Но это не так, самозанятый работник — это тоже потребитель услуг, бензина, электричества, питания, на которые также выплачиваются налоги. Кроме того, это довольно большая группа населения, которая кормила себя сама и не просила помощи.

В РФ еще до пандемии 3,5 млн человек при опросе сказали, что они безработные, и было 660 тыс. человек, зарегистрированных на бирже труда. Но 15 млн человек, которые были самозанятыми и потеряли работу, не могут рассчитывать на регистрацию на бирже труда. Поэтому любые прогнозы тонут в административном ресурсе.

Вот письмо моей читательницы: «Я уволилась и осталась одна, и тут оказалось, что если я не заработаю денег, то умру. Тут начались панические атаки и тема страха».

В других странах все построено по одному принципу: дешевеет нефть — дешевеет бензин, что говорит, что все функционирует по лекалу бизнес-процессов. Однако в нашей стране, где создана огромная армия чиновников, которые занимаются только администрированием жизнедеятельности граждан, все выглядит в глазах ее жителей очень непредсказуемо.

Власти не верят. Она вся в макроэкономике, политике и перманентных выборах, которые придают ей образ легитимности. Поэтому она не понимает, что, если не работает этот человек, эта маленькая бизнес-артериола закупоривается, а за ней останавливаются еще тысячи и тысячи, и не только рядом, но и последовательно стоящие в бизнес-процессах, и ситуация приводит к массивному инфаркту.

Можно сказать, кто слаб и чей бизнес не выдерживает шторма, тот нам и не нужен. Но как не бывает отдельно нервной системы, отдельно иммунной и эндокринной, ведь все работает только вместе, так не бывает и мелких и ненужных деталей в кровеносном русле экономики.

Плохо, что власти не верят, и еще хуже, что это уже заложено на генетическом уровне. Именно так среагировало население на революцию 1917 года. Это же привело к формированию некой социалистической буржуазии — ей не нужно думать, ей нужно только исполнять приказы. Она пытается что-то сделать только по указке сверху. Даже стиль ответа у чиновника сформировался: он вроде отвечает, но не по сути вопроса или вообще уходит куда-то в сторону. И даже если чиновники сейчас пытаются удалить формирующийся тромб в сфере экономики, то делают это так неуклюже, что уже понятно, что сама административная система не окажет поддержки или окажет, но только близстоящим. Или даст столько и так, что сначала будет смешно, а потом не расплатишься. Конструкция не предполагает текущего оперативного управления системой по принципу обратной связи.

Шведский эпидемиолог Андерс Тегнелл, главный советник правительства по борьбе с пандемией COVID-19, объявил, что принятая Правительством Швеции стратегия себя оправдала и принесла плоды: заболеваемость и смертность сокращаются при отсутствии жестких карантинных мер (150). На стороне невведения жесткого режима самоизоляции также выступают премьер-министр Японии, президент Белоруссии и, возможно, президент Трамп.

В Швеции на пике заболеваемости и смертности, когда пожилые люди начали умирать, правительство рассматривало смену тактики. Именно когда начались вспышки в домах престарелых, были введены некоторые ограничения: запретили посещение домов престарелых и собрания более 50 человек. Но затем кривая заболеваемости и смертности вышла на плато.

Сейчас в Швеции говорят, что худшее позади. Швеция — единственная из стран в Западной Европе, не вводившая никаких принудительных ограничений и карантинных мер. В Стокгольме открыты магазины, кафе, парикмахерские и даже фитнес-клубы. Премьер-министр Швеции Стефан Лёвен говорит, что правительство положилось на здравый смысл в поведении граждан и что рекомендации по социальному дистанцированию люди соблюдали добровольно. Как отмечают сами шведы, отсутствие запретов не означает, что они продолжают беспечно жить, не замечая пандемии COVID-19. Когда говорят о Швеции, надо понимать, что люди там стали гораздо меньше перемещаться и путешествовать, они больше сидят дома и избегают больших компаний.

Правительство пошло на риск, положившись на организацию системы общественного здравоохранения. Даже на пике эпидемии в стране не возникло нехватки оборудования, а шведские больницы справлялись с нагрузкой, развернутые полевые госпитали с реанимационными палатами остались почти пустыми.

Пандемия, точнее, ее последствия в виде остановки экономической жизни, ударила сильнее всего по странам, и так страдавшим от войн, социально-политических конфликтов и нищеты. Это Сирия, Афганистан, Ирак, Венесуэла, Зимбабве, вся Западная Африка, Йемен, ЦАР, Демократическая Республика Конго, Южный Судан, Эфиопия, Эритрея, Гаити, Индия, Пакистан и другие страны. Об этом сказал исполнительный директор Всемирной продовольственной программы ООН (151). Без помощи в мире от голода в течение трех месяцев могут начать умирать до трехсот тысяч человек в день. И это уже более серьезно, так как за голодом придут особо опасные инфекции и разрушительные войны.

На сайте «Эхо Москвы» 19 апреля 2020 года появилась статья с заголовком «Ситуация с коронавирусом позволяет поставить вопрос о модернизации российской системы здравоохранения». Статья гласит: «С таким заявлением на видеоконференции министров здравоохранения «Большой двадцатки» выступил российский министр Михаил Мурашко. Самыми актуальными проблемами он назвал внедрение цифровых технологий, отслеживание терапии и результатов лечения, помощь компьютерной томографии в постановке диагноза. Глава Минздрава заверил, что каждый пациент с COVID-19 в России находится под контролем специалистов» (152).

Ректор Высшей школы организации и управления здравоохранением Г. Э. Улумбекова прокомментировала слова советника мэра Москвы С. С. Собянина по вопросам социального развития и декана факультета управления в медицине и здравоохранении РАНХиГС Л. М. Печатникова. Она раскритиковала его утверждение, что при проведении реформ в 2011–2018 годах койки в инфекционных больницах не сокращались. С 14 декабря 2010 года именно он — руководитель ДЗМ, а с 25 мая 2012 года по сентябрь 2018 года — заместитель мэра Москвы в Правительстве Москвы по вопросам социального развития.

Тогда случился скандал с его докторской диссертацией. Давайте для вечности, так как читатель через сто лет точно уж не поймет, о чем тут речь, я поясню: Л. М. Печатникова называли доктором наук многие СМИ. В таком же качестве его представляют и специализированные научные издания. Но докторской диссертации вице-мэра Москвы не удалось обнаружить даже «Диссернету» ни в одном из доступных источников, включая Российскую государственную библиотеку, Центральную научную медицинскую библиотеку и Высшую аттестационную комиссию.