Бедный султан, постучаться к тебе позволь:

Ждут на пороге послы из далеких стран.

Я понимаю твою о невесте боль,

Но предстоит отвлечься от личных ран.

Не поселилась у девы в душе весна,

Выбрала вместо свадьбы холодный пруд.

Разве же это повод лишаться сна?

Плач по младой глупышке – напрасный труд.

Ты – государь, а это тяжелый крест.

Но не найдется завидней тебя жених.

Можешь ты выбрать из тысячи ста невест,

Можешь жениться разом на всех на них.

Лучшие чувства заводят порой во зло.

Истина эта, как капля слезы, проста.

Не понимала девица, как ей везло, —

Вот и надумала вниз головой с моста.

Зря ты кусаешь губы и хмуришь лоб:

Будет тебе богатство, любовь, почет.

Вроде любил какой-то ее холоп.

Кто же такую мелочь берет в расчет?

…Только забыть о деве тебе невмочь.

Будет отныне у ложа свеча гореть.

Тысяча минет ночей и за ними – ночь…

Сказкам султан не сможет поверить впредь.

Тот день я почти целиком провела в библиотеке. Осматривалась, изучала хранившиеся здесь книги, выясняла, что где расположено. Сделала лишь один перерыв на еду, а заодно пообщалась с портнихами. Они сняли мерки, и мы немного обсудили фасоны будущих нарядов. Не могу сказать, что мне на сто процентов понравилось все, что было предложено. Мне хотелось, чтобы платья были более привычными, более похожими на те, что носят на севере. Но, во-первых, я недостаточно разбиралась в шитье, чтобы объяснить портнихам, чего именно хочу, да еще и на арканзийском. Во-вторых, не была уверена в том, что северные фасоны будут сочетаться с южными тканями. И, в-третьих, не горела желанием выделяться на фоне окружающих еще и нестандартной одеждой. Мне и цвета волос хватало.

Официально я вступала в должность архивариуса на следующий день. Я привела себя в порядок, выбрала наиболее строгое платье из тех временных, что висели сейчас в моем шкафу, и в сопровождении Бьянки отправилась в библиотеку. Каково же было мое удивление, когда, едва достигнув нужного коридора, я услышала гул голосов и завидела впереди самое настоящее столпотворение. И если поначалу я надеялась, что все эти люди пришли в какое-то другое место по соседству, то вскоре пришлось принять очевидное: их целью была именно библиотека. Что же им там так неожиданно понадобилось?

– А книги скоро выдавать начнут? – спросила встрепанная женщина лет тридцати, с беспокойством поглядывая на висящие в коридоре часы.

– Да вроде бы скоро должны, – прошамкал в ответ какой-то старичок.

– А по сколько штук в одни руки? – озабоченно спросила совсем молоденькая девочка. – А то мне, похоже, целых три нужны, а я не знаю, дадут или нет.

– Ишь чего захотела, целых три! – возмутился всезнающий дедушка. – Сначала одну книгу возьми, прочитай, возверни назад, а уж потом за следующие принимайся!

– Дрэго, не нагнетай! – поморщился сероглазый парень лет двадцати пяти. – Не бойся ты, Кристи, наверняка сколько нужно, столько тебе и дадут.

– Карлота, а ну-ка передвинься в конец очереди, тебя тут не стояло! – гневно воскликнула какая-то женщина средних лет.

– Это как это не стояло? – возмутилась в свою очередь Карлота. – Да я, может, еще до рассвета сюда пришла! Отошла просто на минутку.

– Эй, люди добрые, кто-нибудь знает, а книги-то хоть свежие? – выкрикнула еще одна женщина, державшая в руках плетеную корзину.

– Свежие, тетя Зита, только что из-под курицы! – хохотнул все тот же молодой парень, что недавно заступался за Кристи.

– Нет, ну а правда, их хоть недавно написали? – ничуть не обидевшись, продолжала настаивать женщина.

– Какие недавно, а какие и лет четыреста назад, – ответил кто-то из собравшихся.

– Четыреста лет?! – изумилась женщина. – Поди, врешь!

– Вовсе и не врет, – поддержали ответившего. – И более древние есть.

– Вот это да, – разочарованно покачала головой женщина. – Ох и дурят же нашего брата! Да кому ж интересно, кто и что написал четыреста лет назад? Того человека и в живых-то нет давно!

– И правда, Зита, кому такое может быть интересно? – продолжал веселиться все тот же молодой. – Вот лучше ты сама сядь да и напиши пару-тройку книжек. И всем будет интересно, потому что новое ведь, свежее, да и спросить есть с кого, если что не так!

– А что? Вот возьму да и напишу! – беззлобно откликнулась та.

Я слушала все это, остановившись в тени и прижавшись к стене. Бьянка последовала моему примеру. Мысли лихорадочно метались в голове. Данте утверждал, что в библиотеку почти никто не приходит. Лгал? Да нет, с какой бы стати? Тем более что я и сама вчера имела возможность убедиться, насколько здесь обычно бывает тихо. За весь день ни один человек не пришел. И вдруг – такое. При этом люди, которые здесь собрались, сказать по правде, не производили впечатления особо читающих. Их вопросы тоже свидетельствовали о том, что посещение библиотеки для них в новинку. А некоторые, судя по всему, и книгу-то в руках едва ли когда-нибудь держали. Ну, разве что пока грамоте обучались – совсем уж неграмотные вряд ли сюда бы пришли. И как это понимать?

Народ действительно сбежался в библиотеку из-за нового архивариуса, как предсказывал Ренцо? Но кастелян говорил исключительно о мужской части обитателей армона, к тому же он, без сомнения, шутил. Конечно, можно было бы предположить, что слуги – а в основном толпа состояла именно из них – просто сбежались под благовидным предлогом, чтобы поглазеть на прибывшую с севера диковинку. Но в этом случае они бы и разговоры вели совершенно другие. Ничего не понятно…

В очередной раз выглянув из своего укрытия, я увидела, как несколько человек отчаянно бьются «за место под солнцем», то бишь за место в очереди поближе к входу в библиотеку. Понятно. Если сейчас отворить дверь, они ворвутся все разом и всё там разнесут. Я судорожно сглотнула, представив себе масштаб разрушений. Сдается мне, не случайно вся эта «радость» свалилась на мою голову в первый же рабочий день. Но с этим разберемся позже. Похоже, кто-то просто не понимает, что после похищения, клейма и путешествий в трюме и через пустыню меня уже невозможно выбить из колеи подобными мелочами.

– Бьянка, слушай внимательно, – быстрым шепотом заговорила я с горничной. – Беги назад и приведи сюда первого попавшегося стражника, или можно даже лакея, но только такого, покрепче. Скажи: надо проследить, чтобы люди соблюдали очередь, заходя в библиотеку.

– Я-то сбегаю, а если он откажется? – засомневалась Бьянка. – Скажет, что это не его обязанность и все такое?

– Значит, вежливо так, и главное, спокойно, хорошо, Бьянка? – скажи ему, что если библиотеку сегодня разгромят, то дон Эльванди накажет не только архивариуса, но и тех, кто мог предотвратить эту неприятность, но остался в стороне.