Еле дотерпев до восьми, я выбежал из аудитории и вызвал лифт. Раз, два, три, четыре, пять… В детстве мадре посоветовала нам медленно считать до десяти и глубоко дышать, если нервничаешь и хочешь расслабиться.

Шесть, семь, восемь… Пришел лифт с буквой «Е» и с тощей брюнеткой внутри. А она ничего, только это не имеет значения. Элька все равно лучше.

До метро я добежал за три минуты. Если идти пешком, то получится около десяти минут, приличное расстояние, с километр будет.

Доехал до Сухаревской, вышел в левую сторону, поднялся и пошел прямо. Как там рассказывала Элька? Справа будет церковь и «Макдоналдс», слева – институт Склифосовского и кафе «Пронто», но мне туда не надо. Мне нужно прямо, никуда не сворачивая.

Через две минуты я был уже в баре. Это было как в фильме «Бар Дикий Койот». Полуголые барменши танцевали на барной стойке и что-то кричали в микрофоны. Иногда они спускались вниз, хватали за руку одну или нескольких танцующих посетительниц и тащили их за собой на стойку. Танцевать. Обычно девушки соглашались и пару-тройку песен зажигали на стойке. Эльки среди них я не увидел. Наверное, это хорошо.

Запустили медляк. Посетители немного притихли. Парни закрутили головами по сторонам и начали приглашать девушек.

А я искал Элю. Позвонил два раза. Не ответила.

Знакомый громкий хохот сквозь музыку. Я обернулся. Элька обнималась с Королевым, что-то шептала ему на ухо и снова смеялась. Я видел только яркие красные губы и слышал смех. Эля не видела меня. Сейчас был только Королев, с которым она танцевала…

Раз, два, три, четыре… я иду к ним, все ближе и ближе. Они танцуют и все сильнее обнимают друг друга. Эля поднимает голову и улыбается ему. Он наклоняется к ней и целует ее. В губы целует. Долго.

Пять, шесть, семь, восемь…

Все кончено?

Похоже, мадре опять оказалась права.

Игорь копался в своей сумке. Оглядываясь по сторонам, я подошла к нему на ватных ногах и стала рядом.

– Приветик! – радостно начала я. Только бы слова не забыть, только бы ничего не напутать. – Можно твой номер телефона?

– Мой номер? – переспросил он удивленно.

– Да, – кивнула я.

– Звонить мне будешь? – игривая улыбка. – Я это люблю.

– Да, по ночам.

– Я не помню номер. Дай мне свой, я тебе сейчас позвоню.

Я продиктовала номер, Игорь перезвонил. Эксперимент был завершен, и можно было вздохнуть спокойно, пока не придумалась очередная проблема.

– Спасибо, – улыбнулась я, возвращаясь к Нинке, которая ждала за углом, важно сложив руки на груди.

– Ну что, горе мое, справилась? – со слабой надежной в голосе интересовалась Нинка. – Хотя можешь не отвечать. По глазам вижу, что опыт удался.

– Мы только что обменялись телефонами. И я ушла.

– Неплохо, – вздыхала Нинка. – Но могла бы и поболтать с ним. Ты можешь и не болтать много. Говорить нужно о нем, задавать вопросы о нем. Проявлять интерес. А когда он рассказывает – слушать, а не перебивать. Если до вечера он тебе не позвонит и не напишет, напишешь сама.

– И что мне ему писать?

– Не думала, что у тебя напряги с фантазией. Должна быть какая-нибудь интрига. Он должен ответить на твое сообщение.

– Вопрос какой-нибудь?

– Необязательно. Например, напиши ему что-то вроде. «Я кое-что о тебе знаю». Ему будет интересно. Во-первых, потому что это относится именно к нему. А во-вторых, он захочет узнать, что ты там о нем разузнала.

– Круто, – задумалась я. – Только что я ему отвечу?

– Наташ, это целая наука, – умничала Нинка. – Сейчас такое время, что мозги нужно напрягать не только в школе, но и при общении с симпатичным парнем! И, кстати, добавь его в друзья уже. Вы познакомились, обменялись телефонами, даже пообщались немного – так что уже можно.

* * *

После занятий в школе я ехала в трамвае забирать Сашку из детского сада. Заткнув уши, слушала сборник лучших песен Рианны, скачанный сегодня ночью.

За моей спиной сидят парень с девушкой. Первые две остановки они молчали, противно чмокаясь каждые три секунды. Я поставила максимальную громкость и все равно слышала это. Ненавижу. Не переношу влюбленные парочки. Еще немного, и меня стошнит сердечками.

Чуть позже им это надоело, но они продолжали молчать. Вернее, молчал парень. Но не девушка.

– Ма-а-акс, ну Ма-а-акс… – противно гнусавила девушка. – Ну, Ма-а-акс… – последний раз она произнесла это имя особенно тягуче.

Чего она хочет от него?

Когда я пришла, Сашка уже ждала меня в раздевалке. Под шкафчиком с веселой красной машинкой сидел трехлетний мальчик. Старший брат помогал ему одеться на улицу. Парень с трудом справлялся с «молнией», кнопками и пуговицами.

– Сама, сама, сама! – прокричала Сашка, заметив растерянных братьев, и подбежала к младшему. Бойко отодвинула в сторону старшего и одним движением застегнула «молнию» на куртке мелкого. Улыбнулась, хлопнула пушистыми ресницами и вернулась ко мне.

– Что сказать надо? – пробурчал старший.

– Привет! – сказал мелкий вместо «спасибо» и помахал мне рукой.

– Привет! – ответила я, пытаясь натянуть на Сашку теплый свитер. – Давай сделаем по-взрослому?

Сашка внимательно посмотрела на меня:

– Давай.

– Давай сейчас мы быстро оденемся, – рассказывала я, незаметно натягивая на Сашку шапку, ботинки, застегивая пуговицы на кофте и надевая куртку. – Потом быстро пойдем домой.

– А потом?

– Потом… – задумалась я. – Кстати, это не Макс был?

– Какой Макс? – не поняла Сашка.

– Ну помнишь, ты надела красивые белые колготки, а он не пришел.

– А, этот, – отмахнулась Сашка. – Макс дурак, он с кудрявой мутит. Это Женек был, он хороший.

– Где ты набралась таких слов?

– Ты сама так говоришь, а я беру с тебя пример.

– Пойдем уже, что ли.

Держась за руки, мы вышли на улицу. По пути домой Сашка останавливалась у каждой вывески и спрашивала меня, что там написано; наблюдала за белыми голубями, порхающими у старой голубятни; слушала, как шумит вода под закрытым люком, и постоянно роняла бедный мандарин, который не успела съесть в полдник. Сначала я пыталась положить его к себе в сумку, но Сашка и не думала так просто его отдавать.

Тем временем я смотрела на часы. К шести нужно было успеть в Останкино, где Игорь назначил мне встречу. Наше первое свидание.

* * *

Мы сидели на скамейке у Останкинского пруда. В шесть вечера было уже достаточно темно. Над водой, крякая, летали рыжие утки, а в кустах шуршали вороны. Между нами расстояние больше полуметра.