Не успела я понять и принять случившееся, как супруг вновь навалился на меня и одним резким движением ворвался в лоно, где раньше были лишь его пальцы и язык. Приготовиться к боли я не успела: не зажмурилась, не помолилась, не набрала воздуха в легкие для нового крика. От неожиданности произошедшего просто шире раскрыла глаза и впилась ногтями в могучие плечи варвара, громко выдохнув в тишине комнатки ошарашенное: «О-о».

Супруг удовлетворенно рыкнул и, приподнявшись, слегка отстранился, после чего снова толкнулся внутрь. На этот раз, ощутив жжение и тупую боль внутри, я дернулась и попыталась оттолкнуть Хакарка. Он даже не заметил перемен в моем настроении, вновь и вновь исступленно повторяя нехитрые движения: вперед-назад.

Удовольствия больше не было — только желание скинуть с себя этого дикаря. В какой-то момент вернулся стыд за близость с северянином — я все еще не могла принять его. Ноющая боль внизу живота не проходила, но хуже всего оказалась не она, а голос шардигара из-за гардин:

— Что-то вы затихли. Все хорошо?

Как подобное оказалось возможным?! Как я оказалась здесь, под кенарийским варваром, отдала ему свою невинность, совершая таинство, о котором не раз мечтала ночами… Разве так это должно было произойти?

— Да-а-а! — оглушил меня Хакарк.

По могучему телу кенарийца промчалась дрожь, закончившись не в ногах, а во мне! Его срамной орган словно стал еще больше, едва не разрывая меня изнутри.

Я испуганно вскрикнула, а шардигар удовлетворенно крякнул и убил остатки девичьей гордости, громогласно оповестив гостей:

— Свершилось! Девица больше не невинна!

— Пусть покажет простыню! — крикнул какой-то негодяй из зала.

— Это немыслимо! — завопила тетушка Сильва. — Вы достаточно унизили наш род!

— Женщина теперь наша, — пробасил неизвестный мне мужчина. — Хакарк, неси простыню!

— Простыню! Простыню! Простыню! — в унисон заголосили варвары десятками глоток.

Я отвернулась, прикрыла глаза и постаралась спрятать руками грудь, чтоб показать новоявленному супругу, насколько мне неприятно происходящее.

— Спать собралась? — недоуменно спросил Хакарк. — Вставай, женщина, пора закончить с этим и отправляться домой. Дай-ка…

И он выдернул из-под меня простыню!

Пискнув, я вскочила с матрасов, словно ужаленная, а это животное, прикрыв срам меховой накидкой, отдернуло гардину и швырнуло доказательство потери невинности гостям на обозрение.

— А вот и простыня! — радостно сообщил шардигар. — Договор между кенарийским народом и Лавитарией вступил в силу! Так отметим же это!

Раздался шум, топот многочисленных ног, гомон голосов…

Я поспешно натягивала нижнее платье, прячась от любопытных глаз остальных дикарей. Хакарк вернул гардину на место и, бросив хмурый взгляд в мою сторону, спросил:

— У тебя есть нормальная одежда, женщина?

Немыслимо спрашивать подобное у дамы моего положения! Хотелось оскорбленно покинуть комнату, но, вспомнив о правилах хорошего тона и об отсутствии одежды, нашла силы для диалога с супругом.

— Конечно, я же леди! А вот вам…

— Хорошо, переоденешься. — Хакарк сноровисто упаковал собственное тело в кожу и шкуры животных, после чего отцепил от пояса маленький кожаный мешочек и кинул его на матрасы. — Это съешь сейчас. Наша травница передала, чтобы облегчить женские боли.

— Что там? — насупилась я.

— Корень миридора. От кровотечений и боли помогает. Не хочешь — не пей, только потом не жалуйся. Ты все поняла, женщина?

— Более чем.

Я обиженно поджала губы, про себя радуясь предусмотрительности супруга. Боль в животе нарастала, а привезенное им лекарство было баснословно дорогим и имело буквально чудотворный эффект. Но благодарить его я не собиралась, ведь это он виноват в моих бедах!

— Через час выдвигаемся. Будь готова, — услышала голос Хакарка, поднимая мешочек с драгоценным лекарством.

— Как?! Торжество продлится несколько дней! Позвольте хотя бы проститься с родными, — взмолилась я, с ужасом глядя в равнодушное лицо варвара.

— Через час, — повторил он. Сурово взглянув на меня, супруг недовольно констатировал: — Ты говорлива.

И вышел к гостям, оставляя меня одну.

Животное! Дикарь! Мужлан!!!

Я все еще пыталась застегнуть свадебное платье, мысленно поминая новоиспеченного мужа всеми непотребными словами, когда за спиной раздался голос шардигара:

— Все прошло прекрасно. Если боги будут милостивы, скоро ты станешь матерью наследника, Дарна! Только вот… — Сделав паузу, он красноречиво и с укоризной посмотрел на мое платье: — Скажи-ка, дитя, а нормальная одежда у тебя есть?

— Это и есть нормальная! — неожиданно даже для себя рявкнула я.

— Как скажешь, — закивал шардигар и поспешил удалиться, крепко сжимая нательный образ Яровира.

Стыд накрыл с головой. Истерика в стенах храма — последнее, чего ждут от леди. Необходимо попросить прощения у присутствующих и покаяться за недостойное поведение.

Решительно приблизившись к выходу из каморки, я отодвинула гардину, выглянула наружу и обомлела: все лавки пустовали. Гости ушли пировать, даже не дождавшись моего появления.

— Как же это? — вслух удивилась я.

— Что-то случилось, госпожа?

Парнишка, назвавшийся Тирэном, появился слева от меня и замер.

— Где все? — Я развела руками, так и не сумев совладать с нахлынувшим отчаянием и одиночеством: — Тетушка, отец… мой супруг. Где они?

— Празднуют подписание договора, госпожа, — Тирэн дружелюбно улыбнулся: — Меня оставили дождаться вас и сопроводить…

— Праздновать?

— Переодеваться. У вас ведь есть нормальная одежда?

У меня дернулось левое веко.

— Скажите, милый юноша, чем вас не устраивает мой наряд, сшитый из тончайшего шелка и невероятно дорогих кружев? — как можно спокойнее уточнила я.

— Этот? — Молодой человек с сомнением взглянул на мое платье и, дождавшись кивка, подтверждающего его догадки, удивленно ответил: — Но вы же в нем и двух верст не проедете. Неудобно и холодно. Для езды на крафтах необходимы костюм и меховая накидка.

— Для езды? На крафтах?! Мне?!

— Конечно. Ваш дядюшка заверил господина, что вы — прекрасная наездница.

— Ну, я знаю, как садиться на лошадь, — осторожно ответила, успокаивая себя тем, что супруг не сможет вернуть меня, ведь брак уже вступил в силу.

Тирэн приоткрыл рот, подумал и заметил:

— Крафты очень похожи на лошадей. — Немного замялся и добавил: — Издалека. Если не присматриваться.