– Юрист попросил свою секретаршу размножить это на ксероксе, – сказал Уильямc, протягивая Майклу лист вместе с огрызком карандаша.

Майкл подписал не глядя.

– Не хотите читать? – удивился Уильямc.

– Зачем? – сказал Майкл.

– Вы мне нравитесь. Пошли.

Майкл помог Уильямсу разобрать дельтаплан, сложить части в длинный брезентовый мешок и погрузить на пикап. Они сели и поехали. Мотор недовольно чихал, пикап с трудом взбирался по узкому, местами крутому серпантину, но в конце концов они все же выбрались на небольшую, поросшую травой площадку на вершине горы. Майкл увидел весь город, с высоты он казался игрушечным. Среди лужаек и деревьев он заметил «Альпину», а за ней – плавательный бассейн, о существовании которого даже не подозревал.

Мужчины собрали дельтаплан. Уильямc, видя, что Майкл разбирается в этой технике, удовлетворенно кивал головой. Он помог Майклу пристегнуться. Какой бы хаос ни царил в сарае и трейлере, здесь Уильямc был аккуратен и педантичен, сам дельтаплан свидетельствовал о том, что его делали весьма тщательно.

Убедившись, что все в порядке, Уильямc сказал:

– Тут по склону идут восходящие потоки воздуха, поэтому большой разбег не нужен. Готовы?

Майкл кивнул. Он боялся говорить, голос не подчинялся ему, и из горла вполне мог вырваться крик или, наоборот, шепот. Всем телом он ощущал нетерпение.

– Счастливого полета, – сказал Уильямc. – Не опускайтесь слишком низко над городом, местные жители нервничают. Жду вас у сарая.

Майкл сделал три глубоких вдоха и побежал. Первые пятнадцать ярдов он казался себе беспомощной нелетающей птицей, вдруг поток подхватил Майкла, и вот он уже парил в плотном голубовато-прозрачном воздухе, вокруг все замерло, стихло.

– О Боже, – прошептал он, закладывая первый вираж.

Майкл хотел развернуться на сто восемьдесят градусов, пройти над местом старта и помахать Уильямсу, но из-за неустойчивого восходящего потока он не был уверен, что ему удастся набрать высоту. Ладно, в другой раз, решил он и повернул влево, затем вправо – управление действовало безотказно. Он с сожалением начал плавно снижаться; казалось, время замедлило свой бег. Несмотря на предупреждение Уильямса, он не удержался от соблазна пройти на высоте футов пятьдесят над «Альпиной», гостиница располагалась на холме, в стороне от города. Он увидел подъехавший «мерседес», из машины вышла женщина и посмотрела вверх, на Майкла. Он узнал Еву и опустился еще ниже. Даже не махнув ему рукой, она повернулась и вошла в гостиницу.

Тогда он направил дельтаплан в сторону школы «Зеленый орел» и увидел, что Уильямc, опередив его, стоит перед сараем.

Майкл постарался приземлиться точно там, где сел в прошлый раз Уильямc.

– Вижу, что не соврали, – сказал Уильямc, помогая Майклу освободиться. – Вы действительно не новичок. Как аппарат?

– В управлении легок, точно «кадиллак», – заметил Майкл, жалея, что полет окончен.

Уильямc усмехнулся:

– Не всем так кажется. Еще хотите?

– Не стоит искушать судьбу. Может быть, завтра.

Впервые Уильямc смутился.

– Гм, – выдавил он из себя, – заплатите сейчас или прислать счет?

– Как тебе удобнее.

– Сейчас, – с облегчением сказал Уильямc. – Тогда мне хватит на ленч. Десять долларов.

Майкл заплатил. Десять долларов за десять минут ничем не омраченного счастья. Сделка века.

– Ты тут не разбогатеешь, правда?

– Молю Бога, чтобы скорее начался лыжный сезон. Видно, Богу сейчас не до нас, во всем мире такой бардак. Зато я сам могу пока летать.

Он проводил Майкла до места стоянки «порше» и одобрительно провел рукой по сверкающей крыше.

– Хороша игрушечка. Жаль, не содрал с вас двадцатник.

– Да, это стоит и двадцати долларов, – сказал Майкл, садясь за руль.

– Плакала моя десятка, – добродушно проворчал Уильямc. – Знаете, когда начнется сезон, мы устроим соревнования. По высшему пилотажу, точности приземления, длительности полета. С призами. Кое-кто уже записался. У меня много друзей-энтузиастов. Хотите участвовать?

– Спасибо. Если найду время. До скорого.

– Пока, – сказал Уильямc и вразвалку зашагал к пикапу. Частный предприниматель, основа основ американской системы, единоличный владелец дельтаплана, Уильямc мрачно оглядел свой грузовичок и зло пнул его ногой.

Напевая себе под нос, Майкл возвращался в город. «Первая удача за целое утро, – подумал он, – я полчаса не вспоминал о Норме».

По вечерам, после обеда в гостиничной столовой, Майкл и Ева Хеггенер гуляли, а рядом с ними вышагивал сенбернар. Хотя снега по-прежнему не было, кое-кто из гостей, заказавших номера заранее, уже приехал, и теперь они с надеждой посматривали на небо. Майкл старался ни с кем не сближаться, и если туристы и догадывались об отношениях между хозяйкой отеля и горнолыжным инструктором, то они держали свои мысли при себе.

К концу дня небо заволокло, луна скрылась за облаками, и Майкл прихватил с собой карманный фонарик, чтобы освещать путь. За обедом Ева молчала, и Майкл подумал, не дошел ли до нее слух о том, что днем он сидел в баре с Эннабел Фенсток, в замужестве миссис Харрис.

В конце концов, не поднимая головы и не отрывая взгляда от пятна света у себя под ногами, Ева сказала:

– С завтрашнего дня положение меняется. Приезжает мой муж.

– А, – произнес Майкл.

Он не знал, какой реакции ждала от него Ева.

– Мы не сможем сразу перебраться в дом, но практически он готов, – сказала она. – Я уверена, мужу там все понравится. Перестройка – его идея. Он сказал, что это его последний дом, поэтому он должен быть идеальным.

Она говорила будничным тоном, словно обставлять квартиру, где больной встретит смерть, казалось ей самым что ни на есть рядовым делом. Она не приглашала Майкла в дом, а он не горел желанием его увидеть. Он уже познакомился со вкусами Евы по ее манере одеваться и не сомневался, что убранство дома удовлетворит самым строгим требованиям мистера Хеггенера. Он не видел фотографии ее мужа и ничего не знал о нем, кроме того, что она сообщила Майклу в первый день; Сторз не представлял себе ни его внешнего облика, ни манеры держаться. Вероятно, мистер Хеггенер – согбенный, вечно кашляющий, почти неподвижный старик с воспаленными глазами, думал Майкл.

– Наверное, – смущенно произнес он, – мне пора подыскать себе другое жилье.

– Я об этом подумала, – сказала Ева. – Я тебе кое-что покажу.

Они подошли к большим воротам с каменными столбами и двумя массивными распахнутыми железными створками; от въезда в усадьбу к дому вела гравийная дорога.

– Войдем внутрь, – предложила она.