Не знаю, верно я рассуждала или нет, но Андрей приказал нам сидеть тихо, значит, нечего и высовываться! Какой я стала дисциплинированной, даже самой странно.

— Послушай, надо же что-то делать! — опять заговорила Танька.

Наверное, прежде я бы, как и она, вот так бесполезно нервничала, попыталась броситься на подмогу, чтобы ещё больше все испортить, а теперь за два дня я прошла целую школу жизни и потому терпеливо ждала. И попыталась успокоить подругу:

— Давай ещё немного подождем?

Я таки оказалась права. Некоторое время спустя появился Андрей, волоча за собой что-то, что я в темноте приняла за какой-то мешок. Оказалось, это был мужчина с руками, скованными наручниками. Громышев так и сбросил его недалеко от своей машины, распахнул дверцу со стороны водителя и протянул руку к чему-то между сиденьями — только тут я заметила радиотелефон.

Он набрал номер и проговорил в трубку:

— Татарчук! В Молодежном микрорайоне, в доме на углу Крымской и Черноморской мною пресечена попытка ограбления квартиры. Одного я задержал, а второй сбежал. Рост приблизительно сто восемьдесят пять сантиметров, в футболке и кожаном жилете. Подробнее разглядеть не удалось, темнотища, как у негра… В общем, ты понял. Вышли ребят, пусть прочешут район. И задержанного заберут. Очень мне нужно его возить. В конце концов, мой рабочий день давно закончился. Отстань, Татарчук, рядом со мною женщины!

Он положил трубку и обратился к Таньке.

— Ну и нюх у тебя, госпожа журналистка! В пору самой опером работать. Я не удивлюсь, если на этих двоих есть ориентировка…

— То есть, ты считаешь, это наши местные воры, не приезжие?.. А я думала, это Белкины знакомые, с Севера.

— Вряд ли. Но пусть Белла выйдет, посмотрит, может, лицо задержанного действительно ей знакомо?

Я уже давно вынула руку из сумки — Танькин мент не должен догадаться, что у меня есть оружие — и покорно вышла из машины. Подошла к лежащему мужчине. Андрей осветил его лицо фонариком. Нет, этого человека я никогда прежде не видела. Да и кого я видела, кроме шофера, у которого я реквизировала машину, и другого бандита по кличке Стоп?

Правда, издалека я видела ещё двоих, когда они выходили из белой "десятки" и шли к зданию больницы. Но теперь я смогла бы лишь сказать, что это было двое мужчин, никто из них не хромал, а один из двоих, скорее всего, жгучий брюнет…

— Нет, я его не знаю, — покачала я головой, отметив про себя, что задержанный вовсе не без сознания, как я сначала подумала. Тогда почему же он лежит и не пытается бежать? Подумаешь, руки скованы! Вон я с детьми смотрела боевик, так там арестованный бежал прямо в наручниках… Ну и мысли приходят вам в голову, законопослушный редактор издательства!

Я вернулась в машину. Андрей тоже сел на переднее сиденье, но дверцу распахнул так, чтобы держать скованного наручниками в поле зрения.

Оперативники из его ведомства приехали быстро, задержанного забрали и что-то сказали Андрею, впрочем, не слишком повышая голос, вроде:

— Видать, Андрюша, на двоих телок у тебя сил не хватает, вот ты и решил поработать на благо конторы.

— Завистники! — довольно откликнулся Громышев.

Теперь он сел с нами в машину, захлопнул дверцу и завел мотор. Если Татьяна оказалась права, и Андрею удалось захватить одного из тех, кто разыскивал квартиру, то теперь, наверное, мы могли бы вернуться к ней? Но свои мысли я оставила при себе, предпочитая смотреть, как Танькин мент ловко выруливает со двора.

— Куда мы едем? — все же поинтересовалась я.

— К Андрею, — ответила Танька. — Пока его кореша не поймали второго, есть опасность, что он заявится ко мне.

— И там его встретит Петька, — невинно напомнила я; "упертость" моей подруги скоро станут упоминать в легендах.

— Ты зря смеешься! — воскликнула подруга. — Однажды Петька спас мне если не жизнь, то уж имущество точно.

Я знала эту историю, потому промолчала, представляя Таньке рассказывать своему Андрюше, как к ней ломились воры, и как Петька своим хриплым басом — кого из прежних хозяев он копировал? — заорал хозяйке:

— Что у нас на ужин, дорогая?

Вынырнула я из омута своих печальных мыслей все на ту же тему, как там Артем, пришел ли в себя после наркоза, и когда наконец я смогу к нему поехать, когда услышала просьбу Татьяны к своему Андрюше.

— А мне можно посмотреть твой пистолет?

Речь шла о его огнестрельном оружии, как они говорят, табельном, но я отчего-то прыснула и заработала от подруги замечание:

— Какая ты пошлая!

Подумать только, я и рта не успела открыть. Но тоже принялась рассматривать поданный Андреем пистолет, который, по беглому осмотру, был близнецом того самого, что я изъяла у шофера белой "десятки".

Подруга неловко приподняла в руке оружие.

— Тяжелый!

Мне захотелось рассмеяться: что бы она сказала о моем "макарове"! Я уже и не заметила, как стала считать пистолет своим. Знала бы Татьяна и её "бой-френд", что я таскаю в своем рюкзачке весь арсенал.

И небольшой филиал Сбербанка…

Через некоторое время мы сидели в квартире Андрея, пили чай и слушали речи Шахерезады. То бишь, мои.

— В общем, мой муж со своим давним товарищем решили подзаработать…

Лицо Андрея внимательное и сосредоточенное. Татьяна слушает с тем же интересом, словно и не ей недавно я рассказывала о том же самом.

Я старалась не упускать ничего, рассказала даже о Льве Гавриловиче Могильном, который, выступая по местному телевидению, обещал бандитам серьезные разборки.

Андрей кивал моему рассказу, но так, словно догадывался, что в понятие "не упускать ничего" я вкладывала свой смысл. То есть, по возможности, не упоминать о двух стволах, которые лежали в моем рюкзачке. В конце концов, один из них я заработала своим трудом!

Это я заранее злилась, представляя, как он заставит меня их отдать.

— Что ж, это можно понять, — кивнул Андрей моему рассказу.

Что он понимает! Люди рисковали своими жизнями, вкладывали в дело свои деньги, добились, чтобы груз им отдали под реализацию, но с некоторой предоплатой, которая оказалась не по плечу нашим семьям, и если бы не друзья…

— Мы занимали деньги, где только могли. Вон и у Татьяны тоже…

— Эти вопросы интересуют налоговиков. Надеюсь, с ними вам не придется разбираться, — не слишком вежливо прервал Андрей мои многословные объяснения. — Но не могла бы ты пояснить, куда делся пистолет, из которого ты выстрелила в некоего Стопа? Вопрос о том, где взял его твой муж, временно опустим…

Я так и знала! Я сразу поняла, что этот Громышев — служебная зануда…

— Андрюша, — не выдержала и Танька, — ты не мог бы разговаривать с Беллой как мой друг, а не как работник правоохранительных органов?