Ну, неправильно это! Хотя Лидия Петровна фыркает, что нужно даваться мужчине позаботиться о себе и подарить подарок, если он хочет, когда он хочет и какой он хочет. Но подарить кафе — это слишком.

С Егором мы встречаемся уже у набережной и буквально бежим под крышу веранды того самого домика, что занимает мои мысли уже долгое время.

— Я такой красивой тебя еще не видел, — выдыхает Егор вдруг. И смотрит на меня так, что колени подгибаются.

Мои щеки горят, губы влажно блестят, потому что дурацкая привычка их облизывать, когда нервничаю, никуда не делась. Волосы растрепались, намокли и завились так сильно, что это уже почти неприлично. Но я так счастлива, что это всё вообще не важно. Важно совсем другое.

— Какая красота ходила у меня под носом несколько недель, а я и не замечал. И теперь вот каждый день ты всё красивее и красивее. Куда уж больше, Эмма? Остановись, — говорит он и проводит большим пальцем по моей щеке в незамысловатой ласке.

Надо же. Вместо рябой и лохматой, я опять оказываюсь красивой. Он говорит, что мои волосы — пожар, веснушки — созвездия, а глаза — Марианская впадина, тонуть в них и тонуть. И мне, может, посмеяться бы, может, фыркнуть в ответ на такие странные слова, где-то банальные, но вместо этого я млею и мнусь.

Дом оказывается еще старше, чем казалось снаружи, но полы и крыша — довольно крепкие. Тут точно нужно красить стены, а перед этим еще выравнивать, штукатурить, а где-то вообще достраивать. Нужно менять окна и настил на открытой веранде, хотя, может быть, ее стоит достроить и сделать больше. Крыша тоже не везде в приличном виде, но, на удивление, нигде нет плесени. Я-то думала, от влаги тут всё будет черное, но ошибалась. Строили грамотно, на века.

Нужно оборудовать кухню, где-то добавить окон… И это я еще даже не решила, нужен ли мне этот дом. Ладно, тут я лукавлю.

— Не могу понять, тебе нравится он или нет? — спрашивает Егор, но у меня пока нет ответа для него. Зато есть для себя.

Это лучшее место в мире, мне плевать, сколько это стоит и как тут что чинить. Хочу проводить свои дни вот тут. Хочу тут готовить, принимать гостей, пить кофе.

Я очень хочу вот тут заниматься делом своей жизни

.

Я не могу купить дом, пока я замужем. Не могу открыть дело. Но ведь так хочется.

Формально мне еще пару недель ходить замужней, но если что-то пойдет не так? Что дальше-то?

— Эмма, давай для начала узнаем, сколько хотят за этот дом. Арендовать или купить — будем решать потом. Я же сказал, я готов тебя проспонсировать.

— Егор, ну не хочу я, чтобы ты меня спонсировал. Я хочу сделать всё сама. Я хочу знать, что могу.

Егор смотрит удивленно, он искренне не понимает, что я хочу сказать. Ну, если честно, я тоже не до конца понимаю, как донести до него смою странную мысль. Но я всю жизнь доверяла мужчине, шла за ним, делала что нужно. И к чему это привело? Этот осадок не дает мне сейчас еще раз полностью довериться кому-либо.

— Всю жизнь мне диктовали что и как. Мне так хочется всё сделать, какяхочу, не оглядываясь и не думаю, кто что подумает!

Он вдруг улыбается так тепло, что я удивляюсь.

— Эмма, для этого мне достаточно подарить тебе этот дом. На бумаге, после развода.

И я вдруг впадаю в ступор. Он даже не знает, сколько всё это стоит, но уже примерно представляет план действий, это видно. По сути, он ведь очень богатый человек, я просто не могу уложить это в голове. Для меня богатством было выкупить ресторан, а не арендовать его. А тут — половина города, что ему какой-то небольшой домик на набережной.

— Я не могу так, Егор. Мне… странно.

Он обнимает меня и шепчет, что всё понимает и торопить не будет, а я утыкаюсь куда-то в его воротник. Он пахнет лесом и домом, и соблазном, и немного возбуждением. Я не хочу торопиться, он, похоже, тоже, но… Надо быть с собой честной, это точно скоро изменится.

Он готов ради меня на многое, я обязана ему жизнью, о чем может идти речь? Все дело в моем дурацком разводе. Я просто боюсь до конца доверять людям.

.

Вечером мне звонит Давид.

— Эмма, я думаю, твоего гопника из подворотни не поймают. Слишком там красиво были отключены камеры.

Да, Егор уже обратил на это мое внимание. Все камеры в райне отключились. Технический сбой.

— И что теперь делать? — спрашиваю я. Мне не хочется верить, что Марк останется безнаказанным все-таки я не просто испугалась, я была в полном ужасе и пережила худшие минуты своей жизни в этом темном гараже. До сих пор кошмары снятся.

— Ничего, дорогая, — отвечает он, а я расстраиваюсь еще больше. — Просто жить. У тебя теперь охрана, мужчина, так что я спокоен. И ты постарайся успокоиться. Он звонил мне сегодня, попросил составить договор дарения, который ты подпишешь после развода.

Что? Егор и договор дарения? И Давид? А главное, как Егор узнал кто такой Давид, как получил его контакты? Вопросов больше чем ответов.

— Какой договор? Почему он звонил тебе?

— Договор дарения на какой-то дом. Дорогие подарки, тебе не кажется? — голос Давида спокойный и в нем слышится улыбка. Будто он рад таким дорогим подаркам для меня, а не опасается, как это обычно бывает.

Что ж, я вкратце обрисовываю Давиду ситуацию, делюсь даже мелкими деталями, так что через некоторое время он заявляет, что отказываться не нужно.

— Все серьезно, Эмма. Воспринимай это, как если бы он подарил тебе кухонный комбайн.

Меня тут же разбирает нервный смех. Вот это масштаб, вот это погрешность в расчетах, сразу на четыре нолика, как минимум.

— Да, конечно! Вот только кухонные комбайны не стоят миллионы!

— Тогда стиральную машинку с сушилкой. Премиальную. Представь, что твоя машинка сломалась, а он