– Вот-вот, – подтвердил Дандридж. Почувствовав, что мистер Ганглион относится к его делу без предубеждения, он осмелел, раскрыл портфель и достал конверт. – Только не забудьте: я в тот момент был в бессознательном состоянии.

Мистер Ганглион понимающе закивал:

– Конечно, конечно.

Он открыл конверт и вынул снимки.

– Силы небесные! – ахнул он, взглянув на первую же фотографию.

Дандридж сидел как на иголках. Он устремил глаза в потолок и слушал, как мистер Ганглион, перебирая снимки, то возмущенно фыркает, то восхищенно крякает. Наконец адвокат в изнеможении откинулся на спинку кресла.

– Ну? – спросил Дандридж.

Мистер Ганглион окинул его недоверчивым взглядом.

– Всего тысяча фунтов? – спросил он. – А не больше?

Дандридж покачал головой.

– Ну что вам сказать. Вы чертовски легко отделались.

– Но я же не заплатил, – напомнил Дандридж.

У адвоката глаза полезли на лоб.

– Не запла… Вы хотите сказать, что пожалели тысячи фунтов, после такого вот… – Не находя слов, мистер Ганглион помахал одним особенно отвратительным снимком.

– Я не мог, – оправдывался Дандридж.

– Что значит, не могли?

– Шантажисты больше не объявлялись. Позвонили раз – и все. Второго звонка я так и не дождался.

– Понятно. – Мистер Ганглион снова воззрился на фотографии. – И кто эта милая барышня, вам, конечно, неизвестно.

– Ума не приложу. Я ее видел в первый и последний раз.

– Судя по всему, вам и одного раза хватило. Значит, больше ни писем, ни звонков?

– Некоторое время все было тихо. А вчера вечером звонит секретарша из Управления регионального планирования.

– Секретарша из Управления регионального планирования. – Мистер Ганглион схватился за карандаш. – Как фамилия?

– Нет, она тут совершенно ни при чем. Она позвонила просто кое-что сообщить. Оказывается, в Управление заходила леди Мод и просила мне передать, что у нее имеются фотографии, представляющие для меня интерес…

Он не договорил. Мистер Ганглион привстал в кресле и обжег Дандриджа яростным взглядом.

– Леди Мод? – взвизгнул он. – Вы являетесь ко мне с пачкой фотографий самого гнусного свойства, и у вас поворачивается язык утверждать, будто они имеют какое-то отношение к леди Мод Линчвуд? Драть вас надо за такие слова! Леди Мод Линчвуд – одна из самых уважаемых наших клиентов – милейшая, достойнейшая дама, отпрыск знатнейшего рода…

Он захлебнулся бешенством и вновь опустился в кресло.

– Но… – начал Дандридж.

– Никаких «но»! – отрезал мистер Ганглион, трепеща от гнева. – Вон отсюда! Еще одно слово, сэр, и я подаю на вас в суд за клевету. Вы меня поняли? Только посмейте где-нибудь повторить этот поклеп. Если я узнаю, что вы распускаете грязные слухи, я с вами церемониться не буду, слышите?

Еще бы не слышать. Подхватив портфель и выскочив на лестницу, Дандридж обнаружил, что негодующие вопли мистера Ганглиона слышны даже там. Только дома Дандридж спохватился, что оставил фотографии на столе мистера Ганглиона. Черт с ними. Возвращаться за этой мерзостью себе дороже.

Выставив посетителя, мистер Ганглион утихомирился. На столе, прихотливо переплетаясь, застыли в двухмерном пространстве фигурки Дандриджа и незнакомки в капюшоне. Адвокат поправил очки и с интересом просмотрел фотографии. Потом положил их в конверт, а конверт убрал в сейф. Не позволит он порочить доброе имя Хэндименов. Хотя, по правде говоря, эта история похожа на правду – с леди Мод станется. Удивительная женщина эта Мод, просто удивительная.

По пути в Лондон леди Мод успела проинструктировать Блотта насчет его новых обязанностей:

– Возьмете такси и будете караулить мужа возле его дома. Когда он выйдет, следуйте за ним. Глаз с него не спускайте, особенно вечерами. Мне надо узнать, у кого он бывает по ночам. Завернет в какой-нибудь подъезд – ступайте туда же и проследите, на каком этаже остановится лифт. Вам все понятно?

Блотт сказал – все,

– Только ни в коем случае не попадайтесь ему на глаза. – Она придирчиво оглядела Блотта. В новом темно-сером костюме садовника было не узнать. Однако осторожность не помешает. Надо будет заехать в «Харродз»[18]и купить ему котелок.

– Если увидите его на улице с женщиной, езжайте за ними, а когда они расстанутся, следите за дамой. Необходимо выяснить, кто она такая и где живет.

– А потом вломимся к ним в квартиру и будем фотографировать? – оживился Блотт.

– Ну нет. Сперва все разузнаем, а там посмотрим.

С вокзала такси доставило их в гостиницу в Кенсингтон – заскочили только в магазин купить Блотту котелок. А в пять часов Блотт уже сидел в такси возле дома сэра Джайлса близ вокзала «Виктория».

Прошел час. Таксист покосился на включенный счетчик и бросил:

– Вам, конечно, виднее, но эта стоянка вам недешево обойдется.

Блотт, у которого в кармане лежало сто фунтов, согласился, что ему виднее. Такая работенка пришлась ему по вкусу. Он с любопытством глазел на мчащиеся мимо машины, на спешащих прохожих. Так вот он какой, Лондон, столица величайшей империи мира, город, перевидавший на своем веку множество славных королей и королев, о которых Блотт столько читал. Душу его наполнили самые возвышенные чувства. И что особенно приятно, Блотт приехал сюда за тем, чтобы выследить его (по другому он хозяина и не называл: много чести). Его и его любовницу. Пригодились-таки его услуги леди Мод.

В семь часов утра сэр Джайлс наконец вышел из дома, сел в машину и отправился ужинать в клуб. Такси неотступно следовало за ним по пятам. В восемь сэр Джайлс поехал в Сент-Джонз Вуд. Такси за ним. Оставив машину на Элм-роуд, сэр Джайлс подошел к двери дома и нажал вторую кнопку звонка. Едва он скрылся в доме, Блотт вылез из такси, пересек улицу и прочитал табличку у кнопки звонка. На табличке значилось: «Миссис Фортби». Блотт вернулся к такси.

– Миссис Фортби, миссис Фортби, – повторила леди Мод, выслушав рассказ Блотта. – Элм-роуд.

Она взяла телефонный справочник и отыскала там миссис Фортби.

– Вы молодец, Блотт. Просто молодец. Так вы говорите, он у нее и остался?

– Да. А таксист отказался ждать. Сказал, что ему пора ужинать.

– Бог с ним. Вы прекрасно справились. Остается выяснить, что представляет собой эта миссис Фортби. Познакомиться бы с ней покороче. Но как?

– Давайте я за ней послежу, – вызвался Блотт.

– А что толку? И потом, чтобы следить, надо знать ее в лицо.