– Ну, ну, ну! – защищая тарелку, завопил Васечкин. – Отстань, Петров!

В это время в зал вошла та же девчонка. Она принесла компот.

– Что это за еда? – начал возмущаться Васечкин. – Разве это еда?!

– Там вон председатель совета дружины идёт, – отрезала девчонка, – с ним и разговаривайте!

– Вот те на! – испугался Васечкин. – Ну и ябеда этот дежурный, успел уже пожаловаться! А что, если в самом деле нас теперь дежурить заставят? Нет, не хочу… Да что ж он, в самом деле? Что мы, нарушители какие-то? Да я ему скажу: «Как ты смеешь, как ты…»

В этот момент в столовую вошёл Антон. За ним бочком протиснулась Добкина.

– Который из них? – шёпотом спросил Антон Добкину.

Васечкин вскочил.

И Антон, так и не дождавшись ответа Добкиной, тут же понял, что это и есть Гусь.

Какое-то время Васечкин с Антоном в испуге смотрели один на другого.

– Добрый день! – произнёс наконец Антон.

– Привет… – пробормотал Васечкин.

– Моя обязанность, – начал Антон, – как председателя совета дружины лагеря, заботиться о том, чтобы всем вновь прибывшим…

– Да что ж делать? – заикаясь, начал оправдываться Васечкин. – Мы не виноваты… мы только что приехали…

Из-за дверей в столовую всё время заглядывала Бобкина.

– Он больше виноват! – продолжал жаловаться Васечкин, показывая в сторону кухни. – Он нас в столовую не пускал и слушать не хотел…

– Не может быть! – возмутился Антон. – Сегодня третий отряд дежурит, а там все активные и хорошего поведения… А если не так, то… Можем вместе пройти на кухню и разобраться…

– Нет, не хочу! – завопил Васечкин. – Я знаю, что значит пройти на кухню и разобраться – дежурить вне очереди. Да какое вы имеете право? Да вы хоть со всей своей дружиной – не пойду! Я прямо к Инне Андреевне!

Тут вошедший в раж Васечкин начал стучать кулаком по столу.

Перепуганная Добкина со страху полезла под стол.

– Ребята! – взмолился Антон. – Не губите нас! Ведь показатели… Мы же соревнуемся с «Черноморцем»…

– Нет, не хочу! Вот ещё! – орал разошедшийся Васечкин, – Из-за ваших показателей мы должны дежурить вне очереди, вот прекрасно! Мы сами с Петровым в своей школе, если хотите знать, активисты. И металлолом, если надо, и макулатуру… И старушкам, и старичкам помочь, у кого хотите спросите…

Антон в это время шепнул Добкиной:

– Он хочет, чтобы мы не считали его хулиганом… Хорошо, давай сделаем вид, будто ничего не знаем… – и уже вслух продолжил: – Мы вот с Ольгой Добкиной (Добкина, услышав свою фамилию, осторожно высунулась из-под стола)… нашей активисткой, специально зашли в столовую, чтобы узнать, хорошо ли кормят вновь прибывших, потому что, я считаю, каждого пионера нужно встречать хорошо, и, спасибо случаю, познакомились с такими отличными ребятами…

– Я тоже сам очень рад, – натянуто улыбнулся в ответ Васечкин. – Без вас мы совсем не знали, что нам дальше делать…

Увидев, что дежурство им не грозит, Васечкин легко вздохнул и быстро покончил с обедом.

– Не хотите ли осмотреть лагерь? – предложил Антон. – Спортивные площадки, планетарий, пляж…

– С большим удовольствием, мы готовы, – согласился Васечкин.

– Также, если будет желание, у нас прекрасный боксёрский ринг, можете побоксировать… друг с другом.

– Да зачем же? – испугался Васечкин. – Мы уж лучше планетарий осмотрим.

Они пошли к выходу. Васечкин отворил дверь… и подглядывающая с обратной стороны Бобкина с криком отскочила в сторону и упала. Под глазом у неё начал вспухать фиолетовый синяк.

– Что? – бросился к ней Васечкин. – Ушиблась? Я не хотел!

– Ничего, ничего! – успокаивала его Бобкина, еле сдерживая слёзы. – Я забегу в медпункт. Наклею пластырь, вот он и пройдёт…

– Пошли, это ничего! – успокоил Васечкина Антон. – Ты же не нарочно…

Он пропустил Васечкина и Петрова вперёд, а сам разгневанно оглянулся на Бобкину:

– Эх ты! Не нашла другого места упасть! Растянулась тут, как чёрт знает что!

Сказав это, он поспешил вслед за нашими друзьями.

На волейбольной площадке в судейском кресле всё ещё торчал Филипп.

– Антон! – окликнул он председателя. – Приехал уже?

– Приехал, приехал! – кивнул Антон и похлопал Васечкина по плечу.

А мальчишка, вылупив глаза на Васечкина так, как будто он не разговаривал с ним час назад, чуть не свалился со своего места и восторженным шёпотом произнёс:

– Хулиган!

Забежав в медпункт и сделав себе примочку, Оля Бобкина дошла наконец до горящих от нетерпения Анки и Дашеньки. При её появлении обе вскочили и, увидев пылающий всеми цветами солнечного спектра радужный синяк у неё под глазом, были настолько поражены, что немедленно начали петь. Бобкиной ничего не оставалось, как только подключиться к этому дуэту.

АНКА. Ну что?

ДАШЕНЬКА. Ну как?

АНКА. Ну, где ты пропадала?

ДАШЕНЬКА. От любопытства тут сойдёшь с ума!

АНКА. Я на тебя надежды возлагала!

ДАШЕНЬКА. Я на тебя надежды возлагала!

ВМЕСТЕ. Уж лучше бы пошла туда сама!

ДАШЕНЬКА. Ну, где, скажи, тебя носило?

БОБКИНА. Да что вы, там такое было!

Такой балдёж, такой скандал.

Я только подойти решила,

А он вскочил, что было силы

Мне прямо в глаз с размаху дал!

АНКА. Кошмар!

ДАШЕНЬКА. Беда!

БОБКИНА. Я еле убежала…

Антон и наши задержали их, Им дали есть, а им всё мало.

АНКА и ДАШЕНЬКА (испуганно).

Им дали есть, а им всё мало!

БОБКИНА. Наели каждый за двоих!

АНКА. Ну, голодны… Ну, что такого?

ДАШЕНЬКА. Не вижу ничего плохого, Когда хороший аппетит…

БОБКИНА. Вы поглядели б на второго!

Его сообщник – право слово, Такой же, как и он, бандит!

ДАШЕНЬКА. Ну да?

АНКА. Обвал!

ВМЕСТЕ. Загадочная личность!

АНКА. Да, перед этим страшным молодцом…

ДАШЕНЬКА. Нам надо, Анка, выглядеть отлично!

АНКА. Поскольку это непедагогично…

ВМЕСТЕ. Перед таким ударить в грязь лицом!

БОБКИНА, ДАШЕНЬКА и АНКА (хором).

Во всей красе себя покажем,

На них воздействие окажем,