Вся платформа ритуала, покрытая этим прахом, выглядела так, словно передо мной под тонким слоем земли копошились тысячи червей, ворошась там в поисках еды и вздымая горбы своими спинами. Эта мысль, всё ещё витающий в воздухе запах разорванной плоти тварей и того, что заменяло им кровь, едва не заставили меня вывернуться в мучительной рвоте. Но я удержался: что мне этот запах после чадного дыма Виатира, в пламени которого горели сотни химер?

Вскоре прах передо мной изменил поведение: комочки принялись собираться в кучки, обнажая красноватый камень, позволяя увидеть, что никаких червей здесь нет и быть не может. На плите лежали лишь лишённые плоти, словно обглоданные, синеватые костяки «крыс» – да и те таяли на глазах. Комочки праха, будто живые, принялись подниматься от краёв кучек к вершинам, там словно проваливаясь в глубину и выныривая уже у основания, вновь начиная свой путь наверх. Этакий вулкан наоборот, становящийся всё меньше и меньше.

Весь каменный диск с колонной в середине оказался покрыт сотнями таких чёрных горок. Вот костяки рассыпались в синеватую пыль и собрались в отдельные кучки, только меньшего размера, превратив плиту ритуала в расчерченную голубыми секторами доску какой-то экзотический сетийской игры. По левую руку от меня возвышались Повелители этой игры: чёрная и тёмно-синяя гора, появившиеся на месте туш здоровых тварей, что сбрасывал там Гвардеец.

Он и сейчас продолжал выручать меня, отправившись навстречу новому врагу. Позволять ему добраться до места ритуала, а тем более дать шанс помешать, совсем не входило в мои планы. Не тогда, когда вся балансировка потоков ритуала лежала больше на мне, чем на пощёлкивающих от нагрузки якорях.

Но едва голем прошёл полсотни шагов, как я выругался. Вслух. Чуть ли не на противоположной стороне появилась ещё одна крупная, яркая точка, которая совершенно не намеревалась прятаться или выжидать. Отнюдь: не снижая темпа, она двигалась точно ко мне, точно к огню, что призывно трепетал языками на капители. Гвардеец не успевал вернуться, новая тварь похоже чуть ли не бежала сюда. Колонна не давала мне возможности увидеть её своими глазами, но расстояние в «Сети» стремительно сокращалось.

Со вздохом я уменьшил вливание маны, перетасовав в плетении порядок рун и установив ограничение. Ритуал тут же отреагировал: борозды в камне перестали светиться видимым голубым, бесконечный бег крупинок праха вспять, на вершины своих крошечных гор, замедлился, едва не остановившись. Но это дало мне возможность разгрузить разум от поддержания баланса. И для начала сделать два шага вправо, открывая себе вид на бегущую сюда тварь.

Он меня совершенно не порадовал: больше всего новая тварь напоминала мне гигантского пса-химеру, в холке мне по плечо. Мощное тело, которое четыре лапы легко несли прыжками, из зубастой пасти свисал толстый язык. Вот только глаз на башке насчитывалось не меньше шести, а вместо шерсти над шкурой при каждом прыжке взлетали толстые отростки, больше похожие на щупальца.

При виде гостя мне совсем расхотелось рисковать и проверять крепость его шкуры, скорость реакции и то, будет ли он всё так же бездумно лезть к огню или сначала сожрёт мешающую ему букашку. Меня.

Поэтому я вскинул правую руку, зажигая в ладони бледно-голубую горошину заклинания. Левую же вытянул вперёд, посылая туда заготовку «Зова земли». Достаточно большую, чтобы не перескочить её одним прыжком и достаточно мощную, чтобы замедлить гостя, как бы силён он не оказался. Давно я не прибегал к жестовым костылям, но даже для боевого мага в Сах пять разных плетений, пять совершенно разных задач, три из которых нельзя оставить на активные участки ауры и забыть – слишком много. А потому без жестов никак не обойтись.

Левая рука ещё чуть сместилась, сдвигая центр «Зова». Сейчас.

Плетение, повинуясь моему посылу, в десять раз сильнее потянуло тварь к земле. У той подломились лапы, она глухо взревела. Мне почудилась в этом рёве обида и недоумение, но с моей правой ладони уже устремилась вперёд синяя горошина. Касание. И в тушу твари словно ударили гигантским молотом, сметая её из центра «Зова». Мёртвой.

Опустив руку, я с сожалением отметил, что такой отличный материал придётся оставить истлевать. Добавлять сейчас хоть что-то на каменный диск ритуала было не лучшей идеей. Словно соглашаясь со мной, послышался тихий треск, который заставил меня вздрогнуть и метнуть взгляд в ту сторону. Вот что значит чуть ослабить внимание: даже на минимальной накачке, без моего контроля небольшого дисбаланса потоков хватило, чтобы одна из костяных пластин-якорей треснула.

Нет, только не сейчас!

Позабыв и о точках в Сети, и о зря пропадающей туше твари, я нырнул в Сах, глубже, туда, где мне хватит скорости разума, чтобы заменить собой ещё и сломанный якорь. Мне нужен, обязательно нужен материал этого ритуала. Слишком велико основание ритуала, если потоки ещё раз сместятся, то разрушатся и оставшиеся пластины-якоря. Это отбросит мою работу на несколько дней назад. Снова чертить малый круг, вырезать кости из туш, пересчитывать большой ритуал под новые якоря…

Держать его, держать!

Как бы я ни был сосредоточен на контроле плетений, так и норовящих изогнуться, сдвинуться с намеченных для них линий, я не мог полностью позабыть о настоящем мире.

Справившись с первой дрожью пошедшего вразнос ритуала, выправив его: где-то добавив маны, где-то втянув в себя, в свой резерв, переждав короткую резкую боль в обожжённых венах, я на миг отпрянул от мира магии. И увиденное мне не понравилось. Ни сияние точек в Сети, подсказывавшее, что врагов всё больше и больше. Ни схватка Гвардейца с тварью – всего лишь одной из тех трёх, что сейчас рвались к огню.

Первым делом я коснулся мыслью амулета Гравоя. Он послушно впитал едва ли не четверть моего личного резерва, проявляя на мне броню. Сначала появились поддоспешник, подшлемник, затем уже шлем, тонкая кольчуга, наплечи и набедренники, грубые перчатки и толстые наручи. Всё отлично подогнанное и с затянутыми ремнями.

Второе, что я сделал – это сместил контроль Хлыстов на активный участок ауры. Пусть в них нет привычного эспадона, но и этого будет достаточно для того, чтобы неприятно удивить любую тварь, которая решит помешать мне. На второй участок легло плетение Копья, с блоком-условием – только на крупную цель. Мастер магии не так уж и беззащитен, даже если не может сейчас участвовать в бою.

Третьим стала мысль-команда Гвардейцу. Хватит встречать гостей вдалеке: их теперь слишком много, чтобы далеко уходить от колонны. Вряд ли они столь умны, чтобы сознательно выманивать голема, но ускорять бег, видя, как он уходит от них в сторону – мозгов хватает.

Теперь Гвардеец мерно кружился вокруг площадки ритуала, огибая колонну с огнём и срываясь на бег только чтобы встретить самую обнаглевшую из тварей. И вмять её своим молотом в кости Артилиса.

А я вернулся к балансу самого ритуала, снова оторвавшись от этой выматывающей работы только тогда, когда очередная яркая красная точка в Сети оказалась слишком близко ко мне. Открыв глаза, чуть развернулся, чтобы увидеть врага. Это была ещё не настолько крупная, чтобы заставить «Копьё» сорваться в полёт, но достаточно пугающая тварь. Особенно потому, что выглядела похожей на человека: прямоходящее на двух толстых ногах-тумбах создание с бочкообразным туловищем, покрытым шершавым костяным панцирем. Успокаивало только то, что ни верхние лапы не были похожи на руки, ни голова ничуть не напоминала человеческую. Четыре толстых крючковатых пальца-когтя да треугольная башка с провалом-пастью.