Я повернулась к Джексону спиной, потому что не хотела, чтобы он видел слезы у меня в глазах. Если бы он доверял мне, не сделал бы такого, и от этого было больно. Я почувствовала его руки на своей талии.

— Прости, — прошептал он мне на ухо.

Часть меня хотела наказать его, но другая растаяла в его руках. Он совершил ошибку, а я в свое время совершила их множество.

— Ладно. Я принимаю твои извинения. Но то, что ты сделал, отменил наш вечер из-за того, что увидел, даже не поговорив со мной, это было подло с твоей стороны.

— Я знаю. — Он крепче обнял меня.

Я развернулась к Джексону лицом и обняла его.

— У нас была первая ссора. — Он поцеловал меня в макушку.

— Да, и мне не понравилось.

— Мне тоже. — Его руки переместились к моему лицу, губы мягко коснулись моих. — Ведь есть так называемый примирительный секс?

— Есть. — Наши губы продолжали двигаться вместе.

— Тогда лучше перейти к нему. — Он улыбнулся, поднял меня и отнес в спальню.

Глава 33

Эмили

Прошла неделя с нашей первой ссоры с Джексоном, и все было прекрасно. Мы оба согласились забыть о ней и никогда больше не вспоминать.

Зайдя в «Таверна на лугу», я увидела в кабинке Кристал, попивающей коктейль. Она улыбнулась и встала, увидев, как я иду к ее столику.

— Эмили, дорогая. Ты фантастически выглядишь. — Она обняла меня.

— Как дела, Кристал?

— Хорошо. Как твой магазин?

— Очень хорошо. Спасибо.

Я села напротив и заказала мартини.

— Не буду ходить вокруг да около и спрошу прямо, — начала я, положив салфетку на колени. — И хочу, чтобы ты была предельно честна.

Она сжала губы и сделала глубокий вдох в ожидании моего вопроса.

— Грегори мой отец?

Кристал подняла свой бокал и сделала маленький глоток.

— Да. Он твой отец.

— Как ты могла скрывать это от меня все эти годы?

— Потому что об этом попросила твоя мать, а она была моей лучшей подругой. Карен сказала, что для нее Грегори никогда не существовал, та часть ее жизни тоже. В тот день, когда она узнала, что он не вернется с подготовки, она изменилась. Я не думала, что кто-то может измениться так быстро. Твоя мама сказала, что ты — единственный важный человек в ее жизни, и собралась создать новую жизнь в новом месте. Там, где могла начать с нуля и вырастить тебя.

— Я не понимаю. Если бы она любила его, то могла бы и дождаться, — возразила я.

— Твоя мама чувствовала себя брошенной. Несмотря на то, что она сообщила Грегори о своей беременности, он все равно хотел уехать. Его мечты оказались для него важнее тебя и ее, она не смогла это вынести. Грегори был ее первой любовью, Карен была так убита горем, что убедила себя в том, что все мужчины одинаковы. И если она отдаст свое сердце мужчине, он тоже в итоге уйдет. Она мне говорила, что не могла любить мужчину, потому что не хотела, чтобы ты испытала это чувство — быть брошенной. Если бы у вас ничего не получилось, а ты бы уже привязалась, тебе было бы тяжело. Карен пыталась защитить свою дочь, хоть я не была с ней согласна.

— Значит, по твоим словам, это из-за меня она никогда не позволяла себе серьезных отношений?

— Из-за вас обеих. Она защищала и тебя, и себя.

— Почему она врала мне о том, что не знала, кто мой отец?

— Потому что ей было больно говорить о нем. Даже спустя годы, она так и не забыла его. Ей казалось, что если скажет тебе о нем, то ты обязательно захочешь найти отца и встретиться, а это она позволить не могла.

— Почему? — прищурилась я.

— Потому что, Эмили, — она положила руку на мою, — он бросил тебя еще до твоего рождения, и, по ее мнению, не заслуживал тебя.

Я посмотрела на потолок, пытаясь сдержать слезы.

— Это было мое решение. — Я указала на себя. — Она не имела права скрывать от меня отца, потому что он разбил ей сердце. Ей всего лишь нужно было его дождаться.

— У твоей матери было много проблем. Ее отец ушел, когда она была маленькой, и на ее глазах мать день за днем тщетно ждала его возвращения. Для нее история повторялась с Грегори.

— Но она говорила мне, что дедушка, ее отец, умер.

— Она всем так говорила. Он сказал ей и ее маме, что выйдет в магазин за сигаретами, но так и не вернулся. Спустя пару дней, твоя бабушка нашла письмо в его ящике, в нем он писал, что не был счастлив, и его единственным выбором было уйти. Поэтому твоя мама умоляла Грегори не уезжать. Она пыталась защитить тебя от той боли, с которой жила сама столько лет после ухода отца.

Я с трудом сглотнула, потому что не могла поверить своим ушам. Моя мать, человек, которому я доверяла больше всех на свете, врала мне. Пообщавшись с Кристал еще немного, мне захотелось подышать свежим воздухом, потому я поблагодарила ее за встречу и за правду.

На улице я почувствовала себя потерянной. Достала телефон из сумочки и уставилась на него, собираясь позвонить Джексону, но не смогла. Я не хотела так сильно в нем нуждаться. Поэтому доехав на такси до кладбища, где была похоронена мама, я встала на колени у ее могилы. Облака сгущались, воздух застыл. Но мне было все равно, потому что я должна была открыть ей свои чувства.

— Мам, я понимаю, у тебя были свои причины, но почему? Почему ты врала мне? Все твои лекции за годы о «долго и счастливо» и отношениях были лишь ради твоей защиты. Ты заставила меня верить в то, что ничего хорошего из отношений не выходит. В то, что влюбиться в кого-то — просто ужасно. Я принимала твои слова на веру. Родители не должны врать.

С неба полился дождь, а я колотила руками по могиле.

— Оказалось, ты говорила мне то, в чем сама себя убедила, потому что не могла вынести новой боли. Может ты и думала,