Судья тем не менее колебался.

– Я бы хотел обратить ваше внимание, мистер Мейсон, что судможет сам защитить интересы вашего клиента, если вопросы действуют ему во вред.

– Я все понимаю, ваша честь, – поклонился Мейсон. – И хочуобратить внимание суда на то, что ответ на этот вопрос скорее вредит мне и идетна пользу моему клиенту. Вы же слышали, свидетельница готова ответить на всевопросы и будет защищать интересы своего хозяина.

– Ну что же, – сказал судья. – Если вы не возражаете, тосвидетельница может отвечать на вопросы.

– Отвечайте на вопрос, – торжествовал Бергер. – Почему вырешили убежать?

– Потому что в это время я опознала эти отпечатки.

– Вы опознали их?

– Да, сэр.

– Вы сказали, что занимались изучением этого дела?

– Да, сэр.

– Вы сравнили их с оригиналом?

– Во всяком случае, я знаю, чьи они.

Бергер повернулся к судье.

– Ваша честь, я чувствую себя несколько странно в этом деле.Свидетельница не сказала мне…

– Возражений нет, – перебил его судья, – следовательно,незачем обращаться к суду. Вы должны воздерживаться от комментариев.Продолжайте задавать вопросы, господин окружной прокурор.

– Да, ваша честь, – сказал Бергер.

Судья посмотрел на Мейсона. Взгляд его выражал некотороенедоумение.

– Вы оказались в состоянии опознать эти отпечатки? – спросилБергер.

– Да, сэр.

– Чьи это отпечатки, по-вашему?

– Одну минутку, – вмешался судья. – Хотя адвокат невозражает против этого вопроса, я должен заметить, что вопрос требует мнениясвидетельницы. Мисс Гриффин?

– Да, ваша честь?

– Вы показали, что изучали дактилоскопию?

– Да, ваша честь.

– Каким образом?

– Заочно.

– Сколько времени?

– Я прошла полный курс, получила соответствующееудостоверение. Теперь я умею снимать отпечатки и сравнивать их.

– У защиты есть какие-либо возражения? – спросил судья.

– Никаких, – ответил Мейсон.

– Хорошо. Так чьи же это были отпечатки? – продолжал Бергер.

– Одну минутку, – остановил прокурора Мейсон, – если суд невозражает, я считаю этот вопрос неуместным.

– Я готов принять ваше возражение, – сказал судья.

– Однако, – продолжал Мейсон, – я не имею в виду те возражения,о которых вы, возможно, думаете, ваша честь. Я считаю, что эту свидетельницунадо считать ограниченным экспертом. Настоящим экспертом она быть не может. Ясчитаю, что ее можно назвать экспертом-любителем. Следовательно, нельзязадавать вопрос о том, чьи, по ее мнению, это были отпечатки, а надо узнать,что общего существует между этими отпечатками.

– Возражение принято, – согласился судья.

Лицо Бергера потемнело от раздражения.

– Какое, по вашему мнению, существует сходство междуупомянутыми вами отпечатками? – продублировал он адвоката.

Эльза Гриффин подняла голову. Она посмотрела на Мейсона,перевела взгляд на обвиняемого, потом посмотрела на жюри.

– По моему мнению, сходство таково, что эти отпечаткипринадлежат миссис Бедфорд, жене обвиняемого.

Бергер усмехнулся.

– Эти отпечатки у вас с собой?

– Да.

– А как вы опознали их?

– Карточки пронумерованы. Номера четырнадцать, шестнадцать,девять и двенадцать. На обороте этих карточек я написала также свое имя, такчто ошибки быть не может. Я сделала это по предложению окружного прокурора. Онпросил меня оставить их ему, а когда я отказалась, он попросил меня расписатьсяна них.

Бергер продолжал самодовольно улыбаться.

– А что сделал я?

– Вы расписались под моей подписью и поставили число.

– Я прошу суд принять эти карточки с отпечатками в качествевещественного доказательства, – торжествовал Бергер. – Под собственныминомерами.

– Одну минутку. – Мейсон поднялся со своего места. – С этойточки зрения, ваша честь, я считаю, что имею право проверить подлинность этихдоказательств.

– Пожалуйста, – злорадно произнес Бергер. – Фактически выможете даже устроить перекрестный допрос, поскольку с этого моментасвидетельница становится враждебной.

– Защита может продолжать допрос, – объявил судья.

– Вы опознали эти отпечатки вчера вечером, мисс Гриффин? –начал Мейсон.

– Да.

– В моем кабинете?

– Да.

– В тот момент вы были сильно взволнованы?

– Я была немного взволнована, но, сравнивая эти отпечатки, яне волновалась.

– Вы смотрели все четыре отпечатка?

– Да.

– И все четыре принадлежат, по-вашему, миссис Бедфорд?

– Да.

Бедфорд дернул Мейсона за пиджак.

– Послушайте, Мейсон, не позволяйте ей…

– Успокойтесь, – шепотом, но твердо приказал Мейсон своемуподзащитному. Затем встал и подошел к свидетельнице. – Вы, я полагаю, умеетеклассифицировать отпечатки?

– Да.

– Вы знаете, как это делается?

– Да.

– Вот вам увеличительное стекло, чтобы вы могли ихрассмотреть.

Мейсон достал из кармана лупу и обратился к секретарю суда:

– Могу я получить отпечатки, представленные в суд в качествевещественного доказательства? Я имею в виду не те отпечатки, которые оставилобвиняемый в мотеле и в машине, а те, которые были сняты в тех же местах, ноостались неопознанными.

– Пожалуйста, – сказал секретарь и протянул Мейсонунесколько карточек с отпечатками.

– А теперь, – продолжал Мейсон, – я прошу обратить ваше вниманиена вещественное доказательство номер двадцать восемь и сравнить отпечатки этойкарточки с одним из имеющихся у вас номеров четырнадцать, шестнадцать, девять идвенадцать.

Свидетельница взяла лупу и стала изучать отпечатки, которыедал ей Мейсон. Она долго их разглядывала, потом покачала головой: