– Не дергайтесь, красавы, моряки этого не любят! – Самый низкий из них схватил рыженькую за запястье и больно сжал.

Та закричала.

– Ну-ка, быстро! – скомандовал Георгий, и ракетчики подбежали вплотную.

– Разошлись, живо! – сдерживаясь, спокойно сказал Балаганский. – Девчонок отпустили и разошлись!

– О, что это тут к нашему борту волной прибило? – пренебрежительным тоном спросил низкорослый. – А если не отпустим, что будет?

– Я тебе глаз на жопу натяну! – без дипломатических изысков рявкнул Дыгай.

– Что?! – Все четверо развернулись к ракетчикам. – Сапоги[6], вы совсем оборзели!

Один из моряков сильно толкнул Дыгая в грудь, тот отлетел на несколько шагов и чуть не упал. Воспользовавшись тем, что внимание переключилось, девушки выскочили из разорванного кольца и побежали прочь по аллее.

– Вы на кого тянете? – не успокаивался самый агрессивный моряк. – Вы хоть раз по океану ходили?

– А ты в шахте под землей сутками сидел? За ядерной кнопкой? Говори, сидел? – Дыгай, как петух, наскакивал на своего обидчика.

Хотя сам Мишка под землей еще не сидел, только на тренажере УКП в училище, и никакой ядерной кнопки там, естественно, не было. Впрочем, и его противник вряд ли избороздил много океанов. Но вступать в дискуссии он был не расположен и хотел вновь оттолкнуть Мишку, но на этот раз тот поймал его за руку, присел и довольно четко выполнил «мельницу». Мореман улетел в кусты и на некоторое время притих.

– Полундра, наших бьют!

Морячки стали снимать ремни, привычно наматывая их на руку.

«Если видишь, что драки не избежать, бей первым!» – вспомнил Георгий мудрое наставление отца в детстве. То же самое, кстати, говорил и тренер. Он ударил того, кто стоял посередине, раньше, чем тот рубанул пряжкой. Прямой правой в челюсть… Но то ли он попал неудачно, то ли моряк оказался крепок: пошатнулся, но на ногах устоял.

– Уфф! – выдохнул он, и на Георгия пахнуло крепким алкогольным духом.

Моряки были явно в хорошем подпитии. Но и они пили. «Обоюдная пьяная драка» – вот как напишут во всех документах…

Противник ударил бляхой, как кистенем, Балаганский подставил левую руку, удар пришелся плашмя по предплечью. Ладно! Георгий с подшагом нанёс боковой удар правой в голову. В этот раз пьяный морячок на ногах не устоял и опрокинулся на спину, подняв облачко пыли с сухой земли. Веселов рядом с ним уложил того, кто стоял слева. Но из кустов уже вылез первый и, рванув Балаганского за плечо, развернул к себе – кулак с размаху врезался в скулу. В голове закружилось, во рту он почувствовал вкус крови, перед глазами всё поплыло… Моряки размахивали бляхами так, что свистел рассекаемый воздух. Ракетчики тоже сняли ремни.

– Милиция! – раздался пронзительный женский крик неподалёку. – Сюда, милиция!

Этот неожиданный крик прервал на мгновение потасовку, и Георгий заметил, что метрах в двадцати от них уже образовался круг из любопытных.

– Бежим! – крикнул он.

«Фрр…» – просвистел в воздухе морской ремень, и бляха с якорем, описав дугу, чиркнула Веселова по щеке.

Потасовка возобновилась с новой силой, в ход пошли удары ногами… Только треск мотоцикла и свисток милиционера окончательно остановили драку.

– Полундра! – раздался истошный крик, и все бросились врассыпную.

Кольцо зрителей поспешно расступилось. Моряки побежали в одну сторону, ракетчики – в другую. Сзади слышался рокот мотоцикла, он явно приближался. По дороге не уйти, догонят…

– За мной! – крикнул Георгий и свернул в кусты.

Слева и справа было слышно тяжёлое дыхание друзей и треск ломающихся под ногами веток. Милицейский свисток и крики остались позади. Неожиданно кусты расступились, друзья оказались перед высоким забором из металлических прутьев. Что делать? Тут не перелезешь…

– Давай вдоль забора, должен же где-то быть проход?! – тяжело дыша, крикнул Балаганский.

И действительно, метров через сорок они наткнулись на протоптанную дорожку и брешь в заборе: прутья были разогнуты в разные стороны, образовав довольно широкую щель. По очереди они пролезли наружу и, оказавшись за забором, почувствовали себя в относительной безопасности. Остановились, быстро привели себя в порядок, немного отдышались, осмотрели ушибы.

Дыгай пострадал меньше всех – на нем не осталось никаких следов. У Балаганского набухал синяк на скуле, на плече отпечаталась бляха с якорем. Веселов зажимал рукой рану на щеке. Из-под пальцев тонкой струйкой сочилась кровь.

– Рассекли, суки, – пояснил Сергей на взгляды товарищей. Он наклонился, сорвал растущий у забора подорожник, и стал стирать с него пыль носовым платком.

– Влипли, блин! – с сожалением промолвил Дыгай. – За это и из академии могут выпереть.

– Откуда они узнают? – сказал Веселов, прикладывая лист подорожника к ране. – Скажу – упал…

– Ну да, и Жорка упал!

– Мало ли какие бывают совпадения! – буркнул Сергей. – Главное, языками не болтать! Я домой поеду, у меня мама врач – сделает все что надо. Поехали со мной, Жорик!

– Да нет, я тоже домой. Бодягу приложу – она хорошо синяки сводит…

– А я в кино схожу да вернусь в академию, – сказал Дыгай. – Неудачный сегодня день!

Сергей поехал на такси, Дыгай двинулся пешком, а Георгий пошел к метро. У входа на станцию он неожиданно увидел девчонок, которых они отбили от моряков.

– Здравствуйте, девочки! – обратился он к ним.

Девчонки явно обрадовались.

– Спасибо, что вы нас спасли!

– Ну, спасли – слишком громко сказано. Только лучше вам отсюда побыстрей уехать. Давайте познакомимся, я Георгий…

Обращался он к рыженькой, и та первой протянула узкую ладошку.

– А я Женя…

Неудачно складывающийся день мог закончиться очень благоприятно.

18 июня 1979 года

Москва

Сегодня жара, солнце слепит и выжигает мозги. На улице Горького не протолкнешься. Приезжие с сумками, кульками и пакетами мечутся между «Елисеевским», ГУМом, ЦУМом и «Детским миром», сметая с полок отсутствующий в провинции дефицит. Хотя может ли быть дефицитом обычная сырокопченая колбаса, сливочное масло или растворимый кофе в серо-коричневых банках? Если спросить об этом неспешно прогуливающихся в обеденный перерыв служащих Госплана и других расположенных в самом центре солидных ведомств, сбросивших на время отдыха строго официальный вид и расстегнувших пиджаки, те только пожмут плечами да отойдут подальше, чтобы избежать дальнейших провокаций.