собой какое-то основание. Раз уж последний потомок рода Наньгун велел им отступать к подножью, значит в его голове уже созрел какой-то план.

Не удержавшись, он решил повнимательнее взглянуть на странно молчаливого Наньгун Сы и только теперь, наконец, заметил странный блеск в его глазах.

…блеск, который заставил его содрогнуться.

— Наньгун! — громко окликнул он, но все было бесполезно. Оказывается, все то время, пока Хуан Сяоюэ оскорблял и бранил его, Наньгун Сы читал про себя какое-то тайное заклинание.

Теперь же, когда Мо Жань заметил это, было уже поздно его останавливать.

Бесчисленные лозы с грохотом пробились из-под земли, и в тот же миг Мо Жань, Е Ванси, Сюэ Мэн и все остальные люди были плотно опутаны ими и практически одновременно отброшены за пределы магического барьера горы Цзяо.

От охватившего ее ужаса Е Ванси побледнела до мертвенной белизны и громко закричала:

— А-Сы! Что ты делаешь?!

Она хотела прорваться обратно, но Наньгун Сы вскинул руку, останавливая ее, а потом... повинуясь взмаху его руки, две статуи охранявших могилы божественных защитников встали и в облаке пыли и каменной крошки сделали шаг вперед. Один поднял правую, а другой — левую руку, и когда они соединили их вместе, в тот же миг новый полупрозрачный магический барьер закрыл проход на гору Цзяо, преграждая путь всем, кто остался снаружи.

Теперь Наньгун Сы в одиночестве стоял перед воздвигнутой им магической стеной. На него надвигался девятый вал из тысяч поднятых трупов, а за его спиной был барьер и люди за ним.

Наконец, он заговорил:

— Вся лоза горы Цзяо — драконьи жилы и вены, способные все сущее утянуть за собой под землю, поэтому вы не можете быть здесь, внутри. Только лишь те, в чьих жилах течет кровь рода Наньгун, могут отдать приказ драконьим жилам и заставить их утянуть под землю все, что движется. Однако драконья лоза не может определить, кто друг, а кто враг, поэтому похоронит заживо всех, кто будет в пределах барьера.

Вне себя от скорби и гнева, Е Ванси яростно закричала:

— Наньгун Сы! Ты ведь даже не замечаешь, что ты там совсем один! — не в силах пробиться к нему сквозь барьер, она могла только кричать и звать его. — Наньгун Сы!

— Почему один? — Наньгун Сы развернулся к ней вполоборота, — А ты не со мной?

— …

После этого, словно о чем-то вспомнив, он вдруг криво усмехнулся.

Эта сияющая боевым задором улыбка, не появлявшаяся на его лице с тех пор, как была уничтожена Духовная школа Жуфэн, расцвела во мраке ночи, вновь ударив копытом, словно необъезженный дикий конь. Казалось, вместе с этой дерзкой и пламенной улыбкой к нему вернулся неукротимый дух прежнего пылкого юноши, готового в любой момент положиться на судьбу и взглянуть смерти прямо в лицо.

Как много лет назад, когда они с Е Ванси впервые вместе проходили испытание в мире грез, с точно таким же выражением на лице и точно так же держа меч перед собой, он со смехом сказал ей:

— Все-таки вы, девчонки, и правда такие бесполезные, но, в конце концов, я все еще хочу защищать тебя.

Сказав это, он отвернулся и широким шагом направился навстречу клокочущему приливу из мертвецов.

Шаг.

Два шага.

Три шага.

Стоп.

Наньгун Сы воткнул меч в землю и, размотав повязку на руке, безжалостно провел ладонью по лезвию меча.

Горячая алая кровь потекла вниз по кровостоку меча, чтобы пролиться на влажную глину горы Цзяо.

В устремленном вперед холодном взгляде Наньгун Сы не было ни капли страха.

Он не знал, что в это мгновение в глазах стоящего по ту сторону барьера Мо Жаня, его тень наложилась на силуэт Е Ванси, какой он видел ее в прошлой жизни в том самом последнем смертельном бою, и в какой-то момент эти двое стали практически одним целым, которое нельзя разделить на части.

— Кровавое подношение для мышц и костей Цан-Луна, — крикнул Наньгун Сы. — Сформировать боевое построение!..

Подняв песчаный смерч из глины и пыли, бесчисленные лозы вырвались на поверхность из-под растрескавшейся земли. Эти лозы полностью отличались от тех, что до этого связали и выбросили людей за пределы барьера: на кроваво-алых стеблях не было листьев и ветвей, так что со стороны они напоминали поднявшиеся из глубин горы Цзяо толстые кровеносные сосуды, которые в мгновение ока захватили каждый труп, находившийся под управлением техники Вэйци Чжэньлун.

Использовав только собственные духовные силы, Наньгун Сы смог призвать из-под земли тысячи драконьих жил, в одно мгновение израсходовав очень много духовной энергии. На его лбу выступила испарина, сжимающая меч рука подрагивала, вены на тыльной стороне ладони вздулись, старая рана разошлась, и алая кровь бурным потоком хлынула на землю…

— Погрузить вниз! — когда он отдал последний приказ, его лицо стало мертвенно-белым, а тело начала бить дрожь.

Тысячи драконьих жил, яростно вцепившись в опутанных ими с ног до головы мертвецов, начали тянуть их под землю, но ожившие трупы явно не собирались смириться со своей участью и, исступленно вопя и рыча, начали сопротивляться.

Все это время Наньгун Сы продолжал делиться духовными силами с драконьими жилами, но из-за того, что трупы боролись с ними, ему приходилось отдавать все больше духовных сил, при помощи кровавой жертвы побуждая драконьи жилы еще сильнее затягивать этих мертвяков вниз.

Лодыжки... голени… бедра…

Ожившие трупы выли и рычали, вытягивали шеи и хрипло вопили, брызгая гнойной слюной.

Наньгун Сы начал задыхаться… бедра… по-прежнему только по бедра…

Он чувствовал, что его духовные силы почти иссякли, а ему так и не удалось похоронить эти ожившие трупы в скале. Вопреки всему, мертвецы продолжали извиваться и цепляться за землю обеими руками, пытаясь вырваться на свободу.

Еще немного, до пояса… хотя бы до пояса...

Только тогда можно будет ослабить магический барьер и впустить людей. Тогда эти мертвецы не смогут разом вырваться на свободу и перевернуть ситуацию.

Хотя бы…

Еще немного…

Когда духовные силы окончательно иссякли, он начал использовать свое духовное ядро.

Наньгун Сы почувствовал приступ тупой боли в сердце. Его изначально неустойчивое и склонное к разрушению ядро начало мелко дрожать и трескаться. Он стиснул зубы, однако кровь продолжала сочиться из уголков губ.

Еще немного…

Пояс…

Хорошо, им уже было сложно двигаться, но этого все еще недостаточно. По сравнению с живыми людьми, эти полузасохшие трупы все еще слишком сильны, поэтому, если закопать их