Все четырнадцать лет после женитьбы Венди и Джек Форрестол проводили рождественскую неделю на одном и том же курорте в Палм-Спрингсе. Этот ритуал оставался неизменным и в хорошие, и в плохие времена, и в здоровье, и в болезнях; за этот период пара родила и воспитала двоих детей. Однако последние пять лет и Венди, и Джек эти поездки ненавидели. Обоим супругам было в Палм-Спрингсе смертельно скучно. Но ни один не сделал и шага ради того, чтобы изменить ситуацию. Никто из них не сказал: «Может, в этом году поехать в другое место?» Каждый был уверен, что другой считает нарушение традиции строго-настрого запрещенным, и оба делали вид, что отлично проводят в Палм-Спрингсе время.

К счастью, ставки четы Форрестолов в этой игре оказались относительно невелики, а последствия не слишком серьезны. К сожалению, когда мы не находим в себе сил попросить другого человека о том, что нам нужно или чего мы хотим, так бывает далеко не всегда. Желание может быть совсем банальным, скажем, чтобы вас отвезли в аэропорт, но последствия того, что мы не просим об этом прямо, могут оказаться весьма печальными. Возьмем, например, вполне типичную ситуацию: Оззи намекает подруге, что неплохо бы подкинуть его в аэропорт, ведь тогда ему не придется вызывать такси. «Ну и дела, мне необходимо добраться до аэропорта к семи», — как бы между делом говорит он Гарриет. И ждет, что подруга предложит его подвезти, но она молчит, а его раздражение растет. К тому моменту, когда настало время вызывать такси, Оззи был здорово зол. За эти минуты он перечислил в уме все услуги, оказанные, по его мнению, Гарриет, и пришел к выводу, что она эгоистична и невнимательна. Атмосфера накалилась, хоть Гарриет не имела ни малейшего представления почему. А если бы знала, то могла бы со всеми основаниями возразить: «Какого черта ты не сказал мне прямо, что тебя надо отвезти?» Так, по сути, совсем мелкое недоразумение ставит под угрозу дружбу.

Еще более разрушительным оказывается неудовлетворение важных нужд, о которых не говорят вслух. Например, многие стареющие родители не хотят просить о помощи своих детей, боясь, что те перестанут к ним приезжать, а то и спровадят в дом престарелых — ну, или потому, что чувствуют вину, отнимая драгоценное время у своих вечно занятых отпрысков. И когда возникает чрезвычайная ситуация, дети, вместо того чтобы просто сделать необходимое, гневно упрекают старого родителя: «Почему ты не сказал мне об этом раньше?»

Пожалуй, не найдется ни одной области нашей жизни, кроме секса, в которой эта разновидность саморазрушительного поведения проявлялась бы более наглядно и противоречиво. Несмотря на огромное число советов в журналах и книгах, просьбы о том, чего нам хотелось бы в постели, по-прежнему даются весьма тяжело, оставаясь напряженной, чуть ли не запретной темой. Требуется немало мужества и доверия, чтобы попросить об этом партнера, и большая душевная сила, чтобы выслушать такие просьбы. Во всем, что касается секса, наше эго очень ранимо, поэтому вместо просьбы мы запросто можем услышать в словах другого человека критику; мы считаем, что раз сексуальному партнеру приходится о чем-то просить, значит, мы что-то делаем не так. И тому, кто хочет что-то изменить, приходится оценивать, какой риск для него хуже — разочарование вследствие долгого ожидания, что партнер догадается о том, что ему нужно (или не нужно), или вероятность ранить его чувства, прямо попросив о желаемом.

Независимо от того, насколько значима ваша потребность, чтобы научиться просить о ее удовлетворении, необходимо сначала преодолеть запрет, заставляющий вас молчать. Обычно мы воздерживаемся от просьбы по таким весьма веским причинам:

1. Мы не хотим ранить чувства другого человека или обидеть его.

2. Это помогает нам самим не признавать своих потребностей. Мужчины особенно склонны рассматривать это как признак слабости и приравнивать просьбу о ее удовлетворении к попрошайничеству.

3. Это создает внутреннее ощущение заслуженности того, о чем мы просим. Независимо от того, осознаем мы это или нет, большинство из нас внимательно следят за тем, что мы даем и что получаем. Не раскрывая своих желаний другим людям, мы можем чувствовать себя великодушными, щедрыми и благородными и считать то, о чем мы их не просим, чем-то вроде невыплаченного ими долга.

4. Мы знаем, что нас могут попросить о чем-то взамен, поэтому боимся, что после получения желаемого должок будет за нами и другой человек впоследствии этим воспользуется.

5. Мы не хотим рисковать: вдруг нам откажут? Когда я спрашиваю пациентов, почему они прямо не просят близких о том, что им действительно нужно, мне часто отвечают: «Я не знаю, что делать, если получу отказ». Они боятся, что могут плохо отреагировать и отношения изменятся к худшему или вовсе будут разорваны.

6. Мы считаем, что не должны ни о чем просить. Эта иллюзия отражает детское желание, чтобы близкий человек знал вас вдоль и поперек и все угадывал. Мы хотим, чтобы близкие видели все наши потребности и обеспечивали их — так же, как это делали родители, когда мы были маленькими.

Однако ждать, пока вам дадут нужное, — верный рецепт не получить этого никогда. А еще за это время может возникнуть куча проблем. Нянча свою неудовлетворенную потребность, вы обижаетесь и чувствуете себя обделенным, поэтому запросто можете стать капризным, холодным и угрюмым. Вы можете полагать, что другие отлично знают, что вам нужно, просто не хотят это давать. К тому же у вас может возникнуть искушение заполнить этот пробел каким-то иным способом, что приведет к глупым поступкам или, в худшем случае, к тому или иному типу деструктивного поведения — злоупотреблению алкоголем или наркотиками, изменам, азартным играм и прочему. И все это только добавит к вашей обиде чувство вины и стыда.

Просить о том, что вам нужно, — это вовсе не слабость. Если то, о чем вы просите, справедливо, разумно и заслуженно, это не эгоистично и не оскорбительно. И это необходимо. В сущности, прямо попросить о чем-то — часто единственный способ получить это, и то, что сейчас вы можете без этого обходиться, не означает, что так будет всегда.