— Проверим, и можешь идти.

— Как вы проверите… — пролепетала я.

— Сними трусики, пусть кто-нибудь из ребят посмотрит. Не бойся, пальцем. Это стандартная процедура досмотра, ведь так?

Парни посмеиваются, им нравится игра. Меня обшаривали взглядами — по груди, моим нервным рукам, которыми я прикрылась. По просвечивающему кружеву. Они представляли озвученное.

Я съежилась, боясь всего вокруг. Взглядов, прикосновений, их смешков. Они будто обволакивали в кокон. Я в таком состоянии, что меня разобьет истерика, если хоть кто-то ко мне притронется.

Когда я представила, что один из них шарит пальцами у меня внутри, стало дурно до обморока. Во рту кисло, я не дышала от ужаса.

— Сними трусики и поставь ножку на стул, — попросил он. — Один из парней тебя проверит, после можешь идти. Если там нет ничего запрещенного, конечно.

Меня начала разбирать истерика.

Вита наоборот затихла. Эта засранка поняла, что я главный объект для издевательств и решила поменьше привлекать внимание.

Главарь ждал, со вкусом затягиваясь. У него много сигарет и вся ночь впереди… Меня не отпустят, не унизив как следует — по блеску в глазах видно.

Когда я представила, что все-таки сделаю это, чтобы отвязались, стало безумно противно. На глазах у всех, еще и у подруги. Наверное, мы об этом никогда не заговорим и не вспомним от стыда…

— Поторопись, девочка, — сказал он, рассматривая мои сжатые ноги. — Хорошо, подойди, я помогу.

Он поманил к себе. Мне безумно плохо, но я приблизилась. Пока я сидела, ноги затекли — я шла, их не чувствуя.

— Ножку сюда, — он похлопал по свободному участку стула между своих бедер. — Поближе. Не стесняйся, цыпочка, даже трусики не снимай, сам найду дорогу. Поскорей, подружка ждет своей очереди.

Ноги не слушались. Давясь истерикой, я все-таки неуклюже поставила ногу на стул. Потупив взгляд от стыда и прямо на глазах у этих чудовищ. Боком, чтобы защититься. Вблизи он еще противнее — от него пахло куревом, пальцы в никотине. Усмехаясь, он с интересом рассматривал меня.

— Пошире, девочка, — мужчина силой раздвинул мне бедра, чтобы ввести палец. Зажмурившись, я ждала наглого вторжения. Сдерживаемая истерика разрывала грудь.

В комнату вошел один из секьюрити.

— Шеф, — он облизал губы, так боится, что даже испарина на лице выступила. Продолжил шепотом, словно говорил об опасном. — Вас Шелехов ищет…

— Где? — обалдел тот.

— В коридоре. Сюда идет.

Он меня оттолкнул.

Я едва удержала равновесие, чуть не упала, когда распахнулась дверь. Потянуло холодом — я присела от неожиданности. На мне только кружевные трусики, лицо заревано…

Мужчина остолбенел в дверях.

— Ни хрена себе, — хрипло сказал он, и рассмеялся. — Вы что делаете?

Он вошел без приглашения, абсолютно свободно. От страха я перестала плакать и дышать. Люди, что меня мучили, были страшными, но этот реально пугал. Я не понимала, что в нем вызывало такую реакцию — хотелось затаиться, чтобы не смотрел на меня, вообще не заметил… По мышцам прошла дрожь, я стояла, плотно сжав колени от страха, и прикрыв ладонями грудь. От него я глаз не прятала, наоборот, следила, как жертва следит за тем, кто в любой момент может напасть.

Следом вошел второй, но остановился у порога. Он демонстративно носил оружие за ремнем джинсов, даже рубашкой не прикрыл.

Такой же, как первый.

Я таких людей никогда не видела.

Оба поджарые, неуловимо похожие в пластике. Настоящие хищники. Глаза безразличные, такие не живут, не чувствуют: от них кровь стыла в жилах. Сюда пришли звери.

— Девок прессуешь? — нейтрально спросил первый, еще раз мазнув по мне взглядом, и обернулся к хозяину.

Тот встал, приветствуя незваных гостей.

— Наркоши, — пояснил он. — Торговали в клубе. Девчонок надо проучить.

Второй смотрел на меня, пока я снова не заревела.

У него был до неадекватности пустой, жесткий взгляд. Он пялился, не мигая куда-то сквозь меня. Я не понимала толком, куда он смотрит — куда-то в район груди, закрытой моими ладонями.

«Пожалуйста, не надо», хотела я сказать, но при этих двоих боялась слово выдавить и беззвучно открывала рот, пока Вита пряталась за мной.

Хотелось съежиться, а лучше исчезнуть. Лишь бы он не смотрел. Мужчина в дверях был приятной внешности. Тело под расстегнутым пальто стройное, хорошего сложения, только шрамы в нижней части лица сделали его немного асимметричным. Но не в них дело. Он обладал опасной, давящей энергетикой, которая всех в комнате заставила держаться подальше.

Мужчина поднял взгляд — словно только сейчас меня всерьез заметил. Его не интересовали мои прелести. В глазах хозяина клуба был гадкий, но живой интерес к трусикам и грудям. Этот перед собой не видел женщины. Глаза были темными, цепкими и безразличными.

Я объект, кусок мяса или пустота.

Никто.

Обреченно захныкав, я опустила голову. Это глаза даже не хищника — дьявола.

— В чем ее вина? — вдруг спросил он.

— Я ж сказал…

— Торговали обе, раздета она. Почему?

— Досматриваем, вторая следующая, — объяснил хозяин. — Девки порой в себя что-нибудь как запихнут… Наркоту так пронесла. Там целый склад может… проверить надо. Не можем же мы ее отпустить с героином во влагалище.

Я покраснела от наглой лжи. А еще от последнего произнесенного им слова… Залилась краской до ушей и скрестила на груди руки, прячась от мужчин.

— Ну что я, не прав? — всем видом он выражал готовность сотрудничать. — Парни, я к девчонкам между ног не лезу, пока сами не просят.

Он не хочет нас отпускать. Я сглотнула, задыхаясь от страха. Я знала, что «досмотр» — издевательский фарс, но надеялась, что нас отпустят после унижений. У этого лжеца с замашками садиста с самого начала были другие планы.

Шелехов пристально наблюдая, как партнер прищурился, негромко сказал:

— Андрей… — голос стал тише, шелестящим. — У нас свои дела. Не вмешивайся. Наркота не наше дело.

Андрей оглядел их по очереди и пожал плечами:

— Давай я проверю и скажу, — предложил он. — Инцидент будет исчерпан? Или моему слову не веришь? Если ничего нет, я ее заберу.

— Андрей, — зашипел Шелехов.

— Мне девочка понравилась, — когда партнер убрал руку с плеча, он добавил. — Пойдешь со мной.

Он улыбнулся — мягко, но асимметрично. Часть мышц на лице были нерабочими. Шрамы сразу сдвинулись. Жутко. Я не знала, что делать. Он не похож на рыцаря. Несмотря на то, что происходит здесь с нами, с ним уходить не хотела.