– Алэр, вы можете перенести меня в академию? – увидела, как дернулся Макер и сделал шаг ко мне.

– Нисса… – протянул он ко мне руку, прося не уходить.

– Ты должен справиться с этим сам, и сам решить, кто ты есть… – покачала я головой, снова повернувшись к Алэру.

Он молча протянул мне руку, и через несколько секунд мы появились возле двухэтажного белого здания.

– Это общежитие, в которое тебя определили, комната шестьсот семнадцать, – проинформировал меня Алэр.

Кивнув, поблагодарила за помощь и, уже развернувшись, услышала его тихий голос.

– Нисса, не отталкивай его, ты даже не представляешь, что ты для него значишь.

– Я действительно хочу быть рядом с ним, и мне сейчас до чертиков больно и хочется плакать, но он должен понять, что уродом себя считает только он сам, иначе – это его когда-нибудь разрушит.

– Он боялся, как ты отнесешься к тому, что про ваши отношения станет известно, – посчитал нужным поставить меня в известность Алэр.

Кивнув головой, молча направилась к общежитию.

Каменная дорожка петляла, а деревья и кусты создавали иллюзию уединения…

Все случившееся опять выбивало из только наезженной колеи, судя по появившимся татуировкам, в этот раз Макер не ошибся на счет частички.

Что такого с ним случилось, что он стал считать себя уродом, неужели только из-за шрамов, но это глупо!

Разве он не видел себя в зеркале?

Так хотелось спустить все на тормозах и снова очутиться с ним рядом, почувствовать объятья сильных рук.

Это что же получается, испуганно замерла я на месте, я знаю его всего лишь больше десяти часов, а такое ощущение, что прошло не меньше месяца!

Как такое возможно, как можно так сильно скучать по человеку, которого ты практически не знаешь?

В груди все сильнее нарастало чувство пустоты, сердце щемило от боли, и чувство чего-то потерянного не давало покоя.

Подул легкий летний ветерок, холодя мокрые щеки…

Это что, я плачу?

С недоверием уставилась на пальцы, намокшие от прикосновения к щеке.

Сжав зубы, продолжала идти, не замечая ничего вокруг. Сердце безумно колотилось, хотелось забиться в самый темный угол, где никто не увидит и громко разрыдаться.

Толкнула дверь с нужным мне номером и шагнула в светлую маленькую комнату, тут же попав в объятия зареванной Лиоры.

– Нашлась, слава богам! – всхлипывала она, продолжая меня обнимать. – Где ты была, что случилось?

Наконец, перестав меня сжимать, она отступила, давая мне спокойно вздохнуть.

– Нисса, почему ты плачешь?

– Все хорошо… – прошептала я, пытаясь ее успокоить.

Было настолько плохо, что я, не обращая внимания на вопросы Лиоры, подошла к первой попавшейся кровати и, рухнув на нее, зарыдала еще сильнее…

Сердце уже болело так, что невозможно было сделать глубокий вдох, рыдания сотрясали все тело, а пустота в груди и чувство потери чего-то очень важного – даже жизненно необходимого – росли с каждой секундой.

Отчаянно вцепившись в подушку, из последних сил старалась оставаться на месте.

Безумное, всепоглощающее желание встать и бежать…

Куда, зачем?

Господи, да что же такое со мной происходит!

Воздуха катастрофически не хватало, где-то на заднем плане слышались крики и ругань, голова взорвалась дикой болью, заставляя глухо стонать.

Внезапно спину обожгло огнем и, не выдержав боли, тело изогнулось, сильнее вжимаясь животом в кровать.

Кто-то кричал, боль в спине становилась все сильнее, постепенно перекидываясь и на руку.

Темнота сменялась светом и новой болью, нет, пожалуйста, я больше не выдержу этой боли, и темнота поглощает сознание, даря столь долгожданный покой.

Снова свет, сквозь обжигающую боль прорывается голос, отдаваясь яркими вспышками в голове, тело бьётся в агонии, пока чьи-то руки не прижимают его к постели, даря тепло и освобождая от боли.

Вздох облегчения срывается с губ, пока тело медленно, словно еще не веря, начинает расслабляться, неужели все закончилось?

Хотелось зарыдать от облегчения, никогда не думала, что буду так счастлива, как в данный момент.

– Почему вы сразу мне не сообщили? – властный знакомый голос.

Руки исчезают с тела, и боль снова сводит с ума, заставляя мечтать о смерти, проваливаясь в темноту.

Открываю глаза, яркий слепящий свет, и тело сразу же напрягается в ожидании боли.

– Нисса, все хорошо, я рядом, больше не будет боли, – шепчет до боли знакомый голос прямо над ухом.

И я – верю.

Слезы наворачиваются на глаза.

– Все закончилось, все закончилось, – шепчут мои губы, захлебываясь громким всхлипом.

Сильные руки сжимают моё обнаженное тело, лежащее на широкой твердой груди.

Что со мной случилось, где я нахожусь, почему раздетая?..

Еще множество вопросов крутилось в голове, пока я изучала обстановку.

Типично мужская спальня в темно-коричневых и кремовых тонах, шторы задернуты, создавая приятный полумрак, большая массивная кровать с круглыми столбиками по краям и темным балдахином.

Внезапно нахлынувшее чувство вины, настолько сильное и острое, что дыхание на мгновение перехватывает.

– Девочка моя, прости меня, если сможешь, я знал, что ты не сможешь без меня – теперь уже не сможешь! – знал, что будет плохо, и ты вернешься, но я даже не представлял, что все будет настолько ужасно, я мог тебя потерять! Прости меня, прости… – шептали его губы, целуя моё лицо, губы, шею и плечи после каждого сказанного слова.

Вроде бы надо разозлиться, или хотя бы задать пару вопросов, но все, о чем я могу сейчас думать, это губы, целующие шею, это руки, сжимающие моё тело.

Возбуждение пронзило тело миллионами мелких игл, впиваясь в кожу, проносясь обжигающей волной по венам, напрочь смывающей все мысли и вопросы. Есть только я, он и наши губы, сливающиеся в безумном и страстном до боли поцелуе. Тяжесть тела, переплетенные пальцы рук.

Жаркие губы на каждом сантиметре моего тела рисуют узор из огненных дорожек, ставя раскаленные печати до умопомрачения.

Большое перевитое мускулами тело нависает над моим, подчиняя, окутывая со всех сторон, принуждая полностью раскрыться, принять его господство надо мной. Приглашая на древний прекрасный танец сливающихся тел, даря наслаждение и удовольствие, разделенное на двоих.

Небывалый восторг от полета вырывается из тела ослепляющими вспышками, и резкое падение, на грани муки, страха и неизведанных ощущений, рассыпающихся мелкими звездами перед глазами…