— Мне самой неприятно, что именно я сообщила тебе дурное известие. Пойдем со мной, окунись в воду, и потом мы вместе вернемся ко мне домой.

Уилу хотелось побыть одному, разобраться в своих печальных мыслях. С другой стороны, ему не хотелось оставаться в стенах дворца.

— Отсюда до моего дома буквально пара шагов, — сказала госпожа Бенч. — Сначала мы перекусим, а потом, если тебе хочется побыть одной, можешь побродить по моему саду. Вот увидишь, сразу станет лучше. Я не буду тебя беспокоить. Если хочешь, можешь остаться у меня на ночь.

— У меня сегодня ужин с королем, — грустно заметил Уил.

— Шарр милостивый, детка! Да ты важная персона!

— Нет, — поспешил возразить Уил, удивленный тем, как это он проболтался. — Мне даже нечего надеть.

— Зато у меня нарядов достаточно! — заявила Хелин. В глазах ее вспыхнул заговорщицкий огонек. — Даже не думай отказываться. Ты идешь со мной — и никаких возражений.

Не успел Уил и глазом моргнуть, как его насухо вытерли полотенцем, одели и усадили в карету, которая отвезла его домой к госпоже Бенч. В этот день она осталась дома одна — муж в отъезде, дочь гостит у друзей — и была рада обзавестись, пусть даже временно, компаньонкой.

Уил тоже был по-своему рад — это хотя бы на время отвлекло его от тревожных мыслей. Правда, он предпочел бы другое — вскочить верхом на коня и поскакать в Риттилуорт. Увы, здравый смысл подсказывал, что это был бы бессмысленный шаг. Что случилось, то случилось. Жертвы зверств мертвы, их уже не вернуть. К тому же он убедил себя, что Элспит успела вовремя добраться до монастыря, и что обе женщины сейчас направляются в Фелроти. Якуб ни за что не допустил бы, чтобы с Иленой что-то случилось. При первом же намеке на опасность он бы отвел ее в тайный грот, а оттуда она нашла бы путь на свободу.

* * *

Госпожа Бенч оказалась права. Оставшись один, Уил почувствовал себя гораздо лучше, тем более что новая знакомая сдержала слово и на время предоставила его самому себе. Ее дом представлял собой внушительных размеров особняк, чей внешний вид и внутреннее убранством свидетельствовали о богатстве и вкусе его владельцев. Сады тоже оказались прекрасны. Уил с удовольствием бродил по дорожкам, вдыхая аромат цветов и фруктовых деревьев, размышляя о том, в каком положении оказался и как обернуть его себе на пользу. Надо сказать, что он не обольщался повышенным вниманием к своей особе со стороны госпожи Бенч. Влиятельная фигура в кругах местной знати вцепилась в него мертвой хваткой, как только подвернулась возможность выведать кое-что о тайных делах королях. Да она и не скрывала этого и сама призналась, что Перлис живет слухами и сплетнями, и в этом отношении высокородные дамы ничем не отличались от простолюдинок. Скорее, наоборот. Что, скажите, способно развеять скуку пресыщенной бездельницы, как не хорошая интрига? Правда, госпоже Бенч следует отдать должное: помимо любви к слухам, она обладала тактом, если даже не мудростью, и никогда, даже сгорая от любопытства, не пыталась силой вытянуть из собеседницы новость. Когда наконец она присоединилась к Уилу, то они поговорили с ним буквально обо всем на свете — за исключением женитьбы короля.

Они пили мятный чай, сидя рядом с прудом, в котором среди прекрасных белых лилий, время от времени высовывая нос на поверхность, плавали откормленные золотые рыбки. Неподалеку в птичьем вольере весело заливались трелями канарейки. Сад со всех сторон был огорожен стеной, и женщины наслаждались теплом. Правда, госпожа Бенч предложила Уилу теплую накидку, и хотя особой необходимости в том не было, он вежливо принял ее предложение.

— А теперь, Лейен, — произнесла госпожа Бенч, — мы должны найти тебе приличествующее случаю платье и плащ. Как-никак, сегодня вечером у тебя встреча с самим королем.

— Госпожа Хелин, не сочтите за грубость, но я вынуждена заметить, что мы с вами носим разный размер платьев. Начнем с того, что я выше, — произнес Уил, понимая, что совершает бестактность. Действительно, покажите женщину, которой бы было приятно слышать, что другая выше ее ростом, стройнее, красивее. И возраст здесь ни при чем.

— И намного стройнее, — добавила госпожа Бенч и рассмеялась. — Я собиралась предложить тебе кое-кто из гардероба дочери, — сказала она, ставя стакан на резной столик. — Одному Шарру известно, какая часть состояния моего супруга перекочевала в гардероб этой барышни. Вряд ли она заметит отсутствие одного единственного платья. Кстати, на днях мне доставили новый наряд. Его сшил но моему заказу и лично привез сюда Амос Рилк, первый портной Бриавеля. Это бальное платье для моей дочери, и, скажу честно, оно обошлось мне в целое состояние.

— Вы пользуетесь услугами бриавельского портного?

— Только его и ничьими больше. Говорят, он шьет платья самой королеве.

— В таком случае, это не простой портной, — заметил Уил и в душе пожалел, что не он сам одевает Валентину. Эх, оказаться бы на месте этого самого Рилка! Он тотчас подавил грустную улыбку — если быть честным, он предпочел бы раздевать ее.

— Тебе доводилось видеть ее величество? — поинтересовалась Хелин.

— Да.

— И?

— Она такая… — Уил едва не сказал, что Валентина прекрасна, что ее так и хочется поцеловать, но он вовремя одумался, — статная, величественная. Думаю, Рилк был рад одеть ее, чтобы ткань складками ниспадала с ее плеч.

— Гм, я слышала, что королева редкостная красавица.

— Так оно и есть. Но Валентина… — Уил заметил, как при упоминании имени бриавельской королевы госпожа Хелин бросила на него изумленный взгляд. — Я хочу сказать, ее величество королева, насколько мне известно, не тщеславна. Более того, она куда уютнее чувствует себя в бриджах для верховой езды, нежели в платье. И любит, чтобы волосы свободно падали на плечи, а не были уложены в прическу.

— Насколько я понимаю, тебе приходилось общаться с королевой не только во время официальных церемоний, но и… скажем так, в более раскованной обстановке.

— Да, пару раз.

— Как я понимаю, в качестве ее гостьи, — заметила Хелин, не в силах скрыть сомнение в голосе.

— Простите меня, госпожа Хелин. Я уже говорила, что обеспечиваю тайные сношения между королевствами. И потому не имею права говорить на такие темы.

— Понимаю и приношу извинения. Мне, право, не хотелось бы досаждать тебе любопытством, но мы, моргравийцы, с восторгом узнали о намечающемся браке.

— Вот как?

— Разумеется! А ты разве не рада? Нам всем нужен мир. И Валентина, выйдя замуж за Селимуса, принесет его нам. Возможно, ей даже удастся отучить его от привычки заглядываться на хорошеньких женщин. Но если ты, Лейен, когда-нибудь произнесешь эти слова вслух, я публично отрекусь от тебя.

Хотя ему было не до смеха, Уил тем не менее расхохотался и жестом показал — мол, не беспокойтесь, буду держать рот на замке.

— Последнее время я выполняла другие поручения, и потому заметно отстала от жизни. Скажите, дело уже движется к свадьбе?