Он помолчал не много. Потом продолжил:

— Да, жаль парня! Это еще хуже, чем сразу погибнуть в бою. Ведь нацики обязательно будут его пытать. Если его взяли, то назад мы его уже не получим. Во всяком случае, живого.

— Да, да, — раздумчиво с грустью в голосе сказал Стрелок. — Конечно, уж лучше сразу погибнуть, чем мучиться. Горе — то какое! И что теперь будет? Кто и когда пойдет его спасать?

Дневальный как-то странно — загадочно посмотрел на него. Так обычно смотрят взрослые на ребенка, который сам не понимает, что говорит. Поэтому ему приходится все растолковывать.

— Я думаю, что командование предпримет меры по установлению его судьбы. Кто-то сказал, что возможно, днем в тыл противника пойдет группа для того, чтобы установить истину. Откуда там засада, что с Угольком. Но это все под вопросом. Шансов найти его мало.

— А почему днем? Неужели нельзя по горячим следам организовать поиск?

— Ну, ты даешь! В темноте ведь ничего не найдешь. Да, и снова на засаду можно нарваться. Кроме того, будет отбор в группу. Ее сформируют из самых опытных. Дело ведь не простое. Может и не одну группу направят за передовую. Не знаю. Такого у нас в роте еще не было. Ни до моего появления, ни за то время, что я здесь. Раненые были. Погибали ребята. Это было. Но в плен никто из наших еще не попадал. Пехотинцев брали наци. Что было, то было. Но не разведку.

— Ты ведь говоришь, что не установлено в плену он или нет. Может, убили его. Только никто не видел этого.

— Так вот и надо это выяснить.

— Тогда пойду спать. Надо отдохнуть. Может, и я для чего сгожусь.

— Давай. Все возможно, — как-то безрадостно пробурчал дневальный.

Стрелок вернулся к своей койке и улегся на нее. Хотел заснуть. Понимал, что нужно отдохнуть. Но сон не шел к нему.

***

Лежа на кровати, тупо уставившись взглядом в потолок, он неожиданно для самого себя вспомнил, как несколько дней назад до пропажи Уголька они дискутировали с ним вот здесь, в казарме, о тех же неонацистах, которые сейчас, наверное, пленили разведчика. Можно сказать, друга. Скорее всего, в этот момент пытают его. А это они делать умеют. Еще со времен Второй мировой войны.

Да, что там с той войны. Еще раньше были псы — рыцари. А крестоносцы? Фильм даже про их зверства сняли. Как глаза выжигали раскаленными мечами. Как языки вырезали. И все это делали с живыми людьми, просто так, даже не пытаясь выяснить какую — либо информацию.

Теперь на той стороне фронта самые настоящие нацисты. Только в новой шкуре. Поэтому их называют неонацисты. Но сущность их осталась прежней. И лютая ненависть к инакомыслящим, таким, как он, Стрелок, как Уголек и другие, тоже осталась.

Так вот. Тогда в разговоре Мурат сказал товарищу, что отношение к нацизму, как явлению, и людям — нацистам в мире неоднозначное.

Тот очень удивился такому выводу Стрелка:

— Так ведь был международный Нюрнбергский трибунал. И там все представители стран — победителей это явление осудили. Какое еще может быть к ним отношение?

— Оказывается, может. Вот, к примеру, ты, наверняка, слышал, что в столице Баварской федеральной земли, которая, между прочим, является самой большой по площади в ФРГ, это, как в наших странах, область или край, в городе Мюнхен, в 1920 году была создана гитлеровская национал-социалистическая немецкая рабочая партия, сокращенно НСДПА. Точнее она была не создана, а переименована. До этого была немецкая рабочая партия. В нее в свое время и вступил Гитлер. И вот потом в название добавили два слова: национал — социалистическая. И изменился ее статус и направление действий. Так вот, с того времени идеи нацизма не умерли.

— Представить даже трудно. Но фактически ты прав. Это мы прекрасно видим по поведению тех, кто сейчас с нами по другую сторону фронта.

— Вот именно. Но в мире далеко не все относятся к этим ублюдкам, так, как мы с тобой. Это официально подтверждается активистами Всемирного еврейского конгресса. Кстати ВЕК — международное объединение еврейских организаций. Политическая задача конгресса — представительство всех евреев, которые живут в диаспоре, то есть вне государства Израиль. Это они раскопали, что в свое время, а именно в 70-80-тых годах прошлого века Генеральным секретарем такой уважаемой во всем мире организации, как Организация Объединенных Наций, был, как они считали, военный преступник, воевавший на стороне фашистов.

— Это как? Кто это такой?! — неподдельно удивился Уголек.

— Родился он в Австрии, как и Гитлер, — продолжил Мурат. — Его отец, чех по национальности, с приходом к власти в Германии Гитлера, взял себе, а значит и сыну, немецкую фамилию. По понятиям он был национал — социалист. Это — Курт Вальдхайм. В 1942–1945 года служил в вермахте в греческих Солониках и Югославии. Хотя при проверке его перед избранием Генсека ООН, заявил, что в это время обучался в университете. В 1947 г. югославская комиссия по военным преступлениям официально требовала его выдачи для суда. Тем не менее, он был избран Генеральным секретарем ООН, а потом и президентом Австрии. И американцы и русские прекрасно знали о его прошлом. Но никто не помешал ему занять такой высокий пост, хотя они и обладали правом вето и могли заблокировать его избрание.

— И почему не сделали этого?

— По той простой причине, что он в таком качестве устраивал их всех. Ведь, используя информацию о его прошлом, можно было активно воздействовать на него при принятии определенных решений в ООН.

— Ладно, америкосы и их так называемые друзья товарищи по совместной борьбе с коммунизмом. С ними все понятно. Их интересуют только бабки. Но русские! Ярые борцы за справедливость! Куда смотрели они? А, может, он и не был нацистом?

— Был. В том-то все и дело, что был. Чтобы доказать тебе это, расскажу тебе о нем больше. В качестве лейтенанта вермахта участвовал в штурме Брестской крепости в Беларуси в 1941 году. То есть, убивал защитников крепости. А там были представители не только русских, но и других национальностей Советского Союза. После ранения на восточный фронт не вернулся. Попал на Балканы. Активно участвовал в операциях против югославских, а затем и греческих партизан, а также сочувствующих им граждан. За свою активность в деле борьбы с инакомыслящими награжден медалью. Правда, сейчас не помню какой именно. Наградили его, в частности, за то, что он участвовал в решении судьбы пойманных партизан. С