказочное чудовище. Не урод. Просто обычный человек. У меня есть свой Дом и добрая жена, которая делит его со мной, так что я тебе не опасен. Понимаешь?

Если у него был свой Дом, тогда почему он не сидит там, выращивая овощи, как подобает мужчине?

– Что ты сделал с Гаибом? – прошептала она. На лицо Джайна легли тень и печаль.

– Он лгал мне, Тхайла. Он знал, что я – учетчик, и все-таки лгал мне. А это, как тебе известно, запрещено Законами Крови.

Она кивнула, чувствуя, что в ее радости вновь проклюнулись ростки былого ужаса.

– Мне пришлось наказать его. Да ты не волнуйся, с Гаибом все в порядке… Ты же не станешь лгать мне, а я – тебе. Нам надо поговорить, но сначала поешь.

Тхайла оглядела блюда, которые выложил перед ней Джайн, и рот ее наполнился слюной. Здесь были корзины с фруктами, горячий рис, сочные кусочки свинины, яркие разноцветные овощи и много такого, чему она даже не могла бы подобрать название. Она глядела на все это великолепие не в силах поверить, что оно – только для двоих.

Джайн смотрел на нее с усмешкой:

– Не знаешь, с чего начать? Ну гляди, забавы ради, попробуй сначала вот этот пирог. Не думаю, что ты в жизни пробовала что-нибудь подобное.

Пирог, как быстро поняла Тхайла, был верхом совершенства. Она с такой жадностью набросилась на еду, будто голодала уже год, если не дольше.

Сам Джайн грыз фиги, хотя в это время года фиги могли быть только волшебными. Да, верно, здесь все было волшебным!

– Так вот, – задумчиво протянул Джайн. – Сначала я расскажу одну историю. Может статься, ты ее слыхала, а может, и нет. Не важно. Эта чудесная страна, в которой мы все живем, зовется Тхам, верно? Она простирается между двумя цепями гор: вот эти называются Прогист, а еще есть горы Квобля, они далеко отсюда. С двух других сторон лежат моря – много, много воды. А за горами и за морями тоже живут люди. Ты же слыхала о всяких красноволосых демонах и прочих чудовищах?.. Так вот, вообще-то они – не настоящие демоны, а просто люди, но по большей части очень жестокие.