— Саша, а ты не проводишь нас до номера, ночь такая темная? — Попросили девушки спустя где-то час общения. Согласился, самого уже напрягала эта ужасная какофония.

На выходе, чуть в стороне, отыскалась перспективная парочка парней в толстовках с капюшонами. С одной стороны, ничего странного в этой одежде нет, все же ночь, тепло, но не жарко, как знать, может они просто мерзлявые. С другой, сразу оба? Да и капюшоны из плотной ткани — в моем родном городе чуть ли не униформа для кровососов. Впрочем, в этот вечер тайна юношей в толстовках так и осталась не раскрытой. Они вполне мирно стояли, а со мной вообще дамы. Навязались вот, на мою голову.

— Ну, что, зайдешь, кавалер, марки посмотреть? — Задала мне Зеля вопрос на пороге их хибары, поставленной в саду хозяйского дома.

— Марки? Марки это интересно. — Отозвался я в ответ.

А едва закрыли за собой дверь, Зеля сразу с поцелуями полезла. Хотел поинтересоваться, где же у них марки, в самом деле, но решил не обострять.

Утром покидал полностью удовлетворенных дамочек. Как заявила мне Наташа на прощанье:

— Ну, вот, теперь можно со спокойной душой и домой возвращаться. Будет что вспомнить об отдыхе.

И да, это их последняя ночь на курорте была, оттого и в ночном клубе сами самостоятельность проявили, что весь отпуск никто из мужчин так и не отважился к ним со знакомством подойти. Со стороны глазеть глазели, а не подходили. Робкий мужик нынче пошел, всякими феминистками и прочими Мониками Левински запуганный.

День провел, отсыпаясь. Все в том же учебнике автор настоятельно предостерегал против слишком частых призывов с той стороны. В мышеловку ведь, разведав путь, при случае, может такой хомяк-переросток заглянуть, что и самого призывателя вместо сыра схавает. Вечером снова отправился по уже разведанному маршруту, только в этот раз в сам шумный и суетный зал решил не заходить. Авось, те двое в толстовках с капюшонами здесь частые гости.

Даже сам удивился, когда моя идея буквально сразу же сработала. Стоят субчики. С девушками заигрывают, но внутрь отчего-то не заходят. Подошел, поздоровался:

— Привет, Ночному племени.

— О, как! — Непонятно ответил один из двойки. Ну, и как теперь разобраться, вампир он или нет. Я же даже ощущению силы встреченных вампиров не обучен. Понятное дело, если он не старейшина какой, конечно.

— Вы из какого клана? — Единственный вопрос, который смог придумать, чтобы с одной стороны прояснить ситуацию, если это вампиры, а с другой не палиться так уж явно, если это просто обычные люди. На Кавказе же кланы — обычное дело.

— Малкав, а ты?

— Носферрату. — Название взял из художественной книжки, в реальности такого клана, конечно же не существует, но в том-то все и дело, что на слуху названия семи международных кланов, их еще называют Великими, более-менее знают названия кланов соседей, но Земля большая, вампирские кланы в связи с гибелью старших дробились даже за обозримую историю неоднократно, соответственно кланов множество, всех и не упомнишь.

— Носферрату? — Теперь уже явно выявленный вампир покатал это название на языке. — Нет, не слыхал такого названия.

— Неудивительно, наши старейшины предпочитают держаться в тени, один я вот вылез на свет.

— И что же ты хотел? Нам тут всякие беспорядки с залетными точно не нужны. — Однако то, что эти двое вампиров вполне мирно разговаривают, уже хороший знак.

— Всего лишь торговать с вами.

— Торгова-ать? — Переспросил тот, с кем я беседовал. — Ну, так с этим тебе к старейшинам, мы существа маленькие, у нас и ценностей то для обмена особо нет.

— Меня интересуют не ценности, а знания заклинаний и навыки, если сможете ими поделиться. И не торопитесь снова отказываться. Так сложилось, что в нашем клане напрочь перепутана система обучения. К примеру, я вполне квалифицированный демонолог, но до сих пор не владею даже определением силы встречных существ. И Отвода Глаз, ни заклинания, ни, тем более, навыка не знаю. А мой наставник до сих пор отказывается меня в эти знания посвящать, говорит, что рано еще.

— Так не бывает. Система обучения во всех кланах стандартная. — Вступил в разговор второй, до этого мгновения молчавший.

— Ну, считай тогда, что это шутка такая. Только за простейшие для вас знания я готов расплатиться демонической кровью.

— Что за демон? — Сразу заинтересовались оба.

— Так откуда я знаю. Кто придет на вызов. Зато кровь будет свежайшая, прямо чуть ли не сразу из артерии.

И снова повторюсь: если две стороны очень хотят совершить одну и ту же сделку, она совершается очень быстро. Через пять минут, договорившись назавтра встретиться в этом же самом месте примерно в это же время, топал уже вниз по склону, к морю. А то побывать на море и ни разу даже не искупаться. Согласитесь, непорядок.

На следующий день проснулся где-то близко к обеду, вчера так понравилось в ночном море бултыхаться, что плавал чуть ли не до самого утра, соответственно спать лег очень поздно. Ну, или рано, это как посмотреть. Проснувшись, подзаправился кровью, которую я предусмотрительно выложил размораживаться и принялся за свое очередное великое колдунство. А что? Демонологи же темные маги по большинству литературных классификаций, сиречь колдуны, значит, их ритуалы призыва — это самое колдунство и есть!

Зов в межмировой эфир запустил чуток посильнее, чем в прошлый раз, но не слишком. Вот будет смешно, если теперь ко мне несколько сотен импов разом прискачет. Тысяча старушек по рублю, на такое, думаю, ни один Раскольников бы не подписался.

На зов заявился… заявилась… совсем даже не имп. Сначала сквозь оболочку мира просвечивать контуры женской фигурки стали. Словно остановилась практически на самом пороге в нерешительности и ни туда, ни сюда. Но все же продавила эту самую оболочку, являясь на Землю во плоти. И снова в нерешительности остановилась. Внешне, так просто школьница лет так этак пятнадцати. Красивая, только кожа имеет непривычно красный оттенок. И я, уже совсем было готовый атаковать, приостановился. Ну, не чувствуется от нее агрессии. Почти наверняка совершаю страшную ошибку, в учебнике по этому поводу особое предостережение написано, но спросил в смятении:

— Ты кто вообще такая?

— Хитренький какой, мне мама говорила ни в коем случае не говорить свое имя первому встречному призывающему. — О! А она вполне себе по-русски балакает.

—