Ход этого столкновения между Афинами и Персией позволяет увидеть силы, стоявшие за противоречиями, определявшими военную и политическую историю континентальной Греции на протяжении V в. до н. э. Прежде всего, две главные силы континентальной Греции – Афины и Спарта – с подозрением относились друг к другу. В предыдущей главе сообщалось, что спартанцы отправили войско, чтобы вмешаться в дела Афин на стороне противников Клисфена и его демократических реформ, проведенных в последнее десятилетие VI в. до н. э. Защищая свободу (как они ее понимали), спартанцы вынудили 700 афинских семей отправиться в изгнание. Но позже они сами пережили унижение от афинян, объединившихся, чтобы изгнать интервентов, повредив тем самым репутации спартанцев, считавшихся непобедимыми в битвах. С тех пор спартанцы видели в Афинах враждебное государство, афиняне относились к ним с тем же чувством. Кроме того, Персидское царство вело экспансию в западном направлении, присоединив греческие города на побережье Малой Азии и сделав их тиранов марионеточными правителями покоренных греков. Теперь, когда персы контролировали восточную часть Эгейского моря, у греков на Европейском континенте появились все основания тревожиться относительно дальнейших намерений персов. Поскольку и персы, и греки на континенте знали друг о друге очень мало, это взаимное неведение открывало возможность для взрывоопасного недопонимания.

Направленные в Сарды афинские послы наивно полагали, что заключат оборонительный союз с персидским царем на более или менее равных условиях, потому что греки привыкли к такого рода равным соглашениям. Когда для заключения договора сатрап потребовал от представителей Афин «земли и воды», афиняне, плохо знавшие персов, сначала не поняли значения этих символических жестов. С персидской же точки зрения, послы, согласившись с требованием, официально признали верховенство царя, ибо, по официальной персидской идеологии, царь, превосходя величием всех живущих, ни с кем не мог заключать равноправных союзов. Когда посланники Афин осознали, что означают эти жесты, они не без колебаний сделали следующий шаг, публично признав подчиненное положение своего государства, так как не хотели возвратиться к соотечественникам без соглашения в руках. Но когда они вернулись домой, то обнаружили, что члены народного собрания Афин возмущены тем, что их послы символически признали зависимость от иностранной державы. Несмотря на все возмущение, народное собрание так и не направило к сатрапу в Сарды другое посольство, которое бы уведомило, что Афины в одностороннем порядке разрывают договор с царем. Поэтому Дарий I не имел никаких сведений, что отношения изменились, для него Афины по-прежнему оставались добровольным, подчиненным и верным союзником, склоняющимся перед его царским величием, как и подобает всем смертным. В свою очередь, афиняне продолжали считать себя независимыми и свободными от любых обязательств перед персидским царем.

Дипломатический провал вызвал вереницу взрывных событий, кульминацией которых стали разрушительные вторжения в континентальную Грецию огромных сил персидской армии и флота. Огромное царство превосходило Грецию по всем ресурсам, от драгоценных металлов до воинов. Греки к тому моменту могли выставить силы гражданского ополчения – тяжело– и легковооруженных пехотинцев, лучников и метателей дротиков, кавалерию и военные корабли, а в ходе частых столкновений между городами-государствами выработали эффективную тактику (илл. 6.1). В то же время численное неравенство греческих сил и войск Персидской державы означало, что война между ними напоминала бы столкновение небольшого роя москитов со слоном. В столь неравном конфликте победа Греции казалась невероятной, даже невозможной. Столь же невероятным из-за склонности независимых греческих городов-государств к разобщенности и даже взаимной враждебности стал союз 31 греческого полиса – небольшого меньшинства греков, которые объединились для сопротивления огромным силам противника и, несмотря на страхи и разногласия, сохраняли союз против чудовищно сильного врага.

Персидская держава была относительно молода. Прародина персов располагается на юге Ирана, а их язык относится к индоевропейской семье языков; язык современного Ирана происходит от древнеперсидского. Основателем державы был Кир (правил в 560–530 гг. до н. э.), покоривший Мидийское царство. Мидия, располагавшаяся на севере нынешнего Ирана, возникла в конце VIII в. до н. э., а войска мидян в союзе с вавилонянами в 612 г. до н. э. разрушили Ассирийское царство. Мидия распространила свою власть вплоть до границ Лидии в центральной части Малой Азии. После захвата в 546 г. до н. э. Лидии под властью Кира оказались и греческие города западного побережья Малой Азии, которые ранее подчинил царь Лидии Крёз (правил в 560–546 гг. до н. э.)