Распущенный светло-пепельный волос струился по спине, спускаясь почти до колен, черные штаны и корсет поверх белой блузы. Серые, и без того большие глаза расширились от страха, губы плотно сжаты, а в руках горят мечи черным и белым огнем…

– Малыш, убери мечи, они не враги, – спокойно проговорил Макер, оглядываясь на незнакомых мне мужчин.

Словно ничего не понимая, я перевела взгляд на руки и, казалось, только сейчас осознала, что они сжимают мечи.

– Извините… – слегка встряхнула руками, и мечи растворились в ладонях. – Я не специально, просто, когда пугаюсь, они всегда появляются.

– Как ты себя чувствуешь? – обнял меня Макер со спины.

– Как будто ничего и не было, – пожала я плечами.

– Откуда у тебя эти мечи? – шагнул вперед Лазар.

– Нисса, это Лазар и Северен, – сказал Макер. – Мои братья.

Кивнув, начала рассматривать мужчин.

Оба такие же светловолосые – как и я – с длинными косами, один кажется немногим старше другого, не удивлюсь, если старший мужчина окажется императором.

– Нисса, где ты взяла эти мечи? – повторил свой вопрос, видимо, все-таки император, голос у него командный, этого не скроешь.

– Учитель дал вместе с шиаллом, а почему вас так интересуют эти мечи?

– Несущий Свет и Несущий Тьму, если не ошибаюсь? – снова спросил он, не ответив на мой вопрос.

Кивнув, отметила такие же серые глаза как у меня, а также слегка длинноватый нос и крупный рот с тонкими губами, вид мужчина имел весьма угрожающий, хоть и не лишенный красоты.

– Как зовут твоего учителя, и где он сейчас? – продолжал он допрос.

– Не знаю, – снова пожала плечами. – Он мне не сказал ничего, кроме того, что он вроде как у меня в голове, но после того, как мы оказались в империи, он почему-то мне больше не отвечает.

Все трое уставились на меня в немом изумлении, на их лицах крупными буквами было написано, что они ни черта не понимают.

Тяжело вздохнула, поняв, что все придется рассказывать с самого начала.

– Хотите, расскажу все с самого начала? – предложила я, в тайне надеясь, что им не интересно, и они все-таки откажутся.

– Давайте присядем, так будет удобнее, – предложил тот, что постарше, кажется, Лазар.

Меня сгребли в охапку и, не обращая ни на кого внимания, усадили на колени.

И неважно, что мы не одни, было так приятно и хорошо, наплевав и на императора и на приличия, свернулась калачиком, прижавшись к обнаженной теплой груди и, слушая спокойный стук сердца, начала рассказывать свою историю появления в этом мире, упустив, правда, некоторые подробности личного характера.

Но по моим небольшим заминкам Макер понял, что я что-то утаила, и в ближайшем будущем меня, как пить дать, ждет допрос с пристрастием.

Когда я дошла до описания шиалла, Лазар немного занервничал, но когда я описала книгу с изображением женщины и портрет мужчины, он внезапно вскочил и, подлетев к нам, все еще сидящим в обнимку на диване, сел рядом.

– Шиалла звали Адис? – задал он неожиданный вопрос, а мне вдруг снова стало нехорошо.

– Почему звали, и сейчас зовут, и он обязательно меня найдет!

Кивнув самому себе, он задал еще более странный вопрос.

– Можно я возьму немного твоей крови? – мне откровенно стало не по себе, и я взглянула на Макера, ничего не понимая и ожидая от него помощи.

– Ты, правда, думаешь, что это возможно? – спросил Макер у Лазара.

– Сам же видел, ей подчиняются мечи и шиалл, а они… – развел Лазар руками.

– Нисса, ты не против? – спросил меня Макер.

Я покачала головой и почему-то протянула именно ему свою руку.

Аккуратно сжав мой палец своей рукой, на другой руке отрастил большие, острые и черные ногти, потихоньку прижал острие ногтя к моему пальцу, и после того, как показалось несколько капель – протянул мою руку Лазару.

Боли от прокола я совершенно не почувствовала и с интересом наблюдала за действиями императора, сидящего рядом.

Он, также отрастив себе ногти, сделал маленький порез – уже у себя на ладони – и, перевернув мою руку так, чтобы она была сверху, слегка нажал на палец, выдавливая несколько капель себе на ладонь, они упали прямо в выступившую из пореза кровь.

Две упавшие капли и…

Мою руку отпустили. Вытянув шеи, все с интересом следили за тем, что будет дальше, но с той лишь разницей, что они, судя по всему, были прекрасно осведомлены о том, что сейчас происходило, а мне было просто интересно, что же будет дальше…

А для чего все это – буду выяснять после того, как посмотрю.

Прошло несколько секунд, и кровь стала втягиваться в рану, после чего порез затянулся, не оставив и следа.

Даже капельки крови, и той не осталось!

В предвкушении ответов вскинула голову, приготовившись задавать вопросы, но наткнулась на две пары глаз, уставившихся на меня в немом изумлении и неверии, подняла глаза на Макера, и у него такое же выражение лица и изумление во взгляде.

Ну и что, интересно, происходит?

Мужчины сидели не шевелясь и, казалось, даже не дышали, а я, глядя на это все, сильнее хмурилась. Ох, не к добру все это, чувствует моя многострадальная попа.

– Выжила, – Лазар.

– И не только, – Макер.

– Добро пожаловать в семью, сестренка! – сияющий улыбкой Северен.

– А со мной не хотите поделиться своей радостью? – обвела я взглядом мужчин, явно давая понять, что моему терпению приходит конец. – Нет?

– Малышка, ты – кровная сестра Лазара, но все же – высшая! Первая высшая женщина… – каким-то восторженно-замороженным голосом просветил меня Макер.

– Но как же… Да, у меня очень давно пропала кровная сестра Нарисса, пропала при весьма странных и загадочных обстоятельствах, она тогда была еще совсем малышкой, но я точно знаю – она не была высшей! – быстро оправился от изумления император.

Макер, посмотрев на Лазара и на Северена, сказал очень жестко:

– Она утверждает, что из другого мира, и я ей – верю!

Северен, забыв стереть восторженную улыбку с лица, начал говорит, все больше распаляясь:

– Вы что, не хотите верить железным фактам?! Кровь не обманешь! Какие еще требуются доказательства? Что? Кто-то из вас еще сомневается, что она – высшая, и что она – сестра Лазара?

– Я могу сказать пока только одно: это все нужно хорошенько обдумать, – как бы ставя точку в разговоре, устало произнес Лазар.

Они смотрели на меня, как на какое-то дивное чудо, а я пыталась все услышанное сложить в своей бедной голове…