– А не легче, располагая такой информацией, просто всю эту мразь столкнуть лбами? – Антон вопросительно посмотрел на друга, затем перевел взгляд на девушку: – Ты можешь повторить то, что рассказала нам, еще раз и другим людям?

– Меня посадят? – вместо ответа на его вопрос спросила она.

– Во дает! – Саяпин хлопнул себя по колену рукой и усмехнулся: – Да кому ты нужна! Делай, что тебе говорят, и через неделю забудешь этот кошмар. А лбами? – Он пожал плечами: – Не забывай, завтра утром истекает срок гарантированного содержания Регины. Я вообще предлагаю тряхнуть стариной и включить решетовскую кодлу в план диверсионных мероприятий на ближайшее время.

И хоть сказал он это с иронией, Антон понял, что Юрию давно наскучило заниматься сбором и анализом информации.

* * *

– Куда Саяпин пропал? – Ежов вопросительно посмотрел на Филиппова.

– Поехал Лену до дома проводить. У нее после сегодняшней ночи истерика будь здоров. – Антон усмехнулся: – Вообще, чем больше живу, тем сильнее убеждаюсь, что самое страшное – это затаившая злобу баба. Нашла кислоте применение, ни один мужик бы не додумался.

Они сидели в старенькой «девятке», которую Еж сегодня забрал из ремонта, наблюдали за офисом Решетова.

– Где-то я этого типа видел, – заволновался Еж, когда из здания в сопровождении нескольких человек вышел Решетов.

– Какого типа? – Антон стал внимательно рассматривать людей, шедших с генеральным директором, отметив про себя, что среди них и так ненавистный ему Мальцев.

– Да вон того, самого здорового… Третий слева.

Филиппов пожал плечами:

– Ко мне приходил Мальцев, он сейчас ближе всех к Решетову, и еще один… Его здесь нет.

– Вспомнил! – неожиданно воскликнул Еж, трогая машину вслед за отъезжающим с автостоянки джипом Решетова. – Это Барабан. Я с ним в Ханкале встречался.

– Он что, тоже служил? – удивился Антон.

– А чего тут такого? – усмехнулся Еж. – Кто в большинстве своем туда ехал? – Он бросил на Антона вопросительный взгляд, но, не получив ответа, сам же начал отвечать: – Те, кто на гражданке не смог определиться. Возьми, например, нас. Начнем с меня: после увольнения нигде, кроме охраны, не работал. Смею заметить, что даже ко мне подкатывали с разными предложениями криминального характера…

– И что? – Антон с интересом посмотрел на него.

– Я пас. Воспитан не так. Толик, к примеру, на иглу сел. Если бы не СПИД, неизвестно, что бы с ним сейчас было. Юрка охранником при «бизнес-леди». Один ты у нас, – он усмехнулся, – трудяга.

– А с этим типом как столкнулся? – пропустив мимо ушей усмешку друга, спросил Антон.

– Барабан срочную отпахал в краповых беретах, – начал рассказывать Еж, – потом несколько лет на гражданке проболтался. Как война началась, заключил контракт, а через полгода его из армии поперли.

– Чего так?

– В каком-то горном селении у них зачистка была. В одном из дворов решил он по ходу дела барашком разжиться, – Еж улыбнулся. – Ну вот, выходят они со двора, значит, с этим бараном, а из дома с охотничьим ружьем старик выскочил… Он его с автомата и положил. Барана, естественно, бросили. Спасло его от тюрьмы только то, что у деда ружье в руках было.

– Откуда такие подробности? – Антон с удивлением посмотрел на товарища.

– Да «борта» долго не было, когда оттуда возвращались, а он выпить любит так же, как и пожрать, – пояснил, улыбаясь во весь рот, Сергей.

– Понятно, – усмехнулся Антон. – Так, может, он и сейчас не прочь?

– Посмотрим, – пожал плечами Ежов.

Джип Решетова, за рулем которого находился Барабан, через некоторое время свернул с шоссе на проселочную дорогу и, проехав с километр, въехал во двор небольшого двухэтажного особняка.

Несмотря на довольно высокий кирпичный забор, Ежову и Филиппову сразу бросилось в глаза, что это место хорошо охраняется.

На двух балконах с видимой им стороны здания была размещена аппаратура видеонаблюдения. По верху забора, спиралью, шла колючая проволока. Из-за дома доносилось приглушенное перелаивание собак, по-видимому, находившихся в дневное время в вольерах.

При въезде машины Решетова они успели увидеть внутреннюю часть двора и нескольких вооруженных помповыми ружьями парней.

Ежов присвистнул:

– Ничего себе, как президента, охраняют.

– Интересно, это еще одна его дача? – спросил Антон, когда они уже направлялись в сторону города.

– Я думаю, что к вечеру все будет известно.

– Все-таки надо было вокруг полазить, – вздохнул Антон. – Хотя бы примерно знать, сколько человек охраны и как осуществляется видеоконтроль.

– Могут вычислить. – Ежов остановил машину. – Давай домой. Готовьтесь. Если у меня ничего не выйдет с Барабаном, значит, будем штурмовать вслепую. Не впервой.

Высадив Антона, Сергей проехал еще с километр и, свернув на территорию какого-то заброшенного завода, заглушил двигатель.

Если Барабан – водитель-телохранитель Решетова, а тот обитает на этой даче, рассуждал он, то Барабан наверняка сейчас вернется обратно.

Не прошло и десяти минут, как предположение Ежа нашло свое подтверждение. Мимо него на большой скорости промчался уже знакомый джип. Он успел разглядеть, что за рулем по-прежнему сидит Барабан, а в салоне, кроме него, никого нет.

Догнав его и пристроившись сзади, он стал ждать удобного момента.

* * *

Войдя в квартиру, Антон был удивлен внешним видом открывшего ему на условный стук двери Турова. В одних плавках, мокрый от пота, тот держал в руках тряпку. Глаза возбужденно блестели.

– Ты чего? – удивился Антон.

Толик, украдкой выглянув на лестничную площадку и убедившись, что там никого нет, закрыл двери.

– Наконец-то. Где Ежов?

– Да что случилось?! – чувствуя по виду друга, что что-то произошло, Филиппов прошел в комнату, оставив вопрос без внимания.

На полу, возле дивана, не подавая признаков жизни, лежал связанный по рукам и ногам молодой парень с заклеенным скотчем ртом. Рядом, на табурете, принесенном с кухни, стояла подрывная машинка, от которой к руке бедолаги тянулись провода. Их концы были зачищены и примотаны один к мизинцу, другой к указательному пальцу правой руки.

– Ты что, его убил? – Антону стало не по себе. К смерти врага на войне он относился равнодушно. Но одно дело там. Здесь же все по-другому, тем более в собственной квартире.

– Стал бы я покойнику рот затыкать, – грустно усмехнулся Толик. – Я даже подстраховался на тот случай, если он сердечник. Хотя по его виду не скажешь.

Антон не из книжек знал, что если подсоединить провода машинки к обеим рукам и пропустить через них ток, то у слабеньких может не выдержать сердечко. Он облегченно вздохнул. Но, как выяснилось, радоваться было еще рано.