кожа, а тело развернулось вслед за головой и он рухнул на жирный зад, с недоумением схватившись пальцами-сосисками за щеку.

— Еще одно слово в сторону моих боевых товарищей, и ты лишишься головы. — спокойно сказал я. — Хотя, учитывая, что ты ей не думаешь, это будет недостаточно наказание, а вот жопа, судя по всему, твой жизненно важный орган, начнем с того, что срежем ее. Ну раз ты ей рассуждаешь и руки у тебя из нее растут. А теперь поднялся, бегом, и показал, где релейная станция.

— С-слушаюсь, хозяин. — пробормотал Чулай-бей, и поднявшись быстро засеменил вперед, не отпуская щеки, словно боясь, что она отвалится, а второй рукой прикрывая задницу, до которой едва дотягивался из-за раздавшихся боков.

— Оденьтесь и приведите себя в порядок. — услышал я голос Ангелины за спиной, когда уже вышел из кабинета. — В крытом доке стоит корабль, охрана будет предупреждена о вашем появлении.

— Где весь ваш флот? — спросил я, пока мы шли следом за толстяком.

— Гарнизон имперских сил удалился, после начала конфликта. У них нашлись более важные дела. — угодливо улыбаясь ответил Чулай-бей. — А остальные войска уважаемый паша пригласил в свою гвардию. Никто не смог отказаться.

— А кто уничтожил оборонительные укрепления? — уточнил я.

— Черные, хозяин. Полгода как прошли огнем и мечом, на север. Кто смел ослушаться – убили. Кто оказался недостаточно умен – тоже. — говорил по-русски он прилично, явно получил хорошее образование, но его поведение и отношение к женщинам мне претили до глубины души.

Даже если представить, что всех инициативных, сильных и независимых собрал вокруг себя местный правитель, иначе говоря «паша», то оставлять в руках этого слизняка целый порт, где должны ремонтироваться и обслуживаться военные корабли, верх глупости. Хотя и в Тифлисе мне пришлось столкнуться с восточным менталитетом, и там с меня буквально вымогали «подарки» до такого дело не доходило.

— Вот мы и пришли, хозяин. Разрешите мне уйти? — попросил толстяк, когда мы оказались у запертой двери.

— Открывай. Выйдем на связь, потом решим. — сказал я, и бывший начальник порта заискивающе улыбнулся чуть отступая.

— У меня нет ключа, хозяин. Его изъяли гнусные пираты, когда захватили порт в прошлый раз. — проговорил он, извиняющимся тоном и развел руки в стороны.

— Таран? — я кивнул на дверь, отойдя чуть в сторону и товарищ, с уханьем, вмазал по железной створке ногой. Не знаю, против кого ее ставили, но явно не против резонансного доспеха, жалобно взвизгнув металл прогнулся и дверь провалилась внутрь вместе с косяком, подняв тучу пыли.

— Благодарю. Заходи, уважаемый, посмотрим, что тут осталось. — приказал я, и толстяк вынужден был протиснуться в образовавшуюся дыру в стене. Мы зашли следом, и стало понятно, что поднявшаяся пыль нисколько не портила обстановку в небольшой комнате, заваленной хламом.

— Это, по-твоему, радиорубка релейной станции? — спросил я, приблизившись к задрожавшему от страха толстяку.

— Она самая, хозяин. Я в нее даже не заходил, наверное, это все проделки глупых слуг. Но я немедля прикажу разобрать весь мусор. — вжав голову в плечи проговорил толстяк, при этом множество его двойных подбородков сложилось в подобие множественной жуткой улыбки. — Все исправлю, только дайте срок.

— Будет тебе срок, в местном зиндане. — пробормотал я, разглядывая бардак. — Где находится главная станция дальней связи города?

— Это она и есть, хозяин. Вторая – во дворце паши, но вас туда, боюсь не пустят. Даже мне, глупому и ленивому троюродному племяннику солнцеликого, не разрешено без его дозволения заходить в дом правителя. — ответил Чулай-бей, одновременно намекая и на родство с правящей династией, и принижая себя, говоря, что он не в ответе за произошедшее. Умиляла меня такая логика, да только мне было на нее глубоко плевать.

— Краснов, прием. У нас тут поломанное оборудование релейной станции. Бери передатчик, пару человек охраны и на шлюпе дуй на крышу здания правления. — достав рацию приказал я. — Патрули удвоить, общая боевая готовность до отбоя. Не нравится мне текущая ситуация.

— Понял, скоро буду. — ответил по общему каналу Максим.

— Есть удвоить патрули. — отозвался Шебутнов. — Выход в город ограничить?

— Да, пока не разберемся что тут и как – остаемся на корабле. — решил я, посмотрев на жирдяя. — А ты что встал? Зови своих слуг, будете разбирать бардак. Таран, выдели ему сопровождающего, чтобы не сбежал.

— Я сам с ним схожу. — сказал, чуть подумав, бурят. — Двое к лифту, двое с капитаном. Все знают, что делать.

— Как думаешь, это барахло реально починить? — спросил я, рассматривая оборудование, превращенное в склад хлама.

— Это лучше у Краснова спрашивать. — честно ответил Василий. — Но то, что тут полный бардак, я тебе и без экспертов скажу. Порт без охраны, у начальника какие-то обормоты, сам начальник, ты уж прости – жирная свинья.

— А чего это я «прости»? — удивленно посмотрел я на Строганова. — То, что он себя до такого бардака довел, это даже удивительно. Если бы какая болезнь была – стало бы понятно, в так… образ жизни и ничего больше.

— Это он так намекает что ты сам себя новым начальником порта назначил. — заметила Ангелина.

— Ах вот оно что. Нет, можете даже не думать в этом направлении. — усмехнулся я, глядя на соратников. — Свяжемся с Уральской республикой, выясним у них общую обстановку… обменяемся, так сказать, мнениями о произошедшем, а дальше будем решать по обстоятельствам. Должна же быть у начальника местного порта возможность связаться с их правителем?

— У столичного? Да, сто процентов. Хотя это может быть не так просто, как мы рассчитываем. В начале придется достучаться до начальника порта, он же не дежурит на реле, потом дать ему достаточную причину для связи с главнокомандующим. — начал перечислять Строганов. — А еще нужно учитывать, что эту передачу могут перехватить. В пяти часах лета от нас – большой северный флот. И это если крейсера пойдут в общих порядках. Если пошлют только десяток корветов перехватчиков, последней модели, они здесь за час будут.

— Потрясающе. То есть придется говорить иносказательно. — задумчиво проговорил я.

— А еще – не показываться в камеру. Ведь после победы на турнире вас знают слишком многие, сразу сумеют опознать. —