Однако осадок остался. Ведь я не сказала этим людям о своем презрении, когда меня обвиняли в беременности, как преступника обвиняют в воровстве. Или когда меня жалели, как жалеют калек. Я ничего не сказала, я думала, что, может, если мне это говорят все, значит, так оно и есть.

И все же что-то во мне протестовало. Что-то знало, что никто не имеет права меня осуждать и тем более пытаться активно повлиять на мое решение оставить ребенка, исходя при этом из своих низменных интересов.

Но тогда я пережила шок. Мое деловое и не только окружение показало свое истинное лицо.

Некоторые женщины, обычно завидующие и проявляющие апатичную бессильную агрессию, после известия о моей беременности чудно переменились. Сначала мне виделась в этом некая женская солидарность, и каково же было мое отвращение, когда я поняла, что они испытывают всего лишь простое бабское облегчение от устранения соперницы. Они надеялись, они буквально ждали, когда же я потолстею, перестану за собой следить и начну превращаться в них.

Мужчины же говорили мне о карьере. Раньше они взирали на меня как на восьмое чудо света и попрекали молодостью, красотой и полом. Теперь они получили, по их мнению, сильнейший аргумент. Они захотели задвинуть на кухню всех женщин в моем лице. Вот кто больше всего любит поговорить о том, что ребенку необходимо неустанное материнское внимание. Интересное дело, об отцовском внимании они умалчивали.

Выяснилось, что раздраженные амбициями и успехами женщины мужчины-коллеги радуются ее беременности едва ли не больше, чем отец ребенка.

Я решила не ждать пощады, не принимать их слова всерьез, их фальшивый интерес к моему здоровью не путать с вдруг возникшей симпатией. Они просто радуются тому, что одним конкурентом меньше…

Неприятная и неприглядная сторона этой ситуации многому меня научила. Но была и другая, радующая меня сторона. Угрозы, ухмылки, скандалы, зависть и облегчение — все эти эмоции и действия коллег и вчерашних товарищей означали, что я была стоящим профессионалом и конкурентом. Если бы это было не так, то мне бы никто не завидовал, никто меня не боялся, и злорадствовать по моему поводу было бы просто некому. Жила бы себе спокойненько. И ничего бы не опасалась, кроме серости и быта, которые затянули бы меня вне зависимости от того, беременна я или нет.

У меня есть главный страх — страх старости.

Я очень ценю свое время. Я готова тратить его только на то, что приносит мне максимальное удовольствие.

Когда я забеременела, вопрос времени стал для меня одним из ключевых.

Я подумала так: «Сколько же потерянного времени!»

Вот список неминуемых «черных временных дыр», сопровождающих беременных.

БЕСКОНЕЧНЫЕ МЕДИЦИНСКИЕ ОСМОТРЫ. Скрининги, плановые приемы у гинеколога, анализы крови и мочи, УЗИ, медкомиссии у всех врачей, ЭКГ, и это если нет никаких проблем. Но далеко не всегда беременность протекает абсолютно гладко. В моем случае банальный токсикоз стал билетом на больничную койку, но это потом, а пока я продолжала стенать по поводу упущенного времени.

Выбор НЕОБХОДИМЫХ ПРИНАДЛЕЖНОСТЕЙ. Речь идет даже не о кроватке или коляске (хотя разумные мамочки закупают это заблаговременно). Я же к числу оных себя не причисляю, поэтому говорю о самом необходимом для беременных. Витамины, специальное белье, кремы, продукты питания — все это надо выбирать, и выбирать тщательно. Шопинг до беременности доставлял мне удовольствие. Приятно найти модный наряд и отправиться в примерочную с платьем размера S. Видеть в огромных зеркалах, развешанных повсюду, свою точеную фигурку без малейшего изъяна. Но выбирать платье и страшиться, что оно не налезет на твое огромное пузо, не самое приятное занятие. Зеркала, развешанные повсюду, на этот раз неделикатно напоминали о потере изящности. Долго и тоскливо я выбирала спортивный костюм, комфортные кофты, теплые штаны и удобную обувь. О, удобная обувь — это мрак!

Все это так отличалось от того, к чему я привыкла, что первое время в магазинах для мам и малышей я впадала в ступор. Ну не радовали меня глупые безразмерные балахоны, асексуальные бюстгальтеры и огромные трусы с высокой талией.

ГОТОВКА. До беременности пища была для меня чем-то вроде топлива. Необходима, но особого значения я ей не придавала. Во время беременности есть можно далеко не все. Только натуральное, свежее или приготовленное на пару. Женщина в положении не может перекусить пиццей и помчаться дальше. Если хочешь здорового ребенка, будь добра приготовить салатик, супчик, овощное рагу и парное мясо. Питаться правильно для меня означало готовить самой. Вот так я оказалась на кухне… а это мрак похуже удобной обуви!

ПРОГУЛКИ. О, прогулки просто необходимы беременным! И все бы ничего. Вот поэты же гуляли часами и сочиняли прекрасные стихотворения. Но я во время прогулок на раннем сроке шаталась от тошноты и сонливости, на позднем — мучилась от тяжести живота. Никакого удовольствия в ежедневных обязательных прогулках я для себя не нашла. На дворе стояла промозглая осень, затем пришла зима. Все было серым и унылым. Я вечно переживала, как бы не простудиться, и одевалась в тридцать три одежки. На улице я боялась поскользнуться, и небезосновательно. Пару раз в моем доме ломался лифт, и на восьмой этаж я шла пешком. Вот тогда-то я и узнала, что такое одышка. Одним словом, прогулки — тоже потеря времени.

Я старалась относиться ко всему философски. Но порой я грустила и даже пребывала в тихой ярости от осознания того, что, когда я стану мамой, «временных черных дыр» будет больше в сто раз.

Я, конечно, маловато знала о материнстве, но у меня были знакомые и подруги, которые внезапно исчезали из потока жизни и стояли на ее обочине с памперсом в руке. При этом они были уверены, что так и надо. Что это и есть жизнь. Материнство и жизнь стали для них синонимами. Это были не женщины, а матери. Больше всего я боялась не упустить свое время, а выпасть из времени вообще.

Женский век скоротечен — это твердят нам повсюду. На тех, кто доказывает обратное своим поведением и внешностью, серое большинство смотрит недоумевающе. Ну да, есть же Мадонна, да что там, Жанна Фриске в конце концов. Но эти дамы кажутся нам нереальными, когда в большинстве своем вокруг одни тети Моти.

Русская женщина после сорока пяти начинает величать себя бабушкой, толстеет и делает мерзкую химию. А как иначе-то. Ведь если молодиться, все равно найдется кто-нибудь добренький и из лучших побуждений красноречиво докажет тебе, что ты уже не девочка.

На рынке труда и личной жизни нет места, вернее, нет достойного места женщинам за пятьдесят. А по правде говоря, и после сорока приходится несладко. Так что, как ни крути, женское время ограничено, и использовать его надо с умом. Я должна родить в 22 года, до совершеннолетия ребенка пройдет восемнадцать лет, и это значит, мой ребенок станет самостоятельным как раз к моим 40 годкам.