не позволял по утрам нежится в постели. Город жил своей жизнью, подобно огромному механическому голему он ежедневно поглощал тысячи людей, приезжавших в столицу в поисках лучшей доли и вынужденных за мизерную зарплату, едва достаточную чтобы прокормиться, работать по четырнадцать часов в день.

Столичная Александрия, находящаяся на передовых позициях технической революции, имела по разным оценкам порядка миллиона жителей постоянного населения. Каждый день тысячи людей перемещались из одних окраин — застроенных однообразными кирпичными бараками где в основном могли позволить себе жилье обычные работяги — в сторону других, где располагались гремящие, чадящие, изрыгающие огонь и необходимые королевству товары заводы, фабрики мастерские.

Дождавшись приезда поезда, Виктор нырнул в вагон и мысленно провалился в глубь себя. Убийством в Александрии удивить было сложно. Уж точно не профессионального сыщика десять лет отработавшего в столичной полиции. Два-три трупа в сутки — была стандартная норма для столицы, а в отдельные дни — «праздничные» — этот показатель мог легко скакнуть и до двух десятков. И никакое патрулирование с воздуха не спасет в случае столкновения банд, держащих за собой Южный конец, где вдоль реки раскинулись самые глухие трущобы города.

Впрочем, в таких случаях полиция не особо и старалась искать убийц, — во-первых, излишне хлопотно, а во-вторых — просто бесполезно, а иногда даже опасно — записывая в душегубы эти же найденные тела. «Неизвестный 'А» убил «неизвестного 'Б», а «неизвестный 'В» убил неизвестного «Г». И так по кругу. Такие порой приключенческие романы по полицейским отчетам проходили — закачаешься!

— Опаздываешь, принц! — Вместо приветствия сделал Виктору втык его непосредственный начальник. Комиссар Горд знал, что Виктор ненавидит свое прозвище и называл так подчиненного только когда тот косячил действительно серьезно. Опоздание на несколько минут на это явно не тянуло, а значит недовольство начальства было связано с найденным трупом.

— Прошу прощения, господин комиссар! Утро, подземка, сами понимаете. С чем связана такая спешка, большую шишку что ли укокошили сегодня ночью?

— Угадал, демоны тебя раздери! — К Виктору с протянутой для рукопожатия рукой подскочил его коллега-следователь. — Твоя интуиция тебя не подводит.

— И ты здесь, Петер? — Виктор удивленно вздернул брови глядя на невысокого мужчину с здоровенными висячими усами на лице. Петер Зайвен был известен в столичной полиции как веселый, вечно жующий парень, отличный служака и недурственный сыщик. — Не слишком ли много: два следователя на один труп?

— Приказ сверху, — поморщился комиссар Горд. — Как только нашли труп и опознали, кто перед нами, сразу посыпались распоряжения. Бросить все силы, найти в кратчайшие сроки… В общем, все как обычно.

— Так и кто же наш сегодняшний неудачник, — Виктор глянул поверх плеча Петера на лежащее чуть в стороне тело. Труп уже зарисовали и накрыли белой простыней, из-под которой торчали только ноги обутые в лакированные штиблеты. — Судя по туфлям… Не меньше сотни талеров за пару, деньги у этого парня были. Ограбление?

— Не-а, — удивленно обернувшись и внимательно рассмотрев упомянуты Виктором туфли, ответил Петер. — Бумажник на месте, часы, золотые запонки, перстень. Ничего не взяли. Константин Берг. Судя по пропуску в Военное министерство, боюсь господа, мы имеем дело с политическим убийством.

Данное заявление заставило всех присутствующих поморщиться как будто они дружно закусили неспелым лимоном.

— Что-то еще?

— Четыре ножевых раны сзади-справа, в поясничную область, шансов у парня, по-видимому, просто не было. Судя по трупному окоченению все произошло вчера вечером.

— Ну это мы узнаем более точно, изучив журнал проходной в здании министерства, — задумчиво протянул Виктор, прикидывая возможный маршрут жертвы. — Свидетелей конечно никаких?

— Конечно, — хмыкнул Петер, вытащил из кармана пару орешков, забросил их в рот и принялся перемалывать мощными челюстями. Заметив насмешливый взгляд коллеги, он сделал большие глаза и возмутился, — что? Я в обличии от тебя на месте был одним из первых и позавтракать не успел!

— Да ничего! — Виктор поднял ладони в защитном жесте, и не подумав, впрочем, стереть ухмылку с лица.

— Хватит трындеть! — Прервал дружескую пикировку комиссар, — Виктор, на тебе Министерство. Петер займись родственниками.

— Вы хотите, чтобы я в одиночку отработал все Министерство? — В притворном ужасе вытаращил глаза однорукий следователь. — Там же сотни человек, на это недели уйдут.

— Хорошо, дам тебе стажёра, — поморщился комиссар, и махнул рукой стоящему в стороне пареньку. — Лев, подойди.

Виктор переглянулся с толстеньким коллегой и непроизвольно поморщился.

Внешность щуплого, нескладного парня, одетого в странного покроя макинтош и явно большую ему кепку, максимально контрастировала со звучным именем. На царя зверей стажер на тянул совершенно.

— Да, господин комиссар?

— Лев Горовиц, к нам из училища на практику, — и повернувшись к молодому сбтильного вида пареньку добавил, — сегодня будешь помогать Виктору Найдену. Слушать его как родного отца, понятно?

— Так точно, господин комиссар, — попытка ответить по-уставному ничего кроме смеха вызвать не могла. Из-за толстых линз, сидящих на носу очков на мир взирал типичный ботаник, неизвестно что забывший в полиции.

— Ладно, — Виктор тяжело вздохнул и взмахом руки позвал за собой приставленного начальством спутника. — Удачи вам с осмотром места происшествия…

В голосе мужчины звучала неприкрытая издевка. Обычно в таких случаях никаких улик рядом с телом найти было просто невозможно. А уж если это было не случайное ограбление, а спланированное политическое убийство — так те более.

Дорога до здания Военного Министерства заняла всего десять минут. Если бы не обстоятельства, прогулку через весенний парк — еще и солнышко выглянуло из-за туч, что в последние дни случалось не часто — можно было даже назвать приятной.

Взбежав по ступеням построенного в классическом стиле здания — охрана у входа проводила пару взглядом, но никак не отреагировала — полицейские вошли внутрь.

— Добрый день, — Виктор продемонстрировал сидящему в обрешеченной будке вахтеру номерную бляху и задал пару вопросов. Заступивший только сегодня утром на дежурство потрепанного вида унтер-офицер лет шестидесяти ничего о ночных событиях не знал и смог только помочь с журналом, в котором было отмечено время, когда покойный Берг покинул рабочее место. — 10.41. Поздняя пташка. Часто он так задерживался?

— Так сильно — не часто, — нахмурился, напрягая память унтер, — обычно господин Берг уходил с работы около восьми.

— Пешком?

— Зачем пешком? — Пожал плечами вахтер, — у него служебный паромобиль с водителем, обычно