— Что-то происходит в магазине? — спросила Саванна.

— Мы закрыты для посещений, — ответила женщина с блестящими волосами. Саванна почувствовала, как внутри всё медленно мертвеет.

— Да? Простите, — она извинилась, увидев, как другая продавщица разговаривает с Джейкобом, та примчалась, как только человек встал, чтобы ответить на телефонный звонок.

— Прости, милый. Мы должны идти, — сказала она сыну, и увидела его лицо. — Я не думаю, что мы можем здесь находиться. Мне кажется здесь какой-то праздник для других детей.

— Нууу, мамочка, — его взгляд полный разочарования резал ее сердце на куски. Только мысль о том, что она должна его забрать с места, где он хоть немного, но был счастлив, заставила почувствовать резкую боль.

Неудивительно, что высокий мужчина смотрел на нее с таким презрением. Он смилостивился над Джейкобом, и впустил их, почувствовав жалость к ним.

— Вы должны позволить бедному мальчику остаться, — сказал мужчина, подкрадывающийся к ней сзади. Ей не нравилось, как он смотрел на нее, как пялился на ее одежду. Вдруг она почувствовала себя еще хуже, когда вспомнила про рваные колготки.

— Он не бедный мальчик, — ответила она, повернувшись к нему спиной, так что он не смог видеть ее уродливые колготки со стрелкой.

Джейкоб спокойно уставился в пол.

— Мне кажется, он хочет остаться.

— Но женщина сказала…

— Меня не волнует, что она сказала, — голос мужчины был жестким.

«И меня не волнует, что вы говорите», - думала она. Момент был разрушен, и ей не хотелось находиться здесь ни минутой дольше. Два помощника были, очевидно, сами в разногласии. Когда женщина подошла к ней и рассказала про сегодняшний благотворительный вечер для детей с центра по делам усыновления, ей еще тогда отчаянно захотелось уйти, так как она находилась на мероприятии без приглашения. Ко всему же она чувствовала себя серой и грязной по сравнению с другой женщиной, красный костюм, которой сочетался с туфлями и сумочкой. Ее идеально уложенные волосы гармонировали с идеальным макияжем, и вообще она, казалась, идеальным воплощением идеальной жизни.

Джейкоб сказал что-то о том, что видел мужчину по телевизору, но Саванна не обратила внимания. Ее щеки заалели.

— Я уверена, что так и было, милый, — сказала она, желая, как можно быстрее оказаться на улице. Ей не нравилось, каким холодным взглядом смотрел на нее мужчина. Это заставило ее чувствовать себя не прошеным гостем. Но Джейкоб был настойчив.

— Но, мама. Его показывали по телевизору,— ей удалось улыбнуться.

— Пошли. Ну же, — она бросила презрительный взгляд на высокого мужчину, который улыбнулся Джейкобу, когда они пронеслись мимо.

Снаружи на холодной, морозной улице, Саванне дышалось легче. Но она видела, что на ее мальчика холодный воздух не так благоприятно подействовал, как на нее.

— Вот, дорогой, — сказала она, вручая ему ингалятор. — Помнишь, как надо делать?

— Один пшик, — сказал он ей, приложив ко рту, вдыхая долго и медленно.

— Лучше?

Он кивнул.

— Не всегда так будет, дорогой, — веря, что однажды сможет купить в этом магазине все, что захочет ее сын, а пока она отчаянно хотела попасть домой.

— Я знаю, мама. Все в порядке, — от его слов в горле Саванны образовался ком. Она старалась воспитывать его правильно, объяснять, что такое плохо и хорошо. Несмотря на мрачные воспоминания с детства, она была уверена, что они не оставят шрамы на всю жизнь. Она дала себе год, чтобы наладить свою жизнь, которая будет состоять только из счастливых моментов.

Она почувствовала, что Джейкоб ушел в себя.

— Дорогой, — сказала она, пытаясь его подбодрить. — Почему ты притих? О чем ты думаешь?

— Ты не поверила мне.

— Не поверила во что, милый?

— Про этого человека.

— О ком речь?

— Мужчина в магазине. Я сказал тебе, что видел его по ТВ.

— Ну, что ты, милый, конечно, я тебе верю, — хотя мысли ее были связаны с завтрашним поиском работы.

— Мы вернемся туда на следующей неделе?

— Что, дорогой? — Все еще погруженная в свои мысли, спросила Саванна. Ее не особенно прельщала идея бродить по холодным улицам Нью-Йорка, посещать кадровые агентства, но отправка резюме по электронной почте не давали результатов. Если в ближайшее время она не найдет работу, ей придется по вечерам работать официанткой, чего ей делать не хотелось, потому что это означало оставлять Джейкоба с Розали до позднего вечера. Какой бы хорошей не была Розали, Саванне не хотелось обременять слишком многим бывшую уборщицу Кей. Сейчас девушка убирала квартиру сама, но очень часто просила Розали присмотреть за сыном.

Она смогла бы снова начать работать официанткой, но для себя решила, что это произойдет только в том случаи, когда она не сможет приобрести еду на стол.

— В магазин игрушек. Мы сможем вернуться?

— Я не уверена. Давай посмотрим, — она ненавидела отказывать своему мальчику, пытаясь всегда придумать альтернативу. Но цены на игрушки в этом магазине были грабительскими. Сейчас самое важное, как прокормить их, а все остальное не имело значение.

Глава 3

Главным украшением выходных стала небольшая двухфутовая рождественская елка, купленная в Wal-Mart. Она была маленькая, честно признаться, некрасивая: однобокая и кривая, но это не помешало Саванне и Джейкобу, с чувством радостного волнения, украсить елочку, жуя при этом шоколадные печенья и крендельки, весело танцуя под песни с радио.

В понедельник Саванне улыбнулась удача. С самого утра с одного из агентств позвонили, хотя она была настроена бродить еще день по Нью-Йорку. В поисках работы девушка зависла между надеждой найти все-таки работу и суровой реальностью, что этого не случится. Но звонок из агентства все изменил, оказалось, что им срочно требуется сотрудник, и для Саванны – это был лучший Рождественский подарок, на который она могла надеяться.

Заинтересована ли она в работе?

А, она, безусловно, заинтересована.

Работа монотонная, связанная с административными задачами.

Да, ей все равно, лишь бы платили.

Готова работать?

О, боже, да!

Она могла бы начать сегодня?

Она уже там.

Сделав глубокий вздох, Саванна посмотрела на небоскреб. Несколько недель ожидания стоили работы здесь? Да она охотно согласилась бы чистить туалеты здесь, если бы ее попросили.

Она вошла в прохладный мраморный холл Stone Enterprises с

бледно-серыми стенами и кожаной мебелью. Белые фарфоровые вазы, полные лилий, украшали холл.