— Что за Колокольщик? — недоуменно спросила Лера.

— Я так называю одну опасную тварь, рядом с которой мы живём, — ответил Бугай. — Он силён, но недостаточно, чтобы напасть на меня и победить с гарантией. Скорее всего, я его в итоге убью. Но щупать оборону он будет, не может не начать. Разберусь со временем… Было страшно?

— Нет, — покачала головой Лера. — Сначала да, но потом я поняла, что он не сможет пробиться внутрь.

— Хм… — почесал Бугай затылок.

Он вытащил из морозильника мясо и готовый обед, который нужно только разогреть. Мясо уложил на тарелку и поставил на стол в гостиной, а готовый обед пришлось… готовить. Поставив сковороду на спиртовую горелку, он высыпал обед из контейнера и дождался, пока он разогреется.

Прихватив из спальни планшет с фильмами и музыкой, а также наушники, он вошёл в тренажёрный зал.

— Привет, — поздоровался он с лежащей на полу Юлией. — Ужин.

— Привет… — поздоровалась она, садясь. — Долго я так буду?

— Сколько потребуется, — ответил Бугай. — Твоё время придёт, ты ещё сдержишь свои обещания.

Положив планшет и тарелку с готовым обедом на пол, он вышел и закрыл дверь на замок.

В кабинете он уселся на диван и открыл кодекс.

Человек — это не медведь или отшельник, живущий отдельно от других людей согласно своей природе, философия и разум согласятся со мной, что человек был рожден для общения и находит свое истинное удовольствие в обществе. Общество — это слово, имеющее множество значений, и оно используется здесь во всех из них без исключения…

Бугай обречённо вздохнул. Будет тяжело.

Продираясь сквозь описание правил поведения, он убил вечер и ночь, но всё-таки обрёл примерное представление о том, что значит быть джентльменом. Но этого недостаточно, чтобы с уверенностью взять на себя данные обязательства.

Решив сделать перерыв, Бугай взялся за написание текста четвёртой главы произведения «Коми-Морт 2».

Работа шла ни шатко, ни валко, он написал ровно две тысячи знаков, хотя под конец работы испытывал усталость.

«Ещё десять тысяч знаков и можно публик…» — подумал Бугай. — «Можно будет приступать к следующей».

Он вряд ли уже когда-нибудь опубликуется. Интернет умер вместе с электричеством. Нет, локально кто-нибудь рано или поздно, скорее рано, сможет наладить некие аналоги Интернета прошлого, но былая глобальность появится нескоро…

Раздосадованный невозможностью публикации, Бугай отложил ноутбук и вновь взялся за кодекс. Некоторые фрагменты текста он рассмотрел недостаточно внимательно, поэтому уделил им особое внимание.

Пункт второй. Никогда не позволяйте даме брать себе стул, звонить в колокольчик, поднимать носовой платок или перчатку, которые она, возможно, уронила, или обслуживать себя тогда, когда вы можете сделать это для неё. Оказывая подобные любезности своей матери, сестрам или другим членам вашей семьи, они становятся привычными, непринуждёнными и, таким образом, более изящно выглядят вне дома.

Бугай подумал, что с этим не возникнет никаких проблем. Дамы не выжили.

Пункт двадцать девятый. Всегда выполняйте взятые на себя обязательства. Нет ничего грубее, чем заключить соглашение, будь то деловое или развлекательное, и впоследствии в одностороннем порядке разорвать его. Если ваша память недостаточно хороша, чтобы хранить в себе все взятые на себя обязательства, возьмите с собой небольшую записную книжку и запишите их туда. В особенности, соблюдайте обязательства в отношениях с дамой, потому что, поверьте, представительницы прекрасного пола могут простить джентльмену любую другую ошибку в воспитании, но не пропущенное свидание.

Самый лучший способ исполнять этот пункт — не давать обещаний и не брать обязательств.

Пункт пятидесятый. Никогда не предлагайте пожать руку даме; если она пожелает, она предложит вам руку, и с вашей стороны будет неуместно сделать это в первым.

Как уже было сказано, дамы не выжили, тем легче будет никогда не подавать руку первым.

Пункт восемьдесят седьмой. Хороший юмор — единственный щит, защищающий от дротиков сатирика; но если вы первым засмеётесь над шуткой, направленной в ваш адрес, то другие будут смеяться вместе с вами, а не над вами.

Любопытно, поучительно, но польза неопределённа. Возможно, что в будущем это очень поможет при взаимодействиях с выжившими. Обычно Савченко Сергей не терпел, когда кто-то насмехается над ним. Всё, как правило, заканчивалось печально для остряка.

Остальное было предельно понятным и касающимся воспитания. Придётся следить за языком, избавиться от слов-паразитов в собственном лексиконе, не материться, не ругаться, не оскорблять людей без веских причин, контролировать собственную ярость, что будет самой большой проблемой, а также вести себя как истинный джентльмен из этого кодекса и дома, и на улице.

Это будет непросто, но на что только не пойдёшь ради +2 к «Интеллекту» и «Харизме»…

— Я принимаю кодекс джентльмена и обязуюсь следовать ему неукоснительно, — громко произнёс Бугай, внутренне принимая это решение.

Открыв окно характеристик и вкладку «Способности», он выставил фильтр на доступные способности.

Вы согласны принять кодекс джентльмена (A Gentleman’s Guide to Etiquette, 1875) как собственное кредо и активировать подсистему интерактивного обучения?

1. Да.

2. Нет.

«Раз решился, то отступать не следует», — подумал Бугай. — «Да!»

Окошко уведомления моргнула неоновым зелёным, а затем исчезло.

Яркая белая вспышка застила глаза. Бугай попытался проморгаться, но бесполезно. Белая слепота никуда не девалась, он попробовал поводить перед лицом руками, но они были будто скованны чем-то.

Минут десять, если верить его внутренним ощущениям, не происходило ничего, только, как ему показалось, менялась интенсивность белого света перед глазами.

Наконец, что-то изменилось. Светящий в глаза белый свет начал постепенно тускнеть. Бугай разглядел непонятную комнату, достаточно плотно заставленную мебелью и прочими предметами интерьера. Картины, висящие на стенах, почему-то шли цветными пикселями, он вылупил на них свои удивлённые глаза, но спустя секунды они стабилизировали изображение и предстали неотличимыми от реальных полотнами. Но теперь, благодаря этому невесёлому пиксельному шоу, в реальность происходящего не верил сам Бугай. Красные обои стен, паркетный пол и матовый оливкового цвета потолок были украшены орнаментами европейского стиля. Картины в массивных деревянных рамах. Одну из картин Бугай даже узнал. «Тонкая красная линия»[5], кисти Роберта Гибба.

— Вам знакома эта картина, молодой человек? — раздался женский голос откуда-то слева.

Бугай резко развернулся. В кресле у мраморного камина начался «танец пикселей», который за несколько секунд сформировал некую женщину лет сорока, одетую в старинный костюм из эпохи Шерлока Холмса.

Роста не ниже метра семидесяти, хотя она сидит, Бугай мог ошибаться, лицо холёное, ухоженное, но с намечающимися морщинами на лбу, собранные в большой пучок на макушке рыжие волосы очень шли к очень бледному лицу и зелёным глазам. Сами глаза холодные как