— Еще одна загадка природы, — Анатолий пожал плечами. — Но ты не волнуйся, все тайное когда-нибудь становится явным.

— Ах! — вскрикнула за их спинами Катя. — Какой ужас! Илья, неужели ты его убил?!

Катя давно караулила мужа около окна. По неизвестной причине он строго-настрого запретил ей спускаться во двор. Молодая жена держалась, но когда рядом с их «мерседесом» припарковалась «ауди» Ангелины, Катя на правах лучшей подруги выскочила на улицу. На цыпочках она подкралась к говорящим, заглянула через плечо Ангелины и еле удержалась на подкосившихся ногах.

— Кого я убил?! — вскинулся на нее Илья. — Ты сама посмотри, этот жмурик мертв уже несколько часов.

— Нет, нет, — закрыла глаза Катя. — Только не это! Я патологически боюсь покойников.

— Поэтому я и запретил тебе спускаться вниз, — Голубев развернул ее спиной к машине и толкнул, шлепнув по заду. — Иди домой, мы скоро придем!

Катя вздрогнула худенькими плечиками, всхлипнула и побежала наверх.

— Только бабской истерики для полного счастья не хватает! — покраснел расстроенный Илья.

— Я успокою ее, — пообещала Ангелина.

— Пожалуйста, — взмолился Голубев. — А то Катюха Бог знает что нафантазирует!

Лина ободряюще кивнула Илье и побежала наверх утешать плачущую подругу.

— Ну что, друг, влипли? — Голубев растерянно смотрел в глаза Анатолия.

— Прорвемся! — оптимистично пообещал тот.

Никогда раньше он не видел Голубева таким потерянным.

— Ты Семену Семеновичу перезванивал? — Толик взял инициативу в свои руки.

— Дежурный сказал, что его нет, а мобильник молчит, как пленный партизан. Как я теперь запаску из багажника достану?.. Я даже в автосервис позвонить не могу, боюсь, что они жмурика обнаружат, — делился своими тревогами Голубев.

— А зачем нам автосервис? Что же мы, два здоровенных мужика, сами с колесом не справимся? — приободрил друга Анатолий. — Я прицеплю твоего «мерина» и отбуксирую его к отделению милиции. Будем там караулить твоего Семена Семеновича.

Толик сунул руку в карман — ключей от машины не было. Конечно, ведь за рулем сидела Ангелина, она же и закрыла двери и ушла с ключами наверх утешать расстроенную подругу.

— Ты со мной или здесь подождешь? — деликатно осведомился он у потерянного Илюхи.

— Нет, нет, — поспешно ответил Голубев. — Я с тобой. Заодно и попью чего-нибудь. Пока вас ждал, так переволновался, в горле пересохло.

Кавалеры поднялись вслед за ушедшими дамами. Ангелина впустила их в квартиру, из спальни доносилось рыдание Кати.

— Она скоро успокоится, — пообещала Лина. — Я дала ей лекарство.

Анатолий хмыкнул, а Илья только махнул рукой, дескать бесполезное это занятие. Под впечатлением от увиденного в багажнике у Ангелины из головы вылетело, что Катин организм не реагирует на подобного рода седативные препараты.

Мужчины вытерли ноги о мокрый коврик. Толик с удивлением заметил, что на полу в квартире Голубевых разлита вода. Но Илья, не снимая ботинок, двинулся на кухню, и он, без лишних вопросов, поспешил за ним.

— По пятьдесят капель для поправки здоровья? — предложил другу Голубев.

Пить не хотелось. Но у Ильи было такое потерянное лицо, что он не решился отказать другу.

— Мне тридцать капель. Больше ни-ни. Я ж еще за руль сяду, чтобы твою машину буксировать.

Илья плеснул в рюмки водку, себе — до краев, Толику — на донышко. Впервые у неунывающего джентльмена дрожали руки, водка капала на стол, и зубы клацали о стекло, когда он пил.

— Не дрейфь, Илюха, — Анатолий как мог сохранял видимость оптимизма и уверенности в том, что их дело правое, и победа будет за ними. — В конце концов, вся эта каша заварилась из-за меня и Ангелины, а вы с Катериной случайно попали в зону боевых действий.

Но Илью речь друга не проняла, вселенская печаль в его глазах ширилась, а авантюрный огонек гас. Рука потянулась за бутылкой, но его друг волевым решением пресек начинающуюся попойку и вылил остатки водки в раковину.

— Так-так, — укорил его Голубев. — Так-так, — снова повторил он, не найдя других слов.

— Илюха, не гипнотизируй меня и не рви мне душу! У тебя сейчас такое лицо, будто я тебе трепанацию черепа без наркоза сделал. Я и так виноватым себя чувствую! А хочешь, мы с тобой перетащим труп из багажника твоей машины в багажник моей, пока Семен Семенович не объявился?.. Жмурику уже без разницы, а ты — вне подозрений. А я человек стойкий, понесу свой крест дальше.

— Как так? — у Ильи явно образовался дефицит слов.

— Очень просто, — как ребенку втолковывал Анатолий. — Подгоним машины поближе друг к другу, откроем багажники, и дело с концом!

— А улики? — к Голубеву постепенно возвращался осмысленный вид и способность трезво рассуждать.

— Какие улики!? Ты что, детективов насмотрелся, чудило джентльменское! Тут и ежу понятно, что бандита замочили где-то в другом месте, потом привезли сюда и подкинули тебе в багажник. Голову на отсечение даю, улик не будет! Тут работал профессионал, а профессионалы следов не оставляют.

— Нет! Нет! И нет! За кого ты меня принимаешь?! Я в жизни своих друзей не подставлял! Это мой труп, и я сам буду с ним разбираться! — распалился он.

— С ним уже разобрались, — напомнил ему Толик. — Не советую на покойнике отыгрываться и истязать мертвое тело. Эксперты быстро определят, какие телесные повреждения были нанесены до момента смерти и какие после.

— Не передергивай, пожалуйста. Ты прекрасно знаешь, что я имел в виду под словом разобраться…

— Эй вы! Тише! — шикнула на них появившаяся в кухне Лина. — Катя-то заснула… Со снотворного или нет, но заснула…

— Намаялась она за ночь, вот и заснула. Мы ж с ней глаз не сомкнули, сперва соседи снизу нам экзекуцию устроили, потом ликвидировали последствия собственного наводнения. Вот она и упала, как муха, — пояснил Илья. — Бедная моя девочка! Что с ней без меня будет!

— Ну вот, опять запричитал! — разозлился на него Анатолий. — Будешь ныть, отхлещу тебя по щекам как истеричную барышню.

— Садист твой любимый доктор! — пожаловался Ангелине Голубев. — Сначала водку в раковину вылил, а теперь вот рукоприкладством угрожает.

— Ваша итальянская семейка кого угодно до белого каления доведет. Сначала Катюха ревела как белуга, но она баба, ей по статусу положено. А ты — здоровый взрослый мужик.

— Садист и подружка садиста, — обозвал их Илья.

— Толик, можно я сама его поколочу? У меня уже давно руки чешутся.

— Давай, бей! — Илья плюхнулся на колени, разбрызгивая воду.