Создатель, вот я дура, зачем я медлю?! Арос даёт нам шанс. Я бросилась к своему беловолосому воину, про которого забыла в секундном помутнении. Игнис не шевелился. Неужели я опоздала? Упала рядом с ним на колени и прижалась ухом к груди. Пожалуйста, Создатель! Ну не может же он так глупо и внезапно умереть! Я же люблю его!

И через несколько долгих секунд я всё-таки расслышала слабые удары сердца. Игнис был жив. Но ему срочно требовалась помощь. Я оглянулась. К нам по-прежнему никто не спешил. Под куполом были только мы вдвоём. Поискала глазами геста или хоть кого-то из знакомых воинов — никого. Я даже не знала, кто победил. И что делать. Кричать, просить о помощи? А вдруг, увидев, что Игнис жив, его только добьют?

Надо попробовать отдать ему жизненные силы, как это делал Арос. Но я не умела, я не знала. Обернулась к Аросу, ища поддержки. Но дракон лежал на боку, закрыв глаза.

Я сжала губы. Вы не умрёте! Никогда! Ни мой любимый воин, ни Арос. Я просто не отдам вас смерти. Я положила голову Игниса к себе на колени, обняла его руками и представила, что хочу чтобы он выжил. Пусть выживет, Создатель! Пусть узнает, как сильно я его люблю!

Я сидела и гладила рукой белоснежные волосы воина, его лицо, покрытое шрамами. И молилась. Мне больше ничего не оставалось, кроме как молиться. А ещё вспоминать. Как я первый раз увидела Ароса со статным сильным наездником на спине. И первую улыбку синтара. И лёд в его глазах. И боль. Да. Я теперь любила в нём всё и понимала. Только бы он выжил!

Мир перестал существовать. Шум сражения, крики толпы, стоны Ароса — всё исчезло, оставив только нас, двоих. Но ничего не происходило. Игнис только дышал всё реже и реже, руки его холодели. Я не выдержала. Слёзы потекли по щекам. Неужели, когда счастье теперь так близко, я потеряю его? Неужели? Я никогда не искала счастья. Я хотела лишь быть примерной женой, исполнить то, чему меня учили и к чему готовили. И тут вдруг появился он. Счастье поманило меня за собой, радужной призрачной лентой, а потом вдруг раз — и исчезло, оставив лишь пустоту в душе. Так не может быть! Слышите, не может!

Я нагнулась и прижалась губам к волосам Игниса. Как больно! И давит сердце. Как будто каменная глыба. Я закрыла глаза и до боли закусила губы, пытаясь успокоиться, заставить себя. Я всё ещё жива. А когда открыла, потрясённо выдохнула.

На меня смотрел, не мигая, мой беловолосый воин, смотрел и улыбался.

— Тависса, родная.

— Тшшш. Молчи. Не трать силы. — Я прижала палец к его губам, поспешно стирая слёзы. От облегчения я готова была разрыдаться ещё сильнее и едва сдерживала себя. Он жив! Создатель, жив!

Но теперь нам надо выбраться отсюда. Я понятия не имела, как. Обернулась в поисках выхода. На площади творилось что-то невообразимое. Толпа кипела и бурлила. Воины сражались между собой и с толпой. Постоянно сверкали вспышки. Это, видимо, маги устраняли неугодных. Это чудо, что наш купол ещё держался. Маги хотели, чтобы Игнис не сбежал, а сделали только хуже себе. Я понятия не имела, почему купол пропустил меня. Но больше к нам никто пока приблизиться не мог. Даже Арос.

Я поискала глазами дракона. И вздрогнула. Стоило о нём подумать, как огромная тень закрыла небо. Что мне делать? Он ведь не пробьётся через купол! Я задумалась на секунду, потом сделала то, что могла — помогла подняться Игнису. Его качало, а в глазах стояла пелена, но я твёрдо его держала. Мы должны сделать эти несколько шагов вместе. Я не донесу его до границы купола.

И мы сделали эти два шага. На третий шаг, нас словно выбросило наружу, а Игнис начал медленно оседать. Я обернулась, ища помощи. Разум опять начала захватывать паника. Но тут же, ы несколько взмахов перед нами приземлилась фигура дракона, моего дракона. Нас спасло только то, что магам было, видимо не до нас. И пока я забиралась на Ароса сама и помогала Игнису, нас не трогали. Маги бросились к нам, как только мы взлетели. Но Арос справился в этот раз. Слава Создателю! Мы спасены!

Пока мы медленно улетали прочь от столицы, я всё ещё не могла поверить, что мы спасены. Хотя Игнис по прежнему лежал головой у меня на коленях, а я сидела на Аросе. Меня мутило от слабости, руки дёргало от боли. Я старалась даже не смотреть на свои ладони, боясь увидеть кровавое месиво вместо кожи.

Игнис так и не пришёл в себя, но я не волновалась. Знала, нет, скорее чувствовала, что с ним теперь всё в порядке. Надо только отлежаться. И мне, пожалуй тоже. Но Арос… Хватит ли у него сил довезти нас в безопасное место? Он ведь тоже потерял много сил. Я это чувствовала и ещё видела, как едва ощутимо его вело и потряхивало в полёте.

Я только подумала об этом, но никакого ответа от дракона не получила. А усталость была сильнее меня, поэтому я устроилась поудобнее на спине Ароса, обняла Иниса (а вдруг, не дай Создатель, он надумает свалиться) и провалилась в глубокий сон без сновидений.

А очнулась я от того, что спина подо мной перестала качаться и была как то уж подозрительно спокойна. Я открыла глаза и едва не подскочила — Игниса рядом не было. Что случилось? Где мой синтар? Попыталась сесть и поняла, что не могу. Всё тело сковала слабость, совсем как тогда в первый раз, после того как мои силы забрал Вадарк. Только в это раз я отдала их сама, по собственной воле.

Я попыталась сползти со спины дракона, который, по видимому, мирно спал, тоже восстанавливая силы, и невольно застонала.

— Тише, тише. Лежи, отдыхай!

Это был голос моего родного воина. Я улыбнулась и расслабилась. Всё хорошо. Он рядом.

Через несколько часов, когда я достаточно отдохнула, чтобы говорить и слушать, узнала, что Игнис уже распрощался с жизнью, когда появились мы с Аросом. В истории это был первый случай, когда свободный дракон бросился помогать по собственной воле, хоть и своему бывшему хозяину.

— Наверное, всё дело в том, что с самого начала у тебя с Аросом установилась какая-то связь. И если свою связь с ним я оборвал, то твоя осталась. И если она основана на магии, то на той, которую мы не знаем.

Игнис смотрел на меня с восхищением. Я улыбнулась в ответ. Всё было так хорошо, что даже не верилось.

— Что ты будешь делать? — Спросила. — Ведь нас наверное будут искать.

— Не знаю. Отправимся с тобой к тебе домой, если ты, конечно не против. — Беловолосый синтар как-то смутился, замялся и замолчал. Его что-то мучает?

— Я не против, — подняла глаза на Игниса и невольно покраснела.

— Я не знаю, почему ты меня спасла, — он смотрел на меня серьёзно, не мигая, — но я хотел тебе сказать. С самого первого дня, как я тебя увидел (видит, Создатель, я боролся как мог!) я хотел тебе сказать, как ты мне дорога. Так незаметно стала мне близкой. Такая чистая, сильная, смелая… — Я покраснела и отвернулась. Я не заслуживаю всех этих слов. Не больше, чем те люди, что дали мне это всё, воспитали меня такой. — Такая родная, — Игнис помолчал немного, потом продолжил, — и вот ты должна была достаться этому старику Вадарку или ловеласу Мирису, поменявшему уже жён и любовниц больше чем Вадарк. Говорил, что он каждой своей любовнице обещал вернуть возможность рожать детей, а потом просто обманывал и выставлял за порог. Я не мог это терпеть, мне было больно даже дышать рядом с тобой, — Игнис сжал кулаки так, что побелели костяшки. — И всё же я терпел, потому что я воин. Я не мог иначе. Проклятый долг и честь держали меня. И вот ты рядом со мной. Ты спасла меня. Такая недоступная и такая…