Итак, выхода у него не было.

Перумаль посмотрел в иллюминатор, и ему показалось, что он видит вдали покрытые снегом вершины Скалистых гор. Где-то там, чуть дальше к северо-востоку, находился Джексон-Холл.

Нет, Перумаль вовсе не горел желанием навестить своего лучшего клиента.

Кальдер захлопнул за собой дверь и зашагал через болото. Его одинокий коттедж находился в полутора километрах от деревушки Хэнхем-Стейт и в семистах метрах от моря. Или в километре, если считать во время отлива. Дому было две сотни лет, он был сооружен из смеси кремниевой гальки и старинного кирпича. Когда-то он был последним в линии из полудюжины таких же домов, но ветры и постоянная влажность разрушили все строения, и о них напоминали лишь остатки пастбищ позади каждого дома.

По небу неслись низкие серые облака, говорившие о том, что полеты на аэродроме Лэнгторп сегодня не состоятся. С моря упорно дул северный ветер, он был ледяным, но одежда Кальдера позволяла противостоять даже самым свирепым порывам.

Шагая против ветра по дамбе к морю, Алекс уже не в первый раз вспоминал свой разговор с Перумалем. Каждый раз, когда он пытался отмахнуться от этих воспоминаний, перед его мысленным взором возникало испуганное лицо собеседника. Давно повернувшись спиной к Сити, он хотел навсегда остаться в таком положении. Летная школа и аэродром требовали от него всех сил. Дел было по горло, мотивов для тревоги хоть отбавляй, но, несмотря на все трудности, их с Джерри бизнес развивался в нужном направлении. Кальдер проводил много времени в воздухе: или в учебных полетах, или просто развлекаясь на своем «питтсе». Его техника воздушной акробатики существенно улучшилась, и Алекс замирал от восторга, когда ему удавалось почти без ошибок выполнить какой-нибудь трюк.

И в то же время он скучал по Сити. Ему не хватало царившего в торговом зале духа товарищества, волнения, с которым он являлся на работу, никогда не зная, что произойдет в течение дня или завтра. А больше всего ему не хватало схваток с рынком, большого риска и танцев на краю пропасти.

Во время полетов ему иногда тоже приходилось рисковать, но это был совсем другой риск. Легкомоторная авиация была полностью ориентирована на безопасность, и он, как владелец летной школы, не мог позволить себе быть уличенным в нарушении правил полетов.

На фоне неба он заметил какую-то припавшую к треножнику фигуру. Это был любитель птиц – один из тех, кто принадлежал к породе самых закаленных обитателей Норфолка. Болота вокруг кишели разного рода пернатыми. То там, то здесь слышались щебет и шорох крошечных птах, которые делали остановку на этих илистых, поросших осокой участках. Маленькие птички не интересовали Кальдера, в небе Норфолка его привлекали огромные, постоянно меняющие построение стаи диких гусей. Неожиданно тишину болот разорвал грохот, и над головой Кальдера на север по направлению к морю пронеслась пара «торнадо». Ему показалось, что на их хвостовом оперении изображена голова рыси. Он знал, что его эскадрилья по-прежнему базируется в Мархэме. Интересно, кто из его бывших коллег все еще остался на службе? Через несколько мгновений реактивные истребители исчезли из поля зрения, а еще через пару секунд затих и звук их мощных двигателей.

Проходя мимо любителя птиц, Кальдер улыбнулся и помахал рукой, получив в ответ улыбку и приветственный жест. Птицы продолжали щебетать как ни в чем не бывало.

А что, если Перумаль прав и Джен не совершала самоубийства? Возможно ли это?

Джен нашли во дворе под окном ее квартиры. Она пролетела шесть этажей. Судя по всему, полицейские искали ответ на вопрос, сама она прыгнула или ее столкнули. Взвесив все «за» и «против», они пришли к выводу, что Джен прыгнула.

Но не ошиблась ли они? Не ввел ли их в заблуждение кто-нибудь, столь же хитроумный, как Карр-Джонс?

Вполне возможно.

Но с какой стати Карр-Джонсу убивать Джен? В том, что он ее терпеть не мог, не было никакого сомнения. Но убивать? Он уже уничтожил ее карьеру. Зачем ему рисковать, завершая дело убийством? Но нельзя исключать и того, что Перумаль прав. Ведь не зря же он сказал, что смерть Джен была своевременной, и что произошло слишком много совпадений. Что, дьявол его побери, он хотел этим сказать?

Это знал только сам Перумаль.

Кальдер дошел до края песка. Был отлив, и море очень сильно отхлынуло, чуть ли не на полкилометра. Кальдер посмотрел на широкое пространство песка и ила, иссеченное ручьями и каналами соленой воды и усеянное миллионами раковин. Мегаполис моллюсков. Птицы, большие и малые, сновали по песку, выискивая наиболее вкусных обитателей этого города. Ветер, начавшийся где-то за северным горизонтом, там, где серое небо сливалось с серым морем, бил ему в лицо. Пока он смотрел, в серой ткани облаков появился разрыв, на поверхность моря упал солнечный свет и вода, мгновенно засверкав, окрасилась в желтый цвет. Через несколько секунд разрыв затянулся, и море снова потемнело.

Кальдер обернулся и посмотрел на болото, на невысокие, поросшие лесом холмы за домом и на старинную ветряную мельницу над ним. Ее крылья под напором ветра быстро вращались. Любитель птиц ушел. Вокруг него не было ни единой живой души.

Примерно в полутора сотнях километрах от него находился гигантский мегаполис, где миллионы людей зарабатывали и тратили деньги. Хочет ли он на самом деле вернуться туда?

Кальдер двинулся домой. Теперь ветер дул ему в спину. Он знал, что после смерти Джен его отношение как к «Блумфилд-Вайс», так и к Сити в целом изменилось навсегда. Он тогда решил, что может и должен уйти. Но все было не так просто. Джен сражалась за то, во что верил и он. Ее запугивали, на нее давили, ее сломали настолько, что она потеряла жизнь. Кальдер навсегда запомнил ее предсмертный звонок. Теперь он всю жизнь обречен сожалеть, что не ответил на него.

Что же, может быть, он ответит на него сейчас.

Вернувшись в коттедж, Алекс набрал номер коммутатора «Блумфилд-Вайс» и попросил соединить с Перумалем. Он нетерпеливо барабанил пальцами по столу до тех пор, пока трубку не взял один из коллег индуса. Оказалось, что Перумаль в командировке в США и его возвращение ожидается следующим утром.

Кальдер позвонил утром, но ему сказали, что Перумаль решил пару дней отдохнуть в США и вернется лишь в понедельник.

В понедельник шел дождь. Холодные фронты один за другим осаждали аэродром весь уик-энд, и прогноз оставался крайне неблагоприятным. Снова никто не мог летать. Финансовое положение летной школы зависело от погоды. Ни полетов, ни учащихся, ни желающих арендовать аэроплан. Это означало полное отсутствие доходов. В итоге все должно встать на место. Но плохое лето могло привести к банкротству.

Кальдер сидел в своем офисе, пытаясь найти поставщика авиационного бензина, готового предоставить ему существенную скидку. Занятие было не из легких. После того как его отшили в третий раз, он решил снова позвонить Перумалю, на этот раз набрав его прямой номер.

– «Блумфилд-Вайс».