крик:

— Откуда у них мечи?

В пещере повис звенящий стон.

— Где они взяли проклятые мечи?

Эвр с гневном ударила кулачком о каменный пол. Девочка обернулась и злостно взглянула на Вилиамонта, пыхтя, как бык на корриде.

Вилиамонт поймал себя на мысли, что никогда прежде не видел такой злости и столько ярости в глазах своей верной соратницы. Эвр хочет убивать. Он видел это желание в ее взгляде, полном жажды мести.

— Клинки были утеряны, — проговорил, заикаясь Алойш, — они не могли… невозможно…

Но у Вилиамонта нашелся ответ на загадку:

— Старая карга… — прошипел он.

Алойш сглотнул:

— Кама?

— Гадкая старуха! — рявкнула Эвр. — Это все из-за нее! Она дала им чертовы мечи! Она подсказала им, как пробраться сюда! Это все она! Их руками она сгубила нашу Присциллу!

Эвр подползла на коленках к отрубленной голове Присциллы, взяла ее в руки и подняла перед собой.

— Бедняжка…

Лицо Присциллы обезображено — худое, вытянутое, с длинными расплавленными глазницами, залитыми черной смолой, кровью.

— Мы будем помнить тебя всегда, дорогая.

Эвр подалась вперед и наградила мертвую треснутую, словно стекло, щеку поцелуем.

— Алойш, — Вилиамонт заговорил в приказном тоне, — с Камой разберешься ты. От этой дряблой перечницы необходимо избавиться как можно скорее.

— Слушаюсь, — кивнул Алойш в ответ.

— Но сперва… город.

— Перламутр-Бич? Вы уверены?

— Медлить нельзя. Этот город должен стать нашим в ближайшие дни.

Эвр это обрадовало. Она оставила голову Присциллы рядом с телом, подняла зонтик и вскочила на ноги.

— Это мне нравится!

Вилиамонт ответил торжествующей улыбкой и добавил:

— Они первыми начали войну против нас. Настал момент, когда мы должны нанести ответный удар и показать всем, на что мы способны. Очень скоро Перламутр-Бич встанет перед нами на колени. И мы станем его единственными владыками.

Вилиамонт сделал мягкий пасс рукой в сторону мертвого тела Присциллы — зажегся огонек. И вот уже язычки пламени охватили изуродованный труп. Струйки огня расползлись в разные стороны, задевая и поджигая мертвых сов.

Пещера занялась алым пламенем.

— Алойш, твой черед настал. Делай то, что должен.

— Да, милорд.

— Пришло время перейти к новой фазе.

— Энтони! Энтони!

Прижимая доску для серфинга к груди, он огляделся по сторонам. Перламутровый Пляж в разгар сезона всегда переполнен туристами и отдыхающими.

Бесконечные шезлонги, пляжные бамбуковые коврики, зонтики, шлепанцы, солнечные очки, маски с трубками, кремы от загара, панамки и разноцветные пляжные полотенца.

— Энтони Эрнандес! Я здесь!

«Где Миса? Черт! Ничего не вижу! Слишком много людей».

Он крутился на месте, топчась босыми ногами по горячему белому песку.

— Миса!

— Энтони!

— Где ты?! Я тебя не вижу!

Он тупо глядел во все стороны, пытаясь отыскать свою девушку среди загорающих дамочек, мускулистых пловцов, любовных парочек, играющих детей и заботливых бабушек, стоящих рядом с ними.

В ушах звенел легкий блюз, порой своей громкостью заглушающий шум морских волн.

— Я здесь!

На него напали сзади: так неожиданно и внезапно. Энтони подпрыгнул на месте и выронил синий серф с изображением дельфина из рук.

Позади раздался звонкий смех Мисы:

— Дурашка! Ты чего такой пугливый?

Он смотрел на Мису. Она стояла перед ним и ласково улыбалась. Миса подалась вперед, чтобы поцеловать его, но Энтони… сделал шаг назад.

— Что?

Миса тупо уставилась на него.

— Энтони, ты в порядке?

Он не ответил.

— Ты чего, милый? Все хорошо?

Она сделала шаг вперед. Он — шаг назад.

— Энтони… ты меня пугаешь! Что с тобой?

Она протянула ему руку.

— Пойдем. Самое время сделать заплыв. Большая волна вот-вот уйдет. Ты же хотел покататься на пене.

Снова шаг вперед.

Энтони не двигался и не отвечал.

— Ты чего завис? Энтони!

Миса уверенно выставила руки в его сторону, чтобы коснуться его плеч. Энтони ушел назад. Еще шаг. И еще.

— Энтони?..

Миса обиженно остановилась.

По ее глазам струились слезы.

— Ты чего уходишь от меня? Почему? Я тебя обидела?

Она вытерла намокшие глаза ладонью.

— Я и так одна. Каждый день. Ты меня совсем не ищешь!

Мгновение — и Перламутровый Пляж опустел. Только белый песок. Море. И солнце, уходящее в закат.

— А я тебя, знаешь ли, жду. Дожидаюсь. Когда ты придешь ко мне? Где мой Энтони? Когда он спуститься на дно?

И последнее слово разнеслось эхом в его ушах: «…на дно».

— …на дно. Энтони!

И песок стал жидким, как вода. Энтони разом провалился. Земля ушла у него из-под ног. Он плыл в песке, как в воде. И Миса плыла рядом с ним.

— Энтони! Помоги мне! Меня что-то схватило!

Он бросился к ней.

Он должен спасти ее!

Еще раз!

А потом Миса застыла. Ее глаза расширились. Ее тело приподнялось над уровнем песка и замерло.

— Энтони…

Она смотрела ему прямо в глаза, когда… когда ее тело ушло на дно. В воздухе взорвался алый всплеск, и песок окрасился кровью.

— Миса! — он закричал.

Но ее больше нет. Она ушла на самое дно.

— Миса! Где ты?

И Энтони ощутил, как начинает уходить на дно окровавленного песчаного моря.

— Не помешала?

Энтони открыл глаза.

Он лежал в своей постели. Белье промокло.

«Проклятье!».

Энтони повернулся в сторону двери и встретился взглядом с Айс.

— Прости, не хотела тебя будить. Твой дядя попросил проведать тебя.

— Ничего, Айс. Ты меня не разбудила. Впрочем, хорошо бы, если разбудила…

— Опять кошмары?

Энтони знал, что ей не нужен его ответ.

— Который час? — спросил он.

— Уже… полдень. Да, полдень.

— Черт! Как же долго я сплю! И чего не разбудили?

Энтони поспешил вскочить с постели и заправить ее.

— Не хотели мешать. Последние дни выдались тяжелыми для всех нас. Ты должен был выспаться.

Энтони только сейчас услышал дробь капель по окну.

— Дождь все еще идет?

— Он и не заканчивался. Ни на миг.

После страшной бури, нахлынувшей на Перламутр-Бич, дождь продолжал идти каждый день. Каждый час. Город постепенно затапливало.

— Мы будем ждать тебя внизу. Я передам, что ты проснулся, — сообщила Айс.

— «Мы»?

— Ну да, сегодня же собрание. Все уже здесь.

— Ах, черт! Собрание! Я мигом, Айс! Только умоюсь и сразу спущусь!

— Хорошо-хорошо, не торопись. Мы только сделали чай.

И Айс вышла в коридор, оставив Энтони одного.

Энтони, закончив заправлять постель, надел домашние шорты и футболку. Он прошел в ванную комнату, чтобы умыться. Открыл холодную воду, посмотрелся в зеркало и схватился за расческу.

Приведя в порядок волосы, Энтони умыл лицо холодной водой и услышал:

— Энтони…

Он тут же отпрянул от раковины.

Лицо Мисы крутилось в струйках воды, стекающих в слив раковины.

— Верни меня…

Ее голос звучал у него в