больше нашего. Но, знаешь, у него стойкий дух и твердый характер. Он достоин полноценной жизни хотя бы потому, что никто так не любит ее, как он. По крайней мере, я не встречал таких людей. Нет, правда, я все время учусь у своего брата.

Он просыпается первым и будит родителей, чтобы помогли ему сделать зарядку. Он сам настоял на том, чтобы мы водили его на ипподром. Артем на самом деле лучше врачей чувствует, что ему поможет, и интуиция его не подводит. К семи годам он научился ходить. Да, это получается у него с трудом, но он может самостоятельно передвигаться. В восемь начал внятно говорить. Сейчас остались небольшие проблемы с дикцией, но это ерунда. В школе у него отличные результаты, брат лучший в параллели. Артем не останавливается на достигнутом, тренируется и работает дальше, но других весомых результатов пока нет. Сейчас он как будто достиг какого-то предела. Я считаю, что он сделал все, что было в его силах, и настало время, когда я должен ему помочь. Обещаю: Артем получит эту помощь совсем скоро. Конечно, у меня пока нет нужного лекарства, но…

– То есть этот препарат еще не панацея? – Я наконец решилась его перебить.

– Думаю, панацеи здесь нет. Я долго искал оптимальную комбинацию максимально безвредных веществ, но пока я далек от нужного результата. Есть вероятность получить состав, который сможет значительно облегчить состояние брата и таких, как он. Понятно, что это даст только временный эффект. Сейчас моя цель – свести к минимуму побочное действие и добиться, чтобы у больного не выработалась наркотическая зависимость. Попросту говоря, чтобы не было привыкания.

А препарат, который стащили, – это, можно сказать, случайное открытие в процессе разработки этого самого лекарства для Артема. Хотя сейчас я уже так не думаю. Понимаешь, я много думал об этом и решил не обманывать себя надеждами, мол, вот-вот получится изобрести лекарство от ДЦП. Я просто хочу продать этот препарат. Все деньги пойдут на лечение для брата. Не хочу изобретать велосипед. Я уже нашел подходящий центр в Израиле, вот туда и повезу Артема.

– Хочешь сказать, что ты решил оставить поиски эффективного лекарства?

– Нет, я их продолжу. Просто неизвестно, сколько еще потребуется времени, а сейчас нужно действовать оперативно. Мне нужны деньги, и у меня есть реальная возможность их получить. Но нельзя допустить, чтобы информация о препарате стала достоянием других людей. Да, все теоретические наработки у меня дома в целости и сохранности, все записано на жестком диске. Но вещество можно воспроизвести и без моих выкладок, по образцу. Радует одно: это будет не так просто и потребует времени. По моим расчетам, нужно не меньше месяца, чтобы определиться с составляющими препарата.

– Дима, ты лучший брат на свете. – Говоря это, я ничуть не лукавила.

– Пока я это звание не заслужил, но не буду от него отказываться, когда помогу Артему, – улыбнулся он.

– Обещаю, твой брат получит то, что ты для него приготовил.

– Не сомневаюсь, Таня. Спасибо тебе.

– Пока не за что, но не откажусь от благодарности, когда верну пропажу, – подмигнула я.

Мы уже подъезжали к моей конспиративной квартире. Я внимательно осмотрела двор. Ни одной подозрительной машины не было. Других признаков слежки мой наметанный глаз тоже не заметил.

Пока мы ждали лифт, я ознакомила Диму с основными правилами безопасности.

– Итак, еще раз. Никаких средств связи. Настоятельно рекомендую не заходить ни в какие социальные сети и не пользоваться программами, обеспечивающими текстовую, голосовую и видеосвязь через Интернет. С запросами в поисковиках тоже будь осторожен: ни единого слова, касающегося препарата. Естественно, никаких прогулок и походов по магазинам и в кино. Из дома выходить запрещено. Сиди тихо, не шуми, как будто тебя нет. Читай книги и смотри кино – только в наушниках. Твоих родителей я предупрежу, когда зайду к ним за жестким диском. Пока дело не закончится, этот диск должен быть у меня. Сам понимаешь, близких надо оградить – как минимум от угрозы шантажа. Всем необходимым тебя обеспечит мой проверенный человек. У него тоже будут ключи от квартиры, приходить он будет в то время, о котором вы с ним договоритесь. Сегодня он будет в девять вечера. Еда, лекарства, одежда, средства гигиены – все, что тебе понадобится, он принесет. Лучше всего составь список и отдай ему. Все в пределах разумного.

Мы вышли из лифта, я уже открывала дверь. Дмитрий встал в позу декламатора: правая рука на поясе, левая оживленно жестикулирует. Снова решил повеселить меня порцией второсортного юмора.

– Хорошо, я все понял. Пожалуй, закажу завтра на обед омара в икре улиток и белые трюфели. На ужин сгодится лобстер. Как думаешь, к лобстеру подойдет шафран? А не подскажешь, где здесь поблизости можно заказать десерт сандэ?

Я попыталась взглядом поставить на место этого шутника, но он не унимался:

– Не дуйся! Так и быть, приглашаю тебя на десерт. Можешь прихватить подруг.

Пришлось добавить еще немного суровости, чтобы угомонить его. Кажется, я даже слегка переборщила.

– Ого! Эй, полегче! Насквозь прожгла! Пщщщ! – Он вытаращил глаза и поднял руки.

Тут уже я не выдержала и рассмеялась.

Наконец мне удалось открыть замок.

– Располагайся, будь как дома.

– А здесь миленько. Такой минимализм. Мне нравится.

– Вот и славно. Веди себя прилично, будь умницей, не создавай лишних проблем и не забудь, что сегодня в девять вечера у тебя гость.

– Так точно! – Дима продолжал разыгрывать шута.

– Я удивляюсь твоему оптимизму.

– У меня достойный учитель, – печально улыбнулся он и кивнул на фото брата в телефоне. Мобильный он протянул мне.

– Подожди, не отдавай мне телефон сразу. Мне нужно будет увидеться с тхэквондистом Иваном. Не мог бы ты организовать нам встречу?

– Минутку. – Он уже листал список контактов. Из динамика послышались гудки.

– Алло! Вань, привет! Такие дела: после тренировки тебя у входа будет ждать бежевая «девятка». Садись в нее. С девушкой Таней поговоришь насчет батареек. Все, пока. – Дима сбросил вызов. – Готово.

– Хм, быстро. Какой понятливый у тебя друг.

– Вообще-то не очень, он же спортсмен, сама понимаешь. – Дима язвительно улыбнулся. –